Моя Одиссея

Я переглядываюсь с Чжоу, а Джемма - с коробкой.

– Ну где мы и где таможенники, - отрезает Чжоу.
– Если они обманываются, о как мы взломаем? Убедилась?

– Да, - говорит Джемма.
– Это, кстати, новейшая разработка профессора Снейпа, экспериментальная. Хорошие чары, пока никто не взломал.

Я зеваю и обмахиваюсь вечерней газетой. Аршинный заголовок о диссиденте-журналисте Теренсе Феншо, который сбежал из Азкабана, очень помогает сохранить спокойствие. Лучше смотреть на фотографию Теренса, чем на Джемму, и рожа у него приятнее. Честнее.

– Ну как, взломаешь чары перед нами или нет?

– спрашивает Чжоу.
– Похвастаться не хочется?

– Да чем меньше вы будете знать, тем лучше, - возражает контрабандистка.
– Вы и так уже знаете достаточно, зачем вам подробности? Ну да, вы умницы и молодцы, и всё угадали правильно. Да как от вас скроешь то, что творится на вашем же складе! Но теперь вы всё знаете и будете молчать, и нам не мешать, правда? Завтра эту коробку заберут, и вы никогда ее не увидите…

– Неправда, - говорим мы с Чжоу одновременно.

Коробка тихо подпрыгивает на столе, и что она хочет этим сказать, понимает только Джемма.

Она не в восторге.

– Не лучшая идея, - говорит Джемма коробке.
– И лишний раз оборачиваться вам вредно, так профессор Снейп сказал.

Коробка подпрыгивает.

– Хорошо, - устало вздыхает преступница и делает такой затейливый вираж палочкой, что нам в жизнь не повторить.

У меня падает газета, а у Чжоу отвисает челюсть.

На столе вместо коробки лежит бледный худой человек, безумно похожий на Теренса Феншо.

* * *

Я долго ждала, когда Джемма скажет: «Мисс Кристалл, вы непроходимая дура».

Не сказала.

Несмотря ни на что: на то, что бывшего узника теперь нельзя превращать обратно раньше, чем завтра утром, и ему придется ночевать здесь под кучей заклинаний ненаходимости, поскольку его ищут авроры, дементоры и Пожиратели смерти; на то, что нельзя его превращать потому, что после Азкабана он еще очень слаб: «А вы как думали, почему его транспортируют за границу таким путем?»; на то, что Чжоу от изумления показалось, что теперь ей подмигивают три золотых рыбки в аквариуме, и она немедленно брякнула об этом Джемме.

– Хватит с вас, - сказала Джемма.

– Так рыбки ненастоящие?
– обрадовалась я.
– Это тоже люди?

– Сейчас сотру память, честное слово.

– Ничего не понимаю, - пожаловалась Чжоу.
– Вроде больше из Азкабана никто не сбегал…

Тем более, в таком количестве, добавила я. В аквариуме было целых пять рыбок. По виду - целая семья: папа, мама и трое детей.

Семья. Стоп. Так это же…

– Джемма, это маглорожденные? Целая семья маглорожденных, за которыми охотится Ублюдочная комиссия, так?
– вдохновенно спросила я.
– А они не могут удрать или аппарировать, потому что там маленькие дети?

– И еще потому, что на Комиссии, как и в Азкабане, отбирают волшебные палочки, - сказала Джемма.
– А вообще заткнитесь. Много знать вредно.

– А где их вещи?

– Так аквариум же, - терпеливо вздохнула контрабандистка.
– Аквариум, вода, камушки внутри, водоросли… Пять полных чемоданов.

– Вы со Снейпом гении, - объявила Чжоу и икнула: - Газировкой обожралась.

– Иди спать!

– Джемма, стой! А кто их покупает?

– Да зачем вам это знать?!
– взвыла Джемма.
– Наши друзья, так понятно?

– Из Ордена феникса?

– Мерлин меня упаси связываться с этими неудачниками, - вздрогнула Джемма.
– Я их за километр обхожу, они же любое готовое дело завалят! Я еще жить хочу.

– Тогда я ничего не поняла, - объявила Чжоу.

Теренс Феншо со стола негромко отозвался:

– Я понял только одно: что мне ничего не надо знать и что есть помимо Ордена феникса группа людей, которые спасают, рискуя жизнью, таких как я, и я им бесконечно благодарен.

– А вам говорить запрещено, - заметила Джемма.

– Эти люди вывезли уже многих, и мы называем этот поезд жизни «Хогвартс-экспресс», - продолжал Феншо.

– Вот такая теперь у тебя работа, Пенелопа: кондуктор Хогвартс-экспресса, - заржала Джемма.
– Дожили.

* * *

Последние дни Помпеи (начало)

Нет, обвинять ты не нас, женихов, пред ахейским народом

Должен теперь, а свою хитроумную мать, Пенелопу.

Три совершилося года, уже наступил и четвертый

С тех пор, как, нами играя, она подает нам надежду

Всем, и каждому порознь себя обещает, и вести

Добрые шлет к нам, недоброе в сердце для нас замышляя.

Знайте, какую она вероломно придумала хитрость…

Одиссея

Никогда бы не подумала, что контрабанда - такое занятное дело.

Через нашу клинику каждый день идут налаженным потоком «товары», каждый из которых обещает всем нам Поцелуй дементора, а я думаю об этом и… получаю удовольствие. Практически как Джемма.

Дело у них налажено солидно и авторитетно, ничего не скажешь: чем больше втягиваешься, тем больше проникаешься, как детально и взвешенно всё было продумано. Хотя каждая новая подробность, которую мы узнали, исторгает из Джеммы приступ тоски.

– Как вам удается так оперативно вытаскивать людей?
– изумлялась Чжоу.
– Профессор Снейп настолько информирован? Он одновременно следит и за авроратом, и за Азкабаном, и за Комиссией по магловским ублюдкам, и за таможней? Быть того не может…

– У хорошего шпиона, - поучительно сказала Джемма, - на это есть своя сеть информаторов. Конечно, он не должен везде успевать один, его задача - завербовать тех, кто может, во всех значимых направлениях, и поставить связь с ними так, чтобы постоянно быть в курсе.

– Как, оказывается, много в Министерстве наших тайных союзников, - не выдержала я.

– Особенно под Империусом, - беспечно заметила Джемма.
– Классное заклинание. Раз - и готова тебе преданность на всю жизнь. Пожиратели смерти так вообще под Империусом такие лапочки.