Моя (не)любимая бывшая
Шрифт:
А я и сама не знаю, как он мог даже подумать, что я по своей воле буду ему изменять.
— Что сказать, — пожимаю плечами. — Видео, которое Ваган продемонстрировал на помолвке, выглядело очень убедительно. Но я показала Барсегу запись, которую ты засняла у нас дома…
— И что? — сестра вытягивается вперед.
— И вот что! — я чуть не плачу. — Как только он узнал, что тот минет достался его брату, сразу выпер меня, как ненужную вещь!
— Ничего не пойму, — мотает она головой.
— Барсег, как только все узнал, сразу отправил меня домой. Вот и вся любовь.
— И хорошо, — отчего-то радуется сестра.
Теперь приходит мой черед удивленно на нее смотреть.
— А что тебе непонятно? — пожимает она плечами. — Ты хотела, чтобы Барсег от тебя отстал? Вот он и отстал. Отправил тебя домой, хотя еще недавно, по твоим же словам, собирался чуть ли не силком тащить в загс. А так ты свободна, да и ему теперь известно, какой его брат козлище. Авось не станет ему теперь доверять, может даже морду набьет, давно пора. П — профит, то бишь одна сплошная выгода.
Сижу, хлопаю ресницами, смотрю на сестру.
С какой-то стороны она права.
Я свободна, гадкий поступок Вагана раскрыт. И да, я бы с превеликим удовольствием посмотрела на его расквашенную физиономию.
Но вот это вот Барсегово: «Тебя отвезут домой…»
Что ж так тошно мне после этого? Почему так больно оттого, что Барсег избавился от меня с такой скоростью?
Не могу понять почему, но я чувствую себя ровно так же, как пять лет назад. Использованной, забракованной и в итоге брошенной. Хотя мы ведь даже вместе не были. Он просто вчера силком притащил меня к себе домой.
Потом замуж предложил.
Потом в любви клялся.
С такой нежностью занимался со мной любовью, будто я самая драгоценная девушка в его жизни. Завтрак для меня сервировал, кольцо хотел на палец надеть.
Но не судьба.
Раз уж так вышло, что его брат мной воспользовался, значит я для Барсега — отработанный материал. Как на мне после такого жениться?
Вот только я не одноразовая салфетка, чтобы так мной разбрасываться. Мне буквально до дрожи обидно и хочется рыдать навзрыд.
Сама не понимаю, как начинаю хлюпать носом. Аня смотрит на это дело и спешит успокоить:
— Ну его… Недостоин он тебя. Недостоин, и все тут!
— У нас же будет ребенок, — тихо стону. — Мы волей-неволей навсегда связаны. А он на меня теперь всегда будет смотреть, как на пустое место… Я такая ему не нужна, понимаешь! Мне так больно от этого…
И вроде бы еще недавно я считала, что это просто обалденно, что я Барсегу не нужна. Я не хотела быть ему нужной. Однако я даже не представляла, насколько он на самом деле нужен мне самой.
Нужен, и все тут. Вот такой, как этой ночью. Нежный, любящий, боготворящий меня, мечтающий на мне жениться.
Да, он мне даже после всего случившегося нужен. Он — единственный, кого признает мое глупое сердце.
И мне безумно больно оттого, что уже ничего не исправишь.
Ни-че-го…
Мы долго сидим с Аней в гостиной, она успокаивает меня, обнимает.
Через время предлагает:
— Давай схожу в кафе, куплю чего-нибудь вкусного, поедим. На сытый желудок оно как-то лучше сидится, согласна?
Я киваю. Еще как согласна, и мой
пустой живот тоже согласен.Аня грустно улыбается мне, собирается и уходит.
Однако сестра возвращается гораздо быстрее, чем я ожидала, и почему-то совсем без еды.
— Снеж, — тянет она, забегая в гостиную прямо в пальто. — Твой Барсег сейчас заседает в машине возле нашего подъезда.
Мои глаза круглеют.
— Он тут? — спрашиваю с надрывом.
— Еще как тут. Говорю же, сидит в машине. Буйну голову на руль повесил, ничего вокруг не замечает. Даже меня не заметил, а я ему помахала. Может быть, ты с ним поговоришь? Да и тебе легче станет.
Это вряд ли.
Все утро разговаривали, толку-то.
Тем не менее мои пальцы уже нащупывают телефон в сумочке. Достаю его, проверяю. От товарища Багиряна ни звоночка, ни крохотного сообщения.
Пишу ему сама: «Ты зачем приехал? В машине посидеть? Или все-таки ко мне? Тогда почему не поднимаешься?»
Получаю от него гениальный ответ: «Стыдно».
Барсег одним лишь этим словом взрывает мне мозг.
Что ему стыдно? Подняться? В глаза мне посмотреть? С чего вдруг?
Или наконец дошло, что он сотворил со мной только лишь потому, что его брат надо мной надругался?
Глава 42. Влюбленный
Барсег
Я стою перед ее подъездом и не решаюсь нажать кнопку домофона.
Я бы на ее месте ни в жизни не открыл.
Отчего-то мне становится кристально ясно, почему она мне раньше не открывала. Почему смотрела на меня с ненавистью, не хотела идти на контакт. Почему сбежала от меня когда-то…
Я и мое семейство проехались по жизни сестер Васильевых танком.
Это ж получается, Снежана с Аней из-за нас вынуждены были бросить университет, продать квартиру, бежать неизвестно куда. А ведь обеим нравилось и где жили, и где учились, и чем занимались.
Вообще чудо, что при таких вводных они нормально устроились в жизни, выучились, не озлобились. Должно быть, потратили деньги, вырученные за продажу жилья, на обучение и теперь снимают квартиру.
Сами устроились в приличную фирму, построили себе какие-то жизненные перспективы.
И это все не благодаря мне, а, можно сказать, вопреки…
Естественно, Снежана кинула меня пять лет назад. Я теперь отчетливо понимаю, почему она так поступила. Если посчитала, что я решил замять ситуацию с братом, обвинив ее же во вранье, — оно нисколько не удивительно, что такие отношения ей не нужны.
Я бы на ее месте похлеще сделал. Я бы на ее месте себе в рожу мои же подарки швырнул… Устроил скандал. Не знаю, пощечину бы залепил.
А она — нет. Деликатная.
Молча уехала, спряталась, и все.
Хотя лучше бы она поступила так, как сделал бы я. Лучше бы наорала, устроила некрасивую сцену, но не держала все в себе.
Я бы тогда хоть знал, в чем виноват перед ней. Как-то постарался наладить…
Хотя как тут наладишь?
Девчонку из-за меня изнасиловали в рот! Девственницу, которая члена в глаза не видела. Даже моего на тот момент… Как это можно исправить? Чем?