Моя ассистентка: Кошка

— Не напомнишь мне, за что я на них осерчала, — Вильгельмина свысока посмотрела на ведьму-канцлера.

— У вас к ним были претензии к ним.

— А сейчас?

— А сейчас их порты пропускают наши товары безпошленно, моя Королева.

— Вот так и надо вести дела, — хмыкнула Вильгельмина. — Что там у нас еще по претензиям?

И ведьма-канцлер зашелестела свитками.

Вильгельмина считала себя правой. Если она что-то хотела получить, то угрожала, требовала и делала нехорошие дела, но получала все сполна.

Соседи роптали, пытались уговорить несговорчивую королеву, но это мало кому удавалось.

Закончив прием послов, Вильгельмина прошла коридорами дворца и вышла на башню. С самой высокой башни замка открывался вид на ее земли. До горизонта простирались леса и поля. Огромное количество крестьянских сел, где люди трудились от зари до зари, работая на королевство. С другой стороны башни простиралось море. Большой порт работал без передыху, грузя на корабли сукно, вина, снедь. Все это увозилось в другие царства этого мира, обратно корабли возвращались груженные золотом и серебром, драгоценными камнями. Но королеве все было мало.

— Оставь меня, — кивнула она служанке, и та быстро убежала, зная, что промедление может стоить ей жизни.

Вильгельмина постояла молча на края башни, а потом сказал: Я призываю тебя…

Она повторила эту фразу еще трижды и потерла предмет, который извлекла из кармана.

Воздух вокруг нее сгустился. На краткий миг все вокруг стало серого цвета, потом мрак рассеялся, и появилась тень.

Кто-то в сером плаще с огромным капюшоном, закрывавшим лицо, предстал перед Вильгельминой.

А та смиренно склонила перед ним голову и встала на одно колено.

— Вильгельмина, ты получила нужный мне результат? — тень колыхалась на ветру.

— Я устранила конкурентку, сир, — качнула головой Вильгельмина.

— Где она?

— Возле башни Падших, сир.

— Хорошо, очень хорошо. А младшая?

— В другом мире, сир.

— Мне нужны их души.

— Все будет сделано к дню Ведьм, сир.

— Не ошибись, Вильгельмина, на этот раз. Это будет стоить тебе жизни.

Вильгильмина вздрогнула и сжалась.

А тень поколыхалась еще минуту и растворилась.

Королева с трудом встала с колен, сейчас она чувствовала себя старой и уставшей.

— Я все сделаю, — произнесла она. — Вы будете мной довольны, сир.

Глава 24

Кошка сидела в своем кресле у окна и напряженно думала. Она думала о том, что сроки до конца конкурса истекают, и она не успеет обойти всех членов комиссии. Ей просто не хватит времени, чтобы убедить всех судить не предвзято. Что не все окажутся честными, она была уверена.

Так что же делать?

Ее мучали сомнения. Она была на сто процентов уверена, что Кристофер создаст лучший из лучших своих проектов. Она видела это в его рисунках, она верила в него. Но будут ли судьи также смотреть на его проект, как смотрит она?

Она металась по кабинету, поднимая пыль.

И тут, словно молния, ее сердце пронзила боль, и издалека она услышала голос матери, который звал ее.

— Мама, — вырвалось у Кошки. — Мамочка. Что с тобой случилось?

Она на расстоянии почувствовала боль и отчаяние матери, ее страх и почти смертельную муку. Тело Амалии скрутило, вывернуло почти наизнанку, ударило так, что на глазах навернулись слезы. Мамочка попала в беду, — только и смогла подумать Амалия. Надо было что-то срочно делать. И она заметалась по кабинету.

Сбежать из этого мира не возможно, пока она в кошачьей шкуре. Да и вернув себе свое тело, она не сможет вот так просто уйти, ведь контракт с Эльфом она подписала кровью дракона. Он должен был ее отпустить, произнести эти треклятые слова: Контракт выполнен.

Но он не выполнен, пергамент не сгорит, слова, написанные кровью не исчезнут.

Так что ей делать?

— Что моей госпоже угодно, — произнесла Берта, входя в кабинет, а потом усмехнулась и добавила, — вы так бегаете, госпожа Амалия, что топот даже на кухне слышно. Апчхи! А пыли сколько подняли.

— Берта, мне срочно нужно мое тело! — выпалила Кошка.

— Что-то случилось? — спросила Берта, вытирая руки об фартук.

— Все хуже, чем я думала, — Кошка судорожно перебирала в уме возможные неприятности, в которые могла попасть ее мать, и все ж не понимала, что там случилось.

— Я посмотрю в оранжереи, выросла ли Мандрагора, — и Берта ушла в сад, стеклянные двери за ней противно скрипнули и захлопнулись.

А кошка плюхнулась на попу и почесала себя за ухом.

— У тебя глупая привычка, чесаться, от тебя пух и шерсть летит по всему дому, — сказал Кристофер, входя в кабинет.

— Ты бы лучше работал быстрее, мне некогда тут с тобой прохлаждаться и гонять твоих шлюх и собутыльников, — рявкнула на него Кошка, потом подняла шерсть на загривке и угрожающе зашипела.

— Ну, ладно, ладно, чего злишься, я ведь не виноват, что ты простая кошка, — примирительно сказал Кристофер.

— А я в этом виновата? — еще больше зашипела Кошка.

— Хватит вам собачиться, — прервала их перепалку Берта, входя в кабинет.

В руках она несла большую Мандрагору, пару цветков Дурмана и Белены, а еще корни Валерианы.

— Этого хватит? — спросила она Амалию, а та в ответ лишь кивнула.

Они с Бертой ушли на кухню и занялись отваром, пока Кристофер продолжил корпеть над проектом. Берта мыла корневища, Кошка когтями сдирала тонкую кожицы с них, потом они вместе крошили все ножами в мелкую кашицу.

Смесь засыпали в большую кастрюлю и залили водой. Кастрюля была вогружена на плиту. И уже через полчаса из кухни повалил пар с чудесным запахом валерианы.

— Мурррррр, — Кошка сидела на столе и принюхивалась. От восхитительного запаха валерианы у нее от удовольствия капала слюна из открытого рта, усы стояли торчком, а глаза закатились. Ей так хотелось упасть и кататься по столу, что она сдерживалась из последних сил.

— Вот все и готово, — сказала Берта, налила в чашку отвара.

Она осторожно подула, чтобы остудить ароматную жидкость, и поставила чашку перед Амалией.

Кошку не заставили ждать. Она произнесла трижды заклинание, щёлкнув своими когтями, и вылакала все до капли.

Первые минуты ничего не происходило.

Потом воздух вокруг нее сгустился, вспыхнул, словно луч света прорезал тьму, и через минуту на столешнице сидела красивая девушка.

Амалия осторожно ощупывала себя.