Моя большая космическая авантюра

В коридоре случилось то, чего и опасалась: я нос к носу столкнулась с отцом. Он молчал, давая шанс объясниться, хотя двояко понять ситуацию было сложно. Вряд ли «пожелать доброй ночи» сочеталось с попыткой прокрасться в собственную каюту. Глупая улыбка на лице — тоже. Но я решила попробовать.

— Хотела взглянуть, как устроили Вадима. После того, как ребята Брука его избили, следовало хотя бы извиниться.

— Ночью? — Дакон Масинес всегда схватывал самую суть.

Только и я не промах, быстро придумала достойный ответ.

— Тогда, когда он вернулся в каюту. Или ты предлагал постучаться в закрытую дверь и уйти?

— Я бы предложил подождать до утра. Зайди ко мне в кабинет, Лейла.

Похоже, над моей головой сгущались тучи. Пусть отец говорил спокойно, я слишком хорошо знала этот взгляд.

Опустив плечи, покорно поплелась в указанном направлении.

Компьютер еще не выключен, пусть освещение и приглушено. Бортовая система включила приятную тихую музыку, чтобы уравновесить психологическое состояние владельца и заодно подготовить его ко сну.

— Садись!

Следуя по пятам, словно боясь, что я убегу, отец махнул не на кресло, а диван из экокожи в углу, у кадок с растениями. После он вышел… и запер дверь. Я четко различила щелчок. Не в силах усидеть, метнулась к толстой металлической пластине, напрасно попыталась выбраться с помощью стандартного кода. Увы, отец применил личный, которого я не знала. Ничего не оставалось, кроме как изнывать от беспокойства. Не сомневаюсь, папа направился к Вадиму. Страшно представить, что они друг другу наговорят! Словом, назревал опасный конфликт.

Взгляд упал на стол отца. А если?.. Пусть я не могу выбраться, но при желании услышу каждое слово. Сомневаюсь, что отец перед уходом заблокировал доступ к системе.

Устроившись в глубоком кресле отца, довольно улыбнулась: блокировка не сработала. Ну что ж, как дочь хозяина яхты я имею право подключиться к бортовым системам. Теперь поняла — отец наблюдал за нами; осталось понять, слышал ли. Вот идиотка, забыла о вездесущем наблюдении! Наверняка на двери каюты Вадима установили специальные датчики передвижения. Когда она открывалась, бортовая система подавала наблюдателю сигнал и включала запись.

Блок управления оказался запутанным. Я не сразу разобралась, куда тыкнуть, чтобы добраться до системы видеонаблюдения. Номер каюты Вадима 4К… Экран мигнул и выдал картинку. Без звука. Значит, отец таки держал все под контролем.

Мужчины стояли друг против друга и явно беседовали на повышенных тонах. Вся поза Вадима свидетельствовала о нежелании сдаться без боя, но в драку пока никто не лез. Потом мужчины и вовсе направились к двери. Землянин, все в том же халате, двигался сам, по стеночке. Не знаю, предложил ли отец помощь; если и да, то Вадим отказался. Вот у кого бы поучиться стойкости! Помнится, я пришла в отчаянье от мошенничества, а он жил, потеряв зрение, и как жил! Тем и привлек. Прежде мне не встречались такие сильные и честные мужчины. У землян существовало выражение «как за каменной стеной», оно как нельзя лучше описывало Вадима. Не я служила ему опорой, а он мне. Без Вадима я бы покорилась воле отца, а сейчас боялась. Без него я бы так и не узнала, что женщина может испытывать к мужчине. Это сложно описать. Может, мне пока знакома только малая часть тех эмоций, но впереди много времени выяснить остальное. Я надеюсь.

Еле успела вернуть компьютер в исходное состояние и плюхнуться обратно на диван, приняв скорбную позу, когда дверь разблокировалась.

— Лейла, помоги нашему гостю, — сухо приказал отец.

Он вошел первым и сразу направился к столу, не удостоив меня взглядом.

Памятуя о том, как Вадим не любит, когда подчеркивают его слабость, в нерешительности направилась к нему и шепнула: «Если нужно, вот моя рука». Он ожидаемо отказался и без посторонней помощи переступил порог. Оставалось только направлять Вадима, давая команды, куда повернуть и обо что не споткнуться.

Но вот, наконец, мы оба сели. Неприятный разговор начался.

— Прежде всего, я не терплю лжи.

Отец задержал на каждом тяжелый взгляд. Мне вдобавок достались брезгливо поджатые губы.

— Именно поэтому я рассчитываю услышать здесь правду. В противном случае, касари Копылов покинет яхту прямо сейчас.

— Ты не можешь выбросить его в открытый Космос!

От возмущения я подскочила. Руки сами собой сжались в кулаки. Пусть отец крут, но это уж слишком!

— Разумеется, в его распоряжении будет катер с автономным питанием и запас еды, — спокойно продолжал отец, словно не замечая обуревавших меня эмоций. Ну да, я все та же маленькая девочка, мнение которой не принималось в расчет. — Но при некоторых обстоятельствах, сама понимаешь, присутствие касари на «Анки» становится невозможным.

— Твой отец утверждает, будто я совратил тебя, — вмешался в беседу Вадим. В отличие от меня, он выглядел поразительно спокойным — руки на коленях, ноги чуть расставлены, спина откинута на спинку дивана. — Полагаю, ради кругленького состояния.

— Что?!

Тут уж я не смогла сдержаться и практически перешла на крик.

— Лейла, манеры, — мгновенно одернул отец. — Касари Копылов в целом правильно обрисовал ситуацию. Я хочу знать, в каких отношениях вы состоите, и как долго.

— Ни в каких.

Да, я предлагала сегодня Вадиму попробовать, но он отказался. А прежде отказалась я.

— Хорошенько подумай, — посоветовал отец, намекая на суровую расплату за ложь.

— Остаюсь при том же мнении.

Сделала шаг к столу и сложила руки на груди. Дакон Масинес требовал правду? Он ее получит, только не ту, на которую рассчитывал.

— Сядь!

Отец дал понять, что его не проймешь такими примитивными методами воздействия, только вот сидеть я не могла. Он собирался выбросить с яхты Вадима! Моего Вадима.

— Меня осмотрел врач, разве этого мало? — покрывшись пятнами, выпалила я.

— Врач установил лишь наличие девственности, а не отсутствие секса. И касари Копылову лучше признаться, чему он тебя научил.

Опершись руками о край стола, потянулась к отцу так, чтобы наши глаза оказались практически на одном уровне, и четко произнесла:

— Я не позволю его тронуть.

Радужка в папиных глазах вновь поглотила зрачок, но отец быстро вернул эмоциональный контроль над ситуацией. Только вот ответить он не успел: Вадиму тоже нашлось, что сказать.

— Я не прячусь за женские спины, Лейла, — слова землянина звучали словно хлесткие удары. — Если касари Масинес желает обсудить данный вопрос, пусть говорит со мной. Пожелает, вышвырнуть — его право, но не вмешивайся.

Порой хотелось убить Вадима за ненужную гордость. Вот зачем вмешался? Я бы дожала, я бы смогла. Впервые ощутила себя равной отцу. Может, он не так уж неправ, и из меня вышел бы управленец? Только факультет следовало выбирать другой.

— Хорошо, — отец встал, лишив меня крошечного преимущества, и всем корпусом развернулся к землянину, — выслушаем вашу версию. Еще раз. Но напоминаю, на яхте ведется наблюдение.