Моя любимая роль

Она взяла, сунула подмышку, посмотрела на лежащие горой на кухонной тумбе лекарства, и опять попросила:

— Снотворное дай мне…

— Да зачем? Ты и так уснёшь, как только ляжешь, я знаю, у меня такое было.

— Нет, — замотала головой она. — Я третьи сутки уснуть не могу, мне так плохо, Стив… Он опять пощупал её лоб и потянулся за телефоном:

— Я вызову тебе врача.

— Не надо, не поможет, — она вздохнула и достала градусник, — нормальная у меня температура, причина не в этом.

— А в чём? — он тоже глянул на градусник и протянул обратно, — держи ещё. У тебя точно нет аллергии?

— Нет, и не было никогда, — она на миг зажмурилась, а в следующую секунду ударилась головой о стол и резко проснулась, Стивен уже стоял с другой стороны, тряся её за плечо:

— Да что с тобой?

— Я просто не могу спать, — она потёрла лоб, умоляюще посмотрела на него, — дай мне снотворное, а? Пожалуйста.

— Ляг, — он отодвинул стол, что-то сделал с частью дивана, превратив две узкие мягкие лавки в одну большую софу. — Ложись, я сейчас принесу. Пить хочешь?

— Да, — она опустилась на прохладную поверхность, взяла протянутую таблетку и стакан воды, выпила, опять легла и прошептала: — Спасибо.

— Ну ты даёшь, Стеф, — он пробормотал что-то ещё, очень неразборчиво, она уже лежала с закрытыми глазами и не видела его лица. Холодные пальцы залезли под ворот, достали градусник, нервный голос выдохнул: — Как так может быть?

Шаги прошуршали к выходу, потом обратно, холодные руки подсунули ей под голову подушку и укрыли одеялом, она прошептала:

— Спасибо, Стив… Извини, что я так.

Ответа она уже не слышала, подхваченная водоворотом тепла и тишины…

А потом опять рухнула в горящий колодец, мгновенно долетев до дна, но не проснувшись, фигура из огня уже ждала её, сразу начав рокотать своим потусторонним голосом и заглядывать в глаза, вызывая ледяной страх из бездонной пустоты.

— Стефани!

Она проснулась мгновенно, увидела над собой встревоженное лицо Стивена, задохнулась от боли в груди и согнулась, сжимаясь в комок.

— Стеф, что это было? — он тряхнул её за плечи, заставив открыть глаза, — Стеф, отвечай!

Она заскулила и сжалась ещё сильнее, пытаясь унять боль, он заставил её сесть и требовательно взял за подбородок, запрокинув голову.

— Стефани, это наркотики?

— Нет…

— А что? Ты можешь мне объяснить?!

— Не могу, — она попыталась опять лечь, но он не позволил.

— Почему не можешь? Это болезнь? Что это, чёрт возьми?!

— Не знаю! — крикнула она, сбрасывая его руки, уткнулась лицом в колени и разревелась, вздрагивая всем телом, было страшно, больно и дико стыдно, но она ничего не могла сделать. Стив тронул её за плечо, куда тише позвал:

— Стеф, — она не ответила, он сел ближе и прижал её к себе, обернув одеялом, — всё, тихо, я всё понял и ничего не спрашиваю. Ложись, спи дальше. Воды выпей и спи.

Она взяла протянутый стакан, осушила до дна и поставила на стол, он уложил её, укутав почти с головой, начал что-то тихо говорить, но она уже не помнила, что, постепенно проваливаясь в темноту.

37-й день съемок

суббота, 29 июня — 37й день съёмок — 21/22 лунный день

— Вставай, соня! Куда в тебя столько сна влазит? — голос был усталый, но довольный, Стефани приоткрыла глаза и зажмурилась от яркого света, потёрла лицо и прохрипела сонным голосом:

— Доброе утро… Сколько времени?

— Обед скоро. С днём рождения, кстати, — Стивен пил воду, сидя на кухонной тумбе, на стоящем посреди комнаты столике лежали горы бумаги и гитара, куча карандашных стружек, мятые обёртки, бумажные полотенца, градусник и аптечка. Она окинула взглядом весь этот бардак и потянулась:

— Спасибо… Ты что, не спал?

— Я, вообще-то, работаю ночью, а сплю утром, — он ухмыльнулся и снял с волос резинку, с довольным видом взлохматил густую шевелюру и с подколом глянул на Стеф, — но сегодня не срослось. Всё надеялся, что ты сама проснёшься, но так и не дождался. Ты продрыхла больше десяти часов, как тебе это удалось?

— Не знаю, — улыбнулась она. — Налей и мне водички, пожалуйста.

— На, — он протянул ей новый стакан и сел на край стола у дивана. — Пей и рассказывай, что это вчера было, я чуть с ума не сошёл. Перерыл весь интернет, но с такими симптомами только из тропических стран приезжают, где ты это взяла, я ума не приложу, — он с притворным страхом пощупал свой лоб и сделал страшные глаза: — От чего мне теперь нужна вакцина, а? Я должен знать.

— Не бойся, это не заразно, — она выпила одним махом полстакана и села, завернувшись в одеяло по горло. — Если бы глупостью можно было заразить, мы бы все давно вымерли.

— Ну так что это? — уже серьёзнее спросил он. — Тебя так трясло, что я раздумывал между эпилепсией и лихорадкой, но для эпилепсии всё-таки слабо, а для лихорадки нет температуры. Ты просто вдруг начинала очень глубоко и быстро дышать, а потом металась по кровати, как будто откуда-то вырываешься.

— Это не болезнь, — вздохнула Стефани. — Мне… просто снится кошмар, очень страшный. Настолько страшный, что я сразу просыпаюсь, а потом боюсь опять закрыть глаза.

— И ты думала, что снотворное поможет?

— Надеялась, — пожала плечами она. — Но ведь помогло же. Сегодня я спала как убитая, ну, кроме того раза, — она смутилась и опустила голову. — Слушай, прости, что так напрягла, я просто не знала уже что делать, всё перепробовала. Спасибо. И скажи мне, как называются твои таблетки, я сегодня буду в городе, куплю себе.

— Ясно, — он повертел в руках стакан. — А причём тут глупость?

— Глупо было делать кое-что, после чего начались кошмары, — она отвела взгляд и понизила голос, — но я не знала, что так будет.

— И что ты сделала?

— Ой, ерунду, — она отмахнулась и стала подниматься, — пойду я, тебе же спать ложиться.

— Угу, пойдёшь, — фыркнул Стивен, — в пижаме. О чём ты думала, когда шла сюда через весь парк в таком виде?

— Я не думала, — вздохнула Стеф, — я боялась.

Он посерьёзнел и встал, ушёл в сторону входа, заскрипел раздвижной дверью, вернулся с кожаной курткой и джинсами:

— На, до комнаты добежать хватит.

Она смерила взглядом его рост и не сдержала тихий смешок, взяла вещи: