Моя милая леди. Часть 1. Не ангел, но хранитель

– Эй! Кто здесь? – спросил он. Контесса не отзывалась.

– Не прячься! Я тебя видел!

«Да, и правда глупо» – подумала Контесса и выпрямилась, показываясь из-за ящиков.

Парень застыл с открытым ртом, пристально рассматривая девочку.

– Чего ты пялишься! – Контесса нахмурилась, скрещивая руки на груди. – Я тебе не картина в музее!

– Да, да, прости… – спохватился он. – Никогда не видел тебя раньше. Ты новая служанка?

– Никакая я не служанка! – вспыхнула девочка, а затем добавила, – Я графиня, чтоб ты знал!

– Ага, как же, – саркастично усмехнулся он. – И давно это графини по чердакам шарятся?

– Да… да как ты… – у Контессы перехватило дыхание от возмущения. – Да ты знаешь вообще, кто…

Внезапно парень судорожно закашлял. Контесса отшатнулась назад, смотря, как он захлёбывается мокрым кашлем.

– Эй, ты чего, болеешь, что ли? – недоверчиво спросила она, когда он закончил.

– Да, - прохрипел парень, поднимая на неё слезящиеся глаза.

– В середине мая? Где ты умудрился простудиться?

– Это не простуда, - пояснил он, снова кашляя, но уже для прочистки горла. – это ХОБЛ.

– ХОБЛ? – повторила Контесса, хмуря брови. – Что такое ХОБЛ?

– Хроническая обструктивная болезнь легких.

– О… – девушка поморщилась. – Звучит неприятно…

– А ощущается совсем капец, – покачал головой парень. – Да не бойся ты! – он улыбнулся.
– Это не заразно! Подойди.

Контесса посмотрела на протянутую руку, затем обошла коробки и присела на одну из них. Подойти ближе или взять парня за руку она не решалась.

– Вот видишь, ничего страшного. Как тебя зовут?

– Тэсс.

– Очень приятно. А я Лео. Так что ты делаешь на чердаке, Тэсс?

– Прячусь. А ты?

– И я прячусь. От матери. А ты от кого?

– В каком-то плане, – Контесса задумалась, - тоже от матери. Но на самом деле, там внизу какой-то хаос творится, а я этого не люблю.

– Согласен с тобой, – и он снова закашлял. Контессу беспокоило это. Она понимала, что не заразится от Лео, но ей всё равно было не по себе.

– И давно ты болеешь?

– С детства.
– ответил он. – У нас в семье всегда все курили, вот я и заболел. Это как астма, только намного хуже.

– Бедненький… – в Контессе проснулось огромное сочувствие. Лео казался ей неплохим парнем, и ей не хотелось, чтобы он болел. Она села рядом и положила руку ему на плечо. Он накрыл её руку своей. Контесса дёрнулась, коротко вздохнув. Но он удержал её руку у себя на плече, не давая вырваться. Она медленно подняла глаза, и их взгляды встретились. Девушка и парень. Шестнадцати и восемнадцати лет. Одни на пыльном чердаке над суматохой, творящейся внизу. Он протянул свободную руку, поправляя одну из двух пшеничных косичек. Она чувствовала, как к щекам приливает кровь.

– Знаешь, Тэсс, я хотел тебе сказать…

Дверь распахнулась.

– Ах, вот вы где, молодой господин, а я уже… – гувернантка застыла на месте. – Ты… ? – выдохнула она, глядя на Контессу. А та в свою очередь успела подумать о том, как же эта женщина похожа на Генриетту Теодоровну. Почему все гувернантки такие одинаковые? На каком заводе их штампуют?

– Леонардо! Молодой господин! Что вы тут делаете?! Тут же пыль! Вам станет только хуже! Быстро, быстро уходите отсюда! А ты! – она обратилась к Контессе. – Быстро вниз! Тебя родители ищут!

– Родители, значит? – поморщился Лео.

– Молодой господин, значит? – с таким же отвращением передразнила его Тэсс.

– Так это ты – девочка из дома Кёрсон… – разочаровано протянул он.

– Ну уж простите, господин Кэпп, что не оправдала ваших ожиданий, - Контэсса сделала издевательский реверанс и выбежала с чердака.

***

– А что произошло дальше, тётушка Тэсс? – я с замиранием сердца ждала продолжения этой странной истории, хотя в первую очередь меня волновала судьба не Контессы, а Оливии. Кажется, тётушка это почувствовала.

– Ничего, – она пожала плечами. – меня выдали замуж за Леонардо Кэппа. А за три дня до моего бракосочетания моя сестра Оливия пропала. Её искали, но так и не нашли. Я была в трауре, так что к алтарю меня тащили под руки, скрыв фатой заплаканные глаза.

– Но получается, если Леонардо – отец Мэтта, а замуж вас выдали в шестнадцать, когда маме было восемнадцать, а с Мэттом у нас пять лет разница… – я загибала пальца, высчитывая.

– Я родила Мэтта спустя пять лет после замужества, – пояснила Контесса. – Так сказать, по необходимости… – и тут же продолжила, не дожидаясь моих вопросов. – Видишь ли, Леонардо не просто так кашлял. Он был смертельно болен. И весь этот брак был как бы перестраховкой, что на случай его смерти – я унаследую семейное состояние.

– Почему вы, а не ребёнок?

– Ну… На тот момент никто не знал, сколько проживёт мой благоверный. А в шестнадцать лет рожать как-то рановато, согласись.

– Тётушка Тэсс, а зачем вы рассказали мне эту историю?

Мадам посмотрела на меня усталыми глазами и вздохнула.

– Меня выдали замуж в шестнадцать лет против моей воли за незнакомого человека. Я никому не пожелаю такой судьбы. Хольден сделал тебе предложение. Нет, он достойный парень, он сможет обеспечить тебя, будет заботиться, но… я не дам согласия на твоё замужество, пока ты сама не подойдёшь и членораздельно не скажешь мне: «Тётушка Тэсс, я решила, что хочу выйти замуж за Хольдена». И я хотела поведать тебе, как это бывает. Не могу сказать, что мне было плохо с Леонардо, нет, он был заботливым мужем, верным другом, я уважала его, но…

Тем временем в моей голове как по щелчку выключателя наступило просветление. Откуда-то я точно знала, что мне делать.

– Тётушка Тэсс, я решила, – Контесса замолкла и заметно напряглась. – Я хочу лично объявить о своём решении Хольдену и его семье.

POV Avtor

Хольден сидел в машине, подперев голову рукой, и нервно тряс ногой. По правде говоря, он не ожидал от Кэтрин такого заявления, считая её робкой застенчивой девочкой. И заметно нервничал. Альфред и Нинэль сидели рядом. Нинэль, как всегда, молчала. Альфред пытался подбодрить сына армейскими байками и грубыми шуточками. Чем ближе они подъезжали к поместью Кёрсон, тем тяжелее Хольдену было дышать. Он боялся отказа, но и согласия тоже боялся. Теперь ему казалось, что он поторопился с решением о браке. Ведь, в принципе, можно было бы подождать ещё пару лет… Нет! Не было у него этих пару лет, и он прекрасно об этом знал. Ещё чуть-чуть, и этот нежный бутончик превратится в прекрасный цветок. Тогда все её заметят, все узнают о ней. И ему уже нечего будет ловить. Он боялся упустить свою «Татьяну», как это сделал Онегин. А ведь всё к тому и шло.

Машина тормозила, шурша шинами по гравию. Вдох-выдох. Хольден вышел вслед за родителями. Всё семейство Кёрсон уже ожидало их на крыльце. Все, кроме Кэтрин. А вот и она. Выходит из дома, окидывает удивлённым взглядом присутствующих.

– Простите, – говорит Кэтрин, – но это касается только меня, Хольдена, Тётушки Тэсс и мистера и миссис Вивалавида.

Дети и слуги переглядываются.

– Остальных, – Кэтрин повышает голос, – я бы попросила удалиться.

Мэтт кивает Нэте, берёт за руку Джереми и уходит в дом. Вслед за ним уходят и остальные, бросая на Трину осуждающие взгляды. Но она их как будто бы не замечает. «Как же она похожа на тётушку Тэсс», – с восхищением и ужасом замечает Хольден.