Моя чужая роль
Шрифт:
Она провела пальцами по его волосам, сдержав желание их отдёрнуть от противного ощущения пуховой мягкости.
«Я привыкну. Это совсем не сложно.»
С занятий по вокалу она шла удовлетворённая и злая, периодически меняя косую ухмылку на нервный оскал. Преподавательница вокала так отчаянно пыталась к ней приклепаться, что Стеф еле сдерживала желание ещё разок пожелать ей чем-нибудь подавиться, но при этом её дико радовало то, что из всех певцов группы она оказалась самой подготовленной, так что пафосная красотка Дэл просто не нашла, к чему прицепиться.
Стивен до конца репетиции так и не пришёл, что заставляло их обоих всё время нервно вздрагивать от любого шороха, а потом прятать глаза друг от друга.
«Ну ничего, сейчас я тебе всё выскажу, дружище. Возьму себя в руки, сделаю морду кирпичом и выскажу… если смелости хватит.»
В фургоне свет горел только наверху, оттуда раздавались дикие гитарные аккорды на таком искажении, что даже Стеф заставляли морщиться. Она постучала, потом постучала громче, потом плюнула и толкнула незапертую дверь, разулась на пороге, поднялась на второй этаж. На лестнице пришлось закрыть уши руками, чтобы не оглохнуть, так что Стивен, едва её увидев, заглушил струны и рассмеялся. Выключил колонки и снял с шеи ремень гитары:
— Привет. Как вокал?
— Лучше всех, — она фыркнула, демонстративно потёрла ухо и покосилась на огромные колонки: — А ты, я вижу, не в настроении?
— С чего ты взяла? — он с широкой улыбкой повесил гитару на стену и сел за клавиши. — Я в настроении, я прямо настолько в настроении, что дальше некуда! Хочешь, собачий вальс сыграю? — Он не дождался её ответа и запиликал на детский манер, двумя пальцами. Стеф покачала головой и села на стул у компа, опёрлась о колени и грустно вздохнула:
— Ты что сегодня на съёмках устроил, друг мой?
— А что, — сыграл удивление он, — тебе не понравилось? Мы же друзья, мы должны помогать и поддерживать друг друга!
— Офигеть ты помог… — начала она, но он перебил, добавляя в собачий вальс низкие грозные ноты:
— Не благодари, амиго! Я за своих друзей могу что угодно сделать, помню, как-то Роба задирали ребята из его района — это мой лучший друг, кстати, и мой бывший барабанщик, — так мы всей группой ходили разбираться.
— Пришли, всех избили, насмерть перепугали и пообещали вернуться, если что? — с сарказмом фыркнула Стеф, Стивен перестал играть, вздохнул и развёл руками:
— Мы хотели… но не получилось.
— А что получилось?
— Получилось, что нас всех отлупили так, что мы больше не рисковали появляться в его районе, — он улыбнулся в ответ на недоверчивый взгляд Стефани, грустно пожал плечами, — да, вот так. Это был первый раз в жизни, когда я проиграл в драке, — Стивен изобразил всхлипывания, — это было так обидно…
— Сильно досталось? — с невольным сочувствием понизила голос Стеф, Стивен сделал нормальное лицо и махнул рукой:
— Ничего серьёзного. Но это я сейчас понимаю, а тогда было больно, конечно. И очень дорого.
— В смысле? — не поняла она, он ткнул себя пальцем в щёку:
— У меня с этой стороны три зуба ненастоящие. Родители заставили платить за них из карманных денег, чтоб
хорошо запомнил и не лазил, где бомбят.— Сурово, — приподняла бровь Стеф. — Помогло?
— Ну как — помогло… — протянул Стивен, приподнимая плечи. — Я запомнил. Взял у мамы пару уроков по блокам и научился не подставлять голову, — он усмехнулся и потёр подбородок, — потому что трещины в рёбрах и синяки сами пройдут, а за зубы, если что, придётся платить.
Стеф покачала головой:
— Да, каждый делает свои выводы… Ты спать собираешься?
— Нет, я только проснулся, — он встал и потянулся, с хрустом выравнивая спину. — Я есть хочу. Ты мне ничего не принесла?
— Нет, — вздохнула Стеф. — Я сама голодная, перед этим грёбаным спортзалом побоялась много есть, а теперь уже поздно, тётя Тили ничего не даст.
— Эх, ты, а я так на тебя надеялся, — понурился Стивен, Стеф зашипела:
— Взял бы и позвонил, я бы раньше сходила!
— Ага, твой павлин сдох бы от психов, если бы увидел, что я тебе звоню.
— Хватит называть его павлином, — поморщилась она. — Чего вы все заладили?
— Все? — хитро приподнял брови парень, — я не один такой?
— Ещё Мари, но я думаю, она от тебя нахваталась.
— Ошибаешься, это она первая его так назвала, — довольно фыркнул Стив, — а мне понравилось, потому что правда. Потому что он вечно такой важный, как будто носит на голове ведро, до краёв налитое смесью пафоса с самомнением, и постоянно боится расплескать хоть каплю.
— Это не так, — тихо ответила Стеф, Стивен фыркнул:
— Ага, как же! Снаружи перья цвета героинового прихода, а под ними — курица курицей.
— Зря вы так думаете.
— Да при чём тут мы, все так говорят!
— А о тебе все говорят, что ты псих-одиночка, — показала язык Стефани, — музыкальный маньяк и повёрнутый перфекционист.
— А я что, спорю? — пожал плечами он. — Или ты считаешь, что они не правы?
Она на миг растерялась, заставив его рассмеяться, парень взлохматил ей волосы и хмуро потёр живот:
— Блин, вспомнил про курицу, так захотелось… слушай, может, съездим в супермаркет и сами купим? Тут ехать-то минут сорок, зато поедим.
— Ну давай, — пожала плечами она. — На моей?
— Ну не на моей же, — рассмеялся он, обводя взглядом комнату, — эта хрень жрёт слишком много бензина.
Они закрыли фургон и пошли к парковке, на тёмной дорожке было пусто, только у входа раздавались чьи-то голоса. Стеф на автомате стала ступать тише, а подойдя к углу, замерла, узнав голос Криса. Схватила Стивена за рукав и прижала палец к губам, прошептав:
— Тихо!
Он ухмыльнулся и кивнул, она смогла различить голоса Криса и…
— Ты уверен?
«…Эшли, сучка, убью.»
— Не знаю… да, наверное. Почти уверен, — голос парня был грустным, а девушки — немного нервным и саркастичным.
— Крис, ты же говорил, что это несерьёзно. Что тебя просто бесит её неприступность и ты хочешь показать ей, чего стоишь, трахнуть и сделать вид, что ничего не было! А теперь раскис, как тряпка. Как можно так изменить мнение за несколько дней?
— Не знаю, малыш, — он вздохнул, — я тогда ещё с ней ни разу по-нормальному не общался.