Моя страна - прежде всего!

Александр вздохнул. Как ни жаль признавать, но в этом смысле он там практически бесполезен.

— Боюсь, там я не смогу ничем помочь… Нет, я готов выезжать на заводы, но очень сомневаюсь, что от меня будет толк. Любой конструктор знает больше меня. Мои планы и чертежи дадут им нужное направление в исследованиях, а дальше уже они сами.

Михаил задумался, машинально постукивая пальцами по подлокотнику дивана. Наконец, он очнулся от размышлений и сказал:

— Что ж, возможно ты и прав. Тогда есть второй вариант. Ты же там, у себя, служил? Поэтому сможешь и здесь отдать свой долг гражданина. Что скажешь? — он с интересом и еле скрытой насмешкой посмотрел на Александра, словно говоря, давай, откажись, слабак! Только и можешь что языком молоть!

Теперь уже задумался Саша. У него мелькала такая мысль когда он летел из Берлина на самолёте. Помимо того, что он считал себя патриотом, была возможность, так сказать, узаконить своё пребывание здесь, ведь сейчас он не рыба не мясо, находится в подвешенном состоянии. К тому же, скоро война, и где как не в армии можно будет принести пользу стране? Своими знаниями он уже поделился, значит, вполне возможно начать строить карьеру с помощью ума и способностей. Неплохо бы научиться обращаться с оружием, стрелять, ведь там, в будущем, он попал в ПВО и большую часть срока службы провёл, обслуживая «С-300»… А уж если офицером стать…то есть, командиром, то совсем хорошо. Всё равно, как не старайся, независимым ему тут не быть, не дадут. В конце концов, что ему ещё делать? Просто жить здесь вместе с «нянькой», иногда беседовать с Берией? Ну нафиг, так можно и с ума сойти. Ладно, попробуем…

— Знаете, Михаил Алексеевич, а я согласен! — улыбнулся он. Ему показалось что в глазах надсмотрщика мелькнула растерянность, словно он и в самом деле не ожидал такого его решения. В таком случае приятно удивить его. Хотя точно быть уверенным в этом нельзя, недавно же он развёл его насчёт гнева, возможно и сейчас взял на слабо и разыграл удивление. Ну и пусть! Сидеть в квартире и ничего не делать ему надоело, а тут новые впечатления.

— Хорошо, Саша, договорились. А куда бы ты хотел попасть служить? — с любопытством спросил он.

— В разведку! — выпалил Саша. — Или, ещё лучше, в спецназ! То есть, в осназ! — поправился Александр. Воображение рисовало ему как он лихо раскидывает немецких диверсантов с помощью хитрых приёмчиков, кидает в цель ножи, стреляет «по-македонски» и делает другие вещи, недоступные большинству людей. Кстати, это даст ему дополнительную возможность защитить себя в опасных ситуациях. Конечно, если он вдруг попадёт под бомбёжку, артобстрел или танковую атаку то это ему мало поможет, но в обычных пехотных боях шансы выжить и победить резко повысятся.

— Ого! — удивлённо присвистнул Михаил. — Однако, губа у тебя не дура! А ты хоть понимаешь, что там служат самые лучшие бойцы и командиры нашей страны? Туда многие хотят попасть, а ты решил раз и в дамки? Стрелять не умеешь вообще, физподготовка тоже не ахти, а главное… ты же не коммунист! Возможно, скрытый враг советской власти! И ты хочешь попасть в такое секретное подразделение? — под конец Михаил Алексеевич уже почти открыто издевался, что больно кольнуло Сашу.

— Давайте начистоту, Михаил Алексеевич? — с раздражением спросил Александр, резко отодвинув от себя пустую кружку из-под кваса.

— А как же! Только так и не иначе! — поддержал его надсмотрщик, и тоже убрал кружку на стол.

— Вы не верите в меня, я знаю это! — начал экспрессивно Саша. — Да, я не уважаю коммунистов и не слишком люблю советскую власть! Потому что видел в своём мире, какими они стали и во что превратилась КПСС! Но я патриот, верите вы или нет! И я не меньше вас хочу принести пользу нашей стране, хоть и называется она СССР а не Россия! Ведь земля-то всё равно та самая! Люди тоже наши, русские…

— Советские! — поправил его Михаил.

— Чёрт с ним, пусть советские! — запальчиво согласился Саша. — Это не суть! Я не хочу чтобы на подмосковных дорогах стояли указатели «Москау», написанные готическим шрифтом, а весёлые Гансы мысленно делили мою страну на свои земельные участки, как им будет обещать Гитлер! И ради этого я готов выложиться весь, до последней капли пота и крови! Надо будет заниматься по шестнадцать часов в тире или за учебниками? Буду заниматься! Через не могу! Потому что так надо! Сейчас я беспомощный как щенок, умею только кусаться, и то не больно! Поэтому я прошу вас, Михаил Алексеевич… — он пытливо посмотрел ему прямо в глаза, — помогите мне туда попасть! Я знаю, вы сможете замолвить словечко за меня перед товарищем Берией! Клянусь, не подведу! Дайте мне шанс! Обещаю, краснеть за меня вам не придётся!

Выдохшись, он подошёл к столу и налил из стеклянной банки себе в кружку остатки кваса. Выпил его несколькими глотками и, не глядя на Михаила, снова сел на диван. «Нянька» продолжал молчать, задумчиво глядя на него. Александр тоже сидел молча, постепенно успокаиваясь. Неожиданно родившееся решение, словно получившее последний толчок, всецело завладело им. В самом деле, где как не в армии сможет принести пользу истинный патриот, искренне любящий свою страну? Да, будет трудно… даже очень трудно! Но он выдержит! Обязан выдержать!

— Интересный ты человек, Саша! — подал голос Михаил. — Честно говоря, ты меня удивил… Не думал, что согласишься на этот вариант. Ну что ж, я сообщу Лаврентию Павловичу твоё решение. А вот что он решит, этого я не знаю… — в сомнении покачал он головой.

— Спасибо, Михаил Алексеевич! — искренне поблагодарил его Александр. Если тот перед Берией заступится, то шансы на успех вырастут. Сейчас Саша принял одно из тех судьбоносных решений, которые навсегда меняют жизнь человека. И он был морально готов к этому. — А когда я узнаю результат?

Михаил пожал плечами.

— Не знаю. Это будет решать сам товарищ Берия. Может, уже завтра… а может, никогда.

— Понимаю… — протянул Саша.

— Да ни черта ты не понимаешь! — с раздражением махнул рукой Михаил, неизвестно на что разозлившись. Он стал с дивана, надел пиджак и направился к выходу. На удивлённый взгляд Александра, бросил:

— Пойду схожу к знакомому, давно не видел. А ты сиди здесь! Без меня тебе запрещено выходить.

Саша кивнул. Желания выйти на улицу пока не было, хотелось посидеть и подумать последствия своего решения. После того как хлопнула входная дверь, он лёг на диван и сам не заметил как задремал.

Через несколько часов. Москва.

Лаврентий Берия.

Берия сидел в своём кабинете и с интересом смотрел на одного из своих самых доверенных лиц, которому он, по меткому выражению, мог бы доверить свою спину. Человек, известный Александру как «Михаил Алексеевич», сидел за тем тем же столом, с другой стороны. Они были знакомы уже много лет и у них даже сложились в чём-то приятельские отношения. Он в одно время хорошо помог «Михаилу», буквально вытащил его из застенков Ежова, куда тот угодил, не желая предавать Берию, потом заступился перед Сталиным. Обладая честным характером и не слишком выгодной особенностью всегда говорить то что думает, даже если начальству это не нравится, тот сполна оценил услугу и всегда старался верно служить Лаврентию Павловичу, не допуская мысли о том чтобы предать его в угоду своим или чужим интересам.