Моя девочка
Шрифт:
Шаг до встречи и шаг до разлуки...
(Светлана Касьянчик)
Алексей
Никогда не лгал людям. Ложь, даже во благо, все равно остается ложью, а лгать близким людям, смотря им в глаза, это подло вдвойне. Но, как говорится «Никогда не говори «никогда»». Не зарекайся. Я смотрел Марине в глаза и лгал ей. Или недоговаривал правды, так мне было легче оправдать свою ложь.
И Марина мне верила. Верила в то, что мое предложение переселить ее племянницу в мою пустующую квартиру, во благо. И возможно, так оно и было. Это все для того, чтобы наша с ней выстроенная жизнь не разрушилась. Мне не пришлось долго выдумывать причины моего предложения, Марина все придумала за меня, говоря, что Лина удумала с началом учебного года жить в общежитии, чтобы не стеснять нас. А так, мы сможем уговорить ее жить отдельно, но не в общежитии, в непонятных условиях и непонятно с кем. Жизнь
– Вот и хорошо, - говорит Маришка.
– Через час мы заберем Антона, а после обеда перевезем Лину к тебе, - киваю ей в ответ.
– Я так соскучилась по Антошке. Лагерь это хорошо, но я никогда с ним так надолго не расставалась.
– И я соскучился. Я приготовил ему подарок, который уже ждет его в комнате.
– Какой подарок!? Что ты ему купил?!
– возмущается Марина.
– То, что давно обещал.
– Ты все-таки купил ему это планшет. Леша, так нельзя, - строго хмурит брови Марина.
– Ты чересчур его балуешь. Подарки это хорошо, но все должно быть в меру.
– Ой, какая строгая у нас мама, - усмехаюсь я, подхожу к ней, обнимаю за талию. Маришка стоит у плиты, готовя обед. Разворачивается в моих руках, тянется к моим губам. Я сам сокращаю расстояние, мягко чмокая ее в губы, но Марине мало, она перехватывает инициативу на себя, углубляя поцелуй. Позади нас что-то разбивается, со звоном и осколками, мы одновременно оборачиваемся в сторону шума.
– Извините, - тихо мямлит Лина. Бросаясь собирать осколки своей чашки, не поднимая на нас глаз.
– Я не хотела вам мешать. Я просто собираю вещи, и хотела взять чашку. Я сейчас все уберу, - быстро тараторит она.
Да ничего страшного, ты нам не помешала, - говорит Марина. Отрывается от меня, поворачивается к плите. Подхожу к девочке, помогая ей собрать осколки. Ангелина поднимает на меня глаза, и я вижу, что в них плещутся застывшие слезы, которые она пытается сдержать. Глубоко вдыхаю, быстро поднимаюсь, выбрасывая осколки. Я не могу просто так переносить ее печаль. Она выворачивает мне душу, своей растерянностью и застывшими слезами. И перед глазами возникает момент, когда она вот так же плакала, и наш поцелуй.
– Марин, я съезжу на час в офис. Мне нужно забрать кое-какие документы, - мне не нужны никакие документы. Мне просто необходимо вырваться из этого плена синих глаз.
– Надо, так надо, - отвечает Марина, продолжая готовить.
– Только не задерживайся, через час нам надо забрать Антона.
– Я буду вовремя, - быстро выхожу из кухни, переодеваюсь, и покидаю квартиру, в которой, в последнее время, мне становится невыносимо. Я еду в парк. В место, где мои мысли всегда приходят в порядок. Это место всегда помогало мне восстановить душевное равновесие.
Ангелина
У меня было ощущение, чщто он гонит меня. Из квартиры, из гхоловы, из жизни. Я не знаю, что застилало галаза Марине, но мне было предельно яосно, что он меня избегает, впрочем, как и я его. Ночью они занимались сексом. Моя комната находилась за стенкой. Нет, они вели себя тихо, но я слышала. Я просто не могла уснуть. В тот момент, мне хотелось сбежать из дома, только, чтобы не слышать этого. Я понимала, что они занимаются сексом постоянно. И даже, несмотря на свои ограниченные познания в этой сфере, я понимала, что без секса - нет отношений. Но понимать это одно, а слушать и знать, что там за стенкой, мужчина, которым ты грезишь по ночам, занимается любовью с другой женщиной, твоей тетей, это совершенно другое. Это невыносимо. Я не знала, как назвать то чувство, которое зарождалось внутри меня, но оно было жгучее, яркое и болезненное. Люди называют это ревностью. Я ревновала, первый раз. Испытывала чувство, на которое не имела права. Мне хотелось закрыть уши и ничего не слышать. Но в тоже время, я ловила каждый звук, стон Марины, голос Леши, который что-то ей говорил в процессе. После нашего поцелуя я уже не могла быть прежней. Леша словно
разбудил во мне все тайное и запретное, мне казалось, что я схожу с ума. Я испытываю непреодолимое влечение к мужчине моей тети. К мужчине, старше меня на пятнадцать лет. Даже в мыслях это звучало грязно, мерзко и отвратительно, но кто скажет, как бороться с собой? Как все это преодолеть? Я не могла ни с кем поделиться. У меня были подруги, с которыми я общалась, но практически всем, что со мной происходило в моей жизни, я делилась с мамой. А сейчас... Я не могла даже произнести это вслух, и уж тем более, рассказать об этом маме. Мне казалось, что она возненавидит меня за это...Когда ночью все стихло, я еще долго не могла уснуть, ворочалась в кровати, в поисках ответов на вопросы. Вопросы, которых не должно быть в моей голове. Проснулась я рано, по той же причине. Я пила на кухне кофе и читала книгу, для того чтобы отвлечь себя чем-то другим. Миром на бумажных страницах, миром которого нет. Окунуться туда и забыть обо всем. Погруженная в книгу, я не слышала его шагов. Я ощутила запах. Аромат ранней весны наполнил комнату, заставляя меня глубоко вдохнуть. Я просто предложила ему кофе. Просто утренний кофе, который я сварила. И никак не ожидала такой реакции с его стороны. Он, впервые, произнес мое имя таким властным и гневным тоном. Леша практически прижал меня к стене, его всегда теплый и нежный взгляд горел огнем, его дыхание становилось глубже с каждой секундой, но я видела, как он смотрел на мои губы. Я испытывала растерянность и желание одновременно. Но он ушел, не сказав мне ни слова. А через час, Марина предложила мне переехать пожить на время учебы в другую квартиру. Может я и маленькая, но не глупая. Я все поняла. Он гонит меня. Отгораживается. А мне было одновременно радостно и грустно от этого. Радостно, потому что это означало, что он тоже что-то испытывает ко мне. И грустно, потому что он пытается с этим бороться. Но он был прав. Тысячу раз прав! Нам действительно нельзя жить на одной территории. И чем раньше мы отдалимся друг от друга, тем лучше. Поэтому мои вещи собраны. Как только они привезут Антона, я перееду жить в другую квартиру.
Алексей
Все должно быть совершенно по-другому. Марина должна была сама перевезти Ангелину. Я должен был остаться дома, с Антоном, но все пошло не по плану. Иногда мне кажется, что судьба специально подкидывает вот такие испытания, и смотрит, выдержу ли я этот соблазн, или нет.
– Если я правильно понял, ты, в свой законный выходной должна поехать и присмотреть за дочерью начальника, пока он решает проблемы? Напомни мне, пожалуйста, с каких это пор ты работаешь у нас няней? - спрашиваю я, второпях собирающуюся Марину.
– Леша.... Ну прекрати. Я же объясняю, Константин Викторович вдовец, его жена погибла в авиакатастрофе пять лет назад. До того, как мы с тобой познакомились, я уже пару раз присматривала за его семилетней дочерью у нас в офисе, когда он приводил ее на работу, - спокойно отвечает она, как будто, это все в порядке вещей.
– Ну, он же как-то справляется с дочерью пять лет. У него что, нет няни, например?! Почему именно ты?!
– немного повышая тон, интересуюсь я, не понимая, что вообще происходит.
– Няня у него есть, - совершенно спокойно отвечает Марина, не обращая внимания на мой повышенный тон.
– Но она заболела. У Константина Викторовича срочная неотложная встреча с партнерами. Встреча, от которой зависит будущее его компании, а девочка, после смерти матери, не принимает и не подпускает к себе посторонних людей.
– А ты значит им не посторонняя?
– с иронией произношу я, нервно шагая по комнате, не понимая, что за бред она несет.
– Леша!
– возмущается Мариша, доставая из комода одежду Антона.
– Прекрати ревновать!
– Я еще не ревную. Или мне уже стоит начать ревновать!?
– Нет, не стоит. Он просто мой начальник, он старше меня на десять лет. Когда он приводил дочь на работу, девочка почему-то приняла только меня. Я нашла с ней общий язык, чему поразился даже Константин Викторович. Ты понимаешь, что у нее психологическая травма после смерти матери? Она принимает только свою няню, которая с ней с детства и, как оказалось, меня. И не спрашивай почему. Я сама не знаю, как так вышло, я просто немного с ней пообщалась и поиграла. И мой начальник не часто меня просит о таких одолжениях. Он предлагает мне погулять с его дочерью и Антоном в парке, сходить в кино, пока он будет на встрече, а взамен предлагает мне отпуск, тогда, когда я захочу, не в октябре, как запланировано. Ты понимаешь, что это значит?
– отрицательно качаю головой, потому что я сейчас ни хрена не понимаю. Моя женщина давно общается с начальником в неформальной обстановке, а я только сейчас об этом узнаю.