Моя девочка

– Ты любил ее, а она тебя нет?

– Да.

– Ясно, - тихо говорит она.
– Я тут не совсем поняла, как пользоваться душевой. Она у тебя, какая-то навороченная, - Лина спешит перевести тему.

– Пошли, я все тебе покажу.

Мы проходим в ванную. Я открываю створки душевой кабины, показывая девушке, как переключать на гидромассаж, как включать тропический душ. Лина берет в руки душевую насадку, крутит ее в руках. И совершенно неожиданно холодная вода из насадки брызжет мне на рубашку, обливая меня. Ангел теряется, хлопает ресницами, делая виноватое лицо, тут же отворачивая насадку вниз.

– О Боже!
– восклицает она.
– Прости! Извини! Я не хотела. Я не специально. Я просто нажала на эту кнопку, и вода хлынула сама, - тараторит она, оправдываясь. А мне смешно становится от нелепости ситуации. От того, как она пытается оправдаться. Сейчас она действительно выглядит как нашкодивший ребенок.

– Ты уверена, что сделала это не специально?
– усмехаясь, спрашиваю я.

– Уверена!
– твердо говорит она, слегка надувая розовые губки.

– А мне, кажется, что ты лжешь, - заявляю я, чтобы подразнить девочку.

– Я не лгу!
– возмущается Ангел, продолжая держать насадку с льющейся водой. Вот тут, я узнаю настоящую Лину. Девушку с характером и некой дерзостью. Улыбаясь, качаю головой, как будто не веря ей.
– Если я бы хотела сделать это специально, я бы сделала это так!
– Она поворачивает насадку, и обливает меня уже намеренно. Обливает с ног до головы, при этом хитро улыбаясь.

– Это вызов, Ангел, - усмехаюсь я, стирая ладонью воду с лица.
– Ты же понимаешь, что я этого просто так не оставлю!
– Ангел все понимает, хочет сбежать, делает один шаг назад. Но я не позволяю ей сбежать безнаказанно. Хватаю за талию, затягиваю в душевую, выхватываю душевую насадку, и лью холодную воду на нее. Лина визжит и смеется одновременно, пытается вырваться, извивается, закрывается руками. Но это все уже бесполезно, мы оба мокрые с ног до головы. Девочка умудряется вырвать у меня душ, и со звонким смехом перехватывает инициативу на себя. Мы ведем себя как малые дети, обливая друг друга водой, и я уже смеюсь вместе с ней. Когда Ангел, в очередной раз, забирает у меня насадку, я просто включаю тропический душ сверху, и вода льется на нас двоих. Лина вскрикивает от неожиданности, замирает, роняя насадку душа.

В этот момент, веселая и детская забава перестает быть игрой. Смотрю на нее через пелену воды, капли скатываются по ее длинным волосам, лицу. От воды платье облепило ее тело. Сглатываю, когда понимаю, что на Лине нет бюстгальтера и ее острые соски, от холодной воды, выделяются через мокрую материю. Ее глаза темнеют, как грозовое небо. И, кажется, она не дышит, замирает, так же как и я. Мне кажется, что я лечу на полной скорости в этот водоворот, и меня уже ничего не остановит от этого греховного падения перед Ангелом. Ее невероятно длинные, мокрые ресницы слегка подрагивают, в ее глазах я вижу свое отражение. Опускаю взгляд на ее нежные мягкие розовые губы.

Я не знаю, кто из нас сделал первый шаг. Все случилось мгновенно. И вот девочка уже в моих руках, я стискиваю ее талию, теснее прижимая ее к себе, не чувствую холода от воды, только жар исходящий от ее тела, прижатого ко мне, волну тепла, которая обжигает меня. Судорожно втягиваю воздух, теряя остатки самообладания. А Ангел смыкает руки на моем затылке, зарываясь пальчиками в мои волосы, и глаза прикрывает, еще теснее прижимаясь ко мне, настолько тесно, что я ощущаю, как ее острые соски трутся об мою грудь через мокрую одежду. И все исчезает, перестает иметь значение. Я вижу и чувствую только ее. Голова идет кругом, по телу проходит волна дикого возбуждения, и накрывает меня как подростка. Я чувствую, что задыхаюсь в это мгновение. Когда девочка немного откинула голову, издавая нетерпеливый всхлип, все планки окончательно срывает. Я впиваюсь в ее губы поцелуем, стараюсь быть нежным, но ни хрена не выходит, я терзаю ее губы, сплетая языки, и меня подхлестывает ее податливость, ответная, такая же страстная, реакция. Ангел погружает меня в свой персональный ад. Нам уже воздуха на двоих не хватает, но мы, как голодные звери, не можем оторваться друг от друга. Лина тихо стонет мне в губы, наш поцелуй имеет сладкий вкус ее губ, смешанный с холодной водой. А я хочу ощутить ее сладость сполна, чтобы ничего не мешало. Подхватываю девушку за бедра, вынуждая обхватить меня ногами. Выношу из душа. Пару шагов в полной прострации. Сажаю Лину на тумбу возле раковины, отрываюсь от сладких губ, смотрю на ее нежное лицо с мелкими капельками воды, с раскрасневшимися щеками. Девушка распахивает глаза, а глаза ее пеленой заволокло.

– Что ты делаешь со мной, Ангел?
– спрашиваю я ее, и голос собственный не узнаю. А она молчит, дышит тяжело и ее грудь от этого дыхание колышется. Целую ее в висок, уже нежно веду губами по нежной бархатистой коже, щекам, скулам, глубоко вдыхаю, пытаясь надышаться запахом жасмина. До сих пор, держу одну ее ногу, прижимая к себе. По шее веду языком, покрывая поцелуями, немного всасывая кожу. Ангел запрокидывает голову , открывая мне больше доступа. Отрываюсь от нее, немного отстраняюсь, наслаждаясь этим, невероятно эротичным зрелищем. Поглаживаю ее бедро, веду руками по талии, выше, обводя пальцами, контуры груди, дотрагиваюсь до острых сосков, выделяющихся через мокрую ткань. И чувствую, как девочку трясет, или это мои руки трясутся. Немного сжимаю соски, перекатывая их между пальцами, но мне хочется большего, освободить ее от этих тряпок, и почувствовать ее без преград. Ангел губы закусывает, глазки прикрывает, подается грудью сама, немного трется об мои руки, ласкающие ее. Обхватывает мое лицо руками, сама тянется ко мне, нежно целует, языком играет, проводя по моей нижней губе. А я наслаждаюсь этим, и уже немного сильнее стискиваю ее грудь. Зарываюсь в ее мокрые волосы, немного отстраняю от себя, тут же опускаюсь поцелуями по ее шее, еще ниже, и уже смыкаю губы на бусинке соска, всасывая его через платье, слегка прикусывая, и тут же, снова в рот втягиваю.

– Лешааа, - так тихо, со стоном произносит мое имя. Откидывает голову назад, ударяясь об шкафчик. Мое тело простреливает острое желание, отдавая в пах, в уже давно ноющий и пульсирующий член. Скорее машинально, по инерции, по зову желания, раздвигаю ее ножки шире, вплотную встаю между них, вновь поглощая ее губы. Ангел, скорее, сама не понимая, что творит со мной, прижимается бедрами ко мне, упираясь в мой изнывающий член, замирает. Я немного двигаю бедрами, создавая трение между нами, и она уже вскрикивает мне в губы, немного подрагивая. Хватает меня за рубашку, немного отталкивает и снова рывком тянет меня на себя.

– Ангел мой, - бесконтрольно шепчу ей.
– Маленькая моя, - А Лина уже сама ерзает и трется об меня. Где-то на задворках сознания, я выныриваю из нашего безумия, слышу нарастающий звон своего телефона. И я узнаю эту мелодию, поставленную только на Марину. Она как будто чувствует, что в данный момент происходит со мной и Линой. И буквально, выдергивает меня из точки невозврата. Резко отпускаю девочку, отстраняюсь от нее, немного придерживаю за плечи, помогая ей обрести равновесие. Ангел ничего не понимает, не слышит звонка или не знает, кто звонит. Но видимо, читает в моих глазах и действиях перемену. Лина тут же садится прямо, стыдливо сжимая ноги, опускает глаза, отворачивается. А я смотрю на нее, слушая звонок телефона, доносящегося из соседней комнаты. И понимаю, что только что, я впервые изменил. Изменил своей женщине. Неважно, что мы остановились. То, что произошло, уже измена. И даже то, что я о ней думаю постоянно, и не могу никак выкинуть ее из головы, тоже измена. Я чуть не лишил девственности ее племянницу. Я бы не смог остановиться. Только не тогда, когда эта девочка льнула ко мне со стонами, прося большего. И Лина сама все понимает, поворачивается ко мне решительно, прикрывает свою прекрасную грудь рукой.

– Иди, - тихо говорит она.
– Уходи, - и я понимаю, что она права. Мне нужно немедленно уйти.
– Пожалуйста, - просит, срывающимся голосом.
– Просто уходи, - собираю все свои силы, резко отворачиваюсь от Ангела и ухожу, не оборачиваясь. Думая, что этим смогу оборвать все нити, которые начинают потихоньку нас оплетать. Не переодеваюсь, мокрый, беру сумку, которую собрал, выхожу из квартиры, захлопывая дверь. Наивно полагая, что навсегда вычеркиваю это горькое безумие, и оно больше не повторится.

***

С того момента прошло два с половиной месяца. Все вернулось на круги своя. В августе Марине дали обещанный отпуск и мы улетели на две недели. Улетели туда, где солнце, море, белый песок. И только я, она и Антон. Там я привел свои мысли в порядок, расставил приоритеты. Переосмыслил свои поступки на свежую голову, решая пустить все силы на завершение строительства нашего дома, и ускорение нашей свадьбы, оставляя свое предательство позади, надеясь, что Мариша никогда об этом не узнает. Я против лжи, но в этой ситуации она была скорее во благо. Я не мог причинить этой женщине такую боль, не мог сказать о том, что делал с ее же племянницей. Одному Богу известно, как бы она это все восприняла. Я не мог сознаться ей в том, что я мужчина, которого она считает идеалом, на самом деле, похотливое животное. Смотря в ее глаза, я не мог разрушить эту иллюзию и оборвать ей крылья.