Моя профессия ураган

Он засмеялся. Остальные тоже засмеялись. Я тоже засмеялась.

— Тэйвонту часто нападают в шутку… Просто, чтобы попытать силу. А ты можешь не понять и убить…

— Я видела, — сказала я. — Баальшие шутники!

Потом помолчала.

— В замке тебя может ждать опасность — не только словами, но и глазами говорила и упрашивала я. — Что-то не верю я такому королю…

— Я поеду не сам.

Я долго сосредоточенно молчала.

— Ну, как знаешь… Я боюсь…

— Не бойся… Я слишком крупная фигура…

— Крупные фигуры едят первыми, — вздрогнула я.

— Это не так легко. Я как ладья.

— Тогда я ферзь… Я королева! — сказала я коварно.

Он потерся о мое лицо своим.

— У меня жена высочество?

— Ах… — я только молчала.

Потом несчастно спросила.

— Ты оставишь меня среди них одну? — я показала на этих суетных людей.

— Не-а, — покачал он головой. — Как оставлять тебя одну в этом муравейнике?

Слышавшие это тэйвонту оскорбились.

— Этим ты не по силам, — сказал он.

— Мы ее свяжем! — раздались крики. — И вручим тебе как целенькую…

— Попрошу Рики, Юургу и Гая отвести тебя на другую заимку, — не слушал их Радом. — Большую. И пусть остальные проверят все вокруг сами, может где обнаружатся следы твоего пребывания… Это будет им поиск-эс-тренировка…

Я вздохнула.

— А потом заберу тебя сам.

Я подпрыгнула и вздохнула на этот раз совершенно счастливо.

— Только быстрей…

Так бы и стояла около него всю жизнь, не замечая ни сумерки, ни закат, ни людей…

Но у всего бренного есть конец.

— Юурга! — позвал Радом.

— Что отец? — мигом, бросив все, она была рядом.

— На этот раз ты хоть выполнишь мою просьбу не оставлять и охранять ее? Ту же?

— Я должна охранять бойца, убившего двести тридцать тэйвонту? — коварно сказала она. — Или же я должна следить за ней и охранять ее нравственность, следя, чтоб она ни с кем не спа…

Я не выдержала и напала на нее, дав по шее. Мы схватились, хохоча и борясь. И я была тут же наказана за свою самоуверенность. Поскольку я почти ничего не помнила и не знала, то мгновенно оказалась взятой на прием. И с заломанными руками за спину, была ткнута носом в пол. Юурга сидела на мне и, хохоча и смеясь, приговаривала:

— Будешь?! Будешь?!

Я стонала не отвечая.

— Радом, помоги… Больно же!

— Слабовата ты для двести тридцати тэйвонту что-то, — снисходительно сказала Юурга, похлопав меня по плечу.

— Уже на три больше и одного настоящего дожута! — хладнокровно сказала подошедшая Тигэ. На нее вскинули удивленные, неверящие глаза.

— Дожута?!

— Именно настоящего дожута. И никого иначе. Со знаком… Как магнит всю пакость к себе притягивает…

Все метнули взгляд на Радома и захохотали. Радом пригрозил им кулаком.

— Ты, Тигэ, доиграешься когда-то со своим языком, — предупредил он.

— Она словно чует опасность, — продолжала Тигэ.

Я гордо улыбнулась.

— И потом безошибочно лезет туда, как свинья в грязь…

Я угрюмо взглянула на нее из-под руки Юурги.

— А насчет техники… Она с тэйвонту не возится, а просто уничтожает, опережая. Так что вы помните, и не обманывайтесь ее невинными наглыми глазами.

— Сама ты наглая! — завопила я, но была тут же ткнута носом в грязь и накормлена мусором.

— У вас тут не мыто, — пожаловалась я.

— Это она при Радоме такая тихая, — сказала Юурга. — Притворяется. А уедет, она слона будет изображать и на ушах пикировать.

— Хозяйственная! — с чувством сказала Шоа. — Пол вылижет.

— В ближнем бою она не сильна, — заметила Юурга.

— Ниитиро она убила ударом кулака, — холодно сказал Рихадо. Они ахнули. — Не обманывайтесь, иначе это уже поражение. И вы, девочки, были бы уже мгновенно убиты, если б она перед Радомом пай-девочку не ставила… Когда убивает, она не медлит и долго не думает…

— Но мне действительно больно! — взмолилась я.

— Еще бы, когда тебя взяли в захват!

Радом вежливо, но твердо освободил меня.

— Юурга, ты не ответила…

— Я пошутила — конечно, сделаю. Глаз с нее не отведу. В одной постели спать буду… Никого из врагов не подпустим… Бить врагов буду по рукам вместо нее, если потянут к ней свои темные лапы… — пообещала она. — Только мне надо в

Ехане на денек заглянуть, а потом я уже дам обет, ибо телохранителю отлучаться настолько уже нельзя…

— Хорошо, — разрешил Радом. — Все всё запомнили? Выяснить кто она и откуда!

Это задание! — это жестко, как настоятель. — А то вы все тут разленились. Коней боитесь, девчонку столько раз упускали, что стыдно, нападение отбить не сумели…

Тэйвонту обиженно загалдели.

Но Радом уже прощался со мной.

— Может, поедешь утром? — положив ему руки на грудь, жалобно спросила я.

— Совет не станет ждать. Да и подготовиться надо. Зачем его дразнить?

— Удачи и победы, — шепнула я. — И помни — здесь всегда тебя ждут… И если тебе нужна будет помощь, позови… Мне кажется, я начинаю чувствовать твои мысли… Или передай другими. Я приду хоть на край света, в ад и пургу…

Я взяла его руку и положила себе на грудь.

— Слышишь, как бьется сердце? — Оно твое. И я твоя… — прошептала я, обмякая и совершенно не желая его отпускать. Не хотела и все… И плакала. Радому пришлось осторожно разъединить мои руки, ибо я не хотела их разжимать.

Когда он ушел, чтоб уплыть, ибо они плыли по реке, ибо среди них были раненные, я смотрела вслед нему заплаканными глазами, а потом разревелась как девчонка…

— Радом, я тебя люблю, — прошептала я. — Не покидай меня!

Глава 60

Ужасно, но я уехала с заимки еще до того, как уехал Радом. Никаких фокусов я не выдумывала. Просто обогнала его, распрощавшись, взяла одну из лодок, пока он на мгновение задержался с ребятами, и поплыла в темноте. Подозреваю, что я для них будто исчезла, когда они проводили Радома, но что же из этого. Я всегда делаю то, что самое простое. Зачем мучиться, выкидывать штуки?

Зачем прятаться где-то, если у меня есть работа на самом виду, в театре?

Неужели я стала бы ждать, пока без Радома придет приказ меня казнить? Да и у меня были странные подозрения насчет своей дочери — каким образом она похожа на него, а он об этом не знает?