Моя страна - прежде всего!

— Мне нужен человек для особых тайных операций, который будет подчиняться мне напрямую. Или же тому кого я лично укажу… — начал он вводить Скорцени в курс дела. — Человек, что сможет найти и выкрасть Сталина, Черчилля или Рейно, если понадобится. Или убить их.

— Это я, мой фюрер! — снова загрохотал эсэсовец. Теперь он опустил взгляд и смотрел прямо на Гитлера, как верный пёс на своего хозяина.

— Меня не интересуют способы с помощью которых вы выполните то что я хочу. Если для этого потребуется сжечь дотла деревню или повесить обитателей монастыря вас должно волновать только сколько нужно канистр бензина или какую верёвку использовать чтобы она выдержала. Вам понятно? — требовательно спросил фюрер, сузив глаза.

— Так и будет, мой фюрер! — согласился великан, не отрывая от него взгляда.

— Я планирую сделать из вас самого лучшего диверсанта Рейха, Скорцени. Того, для которого нет слова "невозможно". Вся Германия станет славить вас, если вы сделаете всё как надо. Мальчишки из "Гитлерюгенда" будут мечтать служить под вашим началом. Но для этого вы должны будете забыть про стыд, мораль, совесть и сострадание! — продолжал Гитлер.

Он хотел встать из-за стола и подойти к нему но передумал. Этот Отто, как и все его личные охранники, имел рост почти два метра и задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо, фюрер не хотел. Та же проблема была и с этим Шольке, тот тоже возвышался над Гитлером и тому приходилось быть на некотором расстоянии чтобы нормально разговаривать с ним.

— Я не знаю этих слов, мой фюрер! — опять лязгнули танковые траки в голосе Скорцени.

— Что вы сделаете, получив от меня приказ убить сотню детей? — внезапно спросил Гитлер.

— Я спрошу где и каким способом это сделать, мой фюрер! — тут же ответил эсэсовец.

Отличный экземпляр, восхитился Гитлер. Никаких эмоций или сомнений, получит приказ и сделает всё чтобы его выполнить, невзирая ни на какие жертвы. Вот у кого бы стоило поучиться некоторым генералам, которые предпочитают воевать в белых перчатках! Война — грязное дело! Уж ему ли это не знать, участнику Великой войны? И те кто хочет остаться чистенькими долго не живут.

— Хорошо, Скорцени! Я дам вам шанс отличиться и показать себя. Возможно, уже совсем скоро. Но это будет только один шанс, запомните! И если вы его не оправдаете то винить сможете только себя! — предостерёг его Гитлер.

— Я его оправдаю, мой фюрер! — твёрдо заверил его Отто.

— Надеюсь на это… — кивнул он, удовлетворённо подумав что этот человек явно ему подходит по взглядам и убеждениям. — Вы направляетесь на новое место службы — в учебный полк особого назначения "Бранденбург-800" под командование гауптмана Теодора фон Хиппеля. Он расположен в городе Бранденбург, недалеко от Берлина. Там вы пройдёте специальную подготовку под руководством опытных инструкторов. Обучитесь всему что нужно настоящему диверсанту. И как только овладеете всеми премудростями я вас заберу для особых акций. Есть какие-нибудь вопросы, Скорцени? — спросил Гитлер, любуясь своим безжалостным личным псом.

Сначала он досадливо поморщился, зная что инициатором создания "Бранденбурга" был абвер и его бывший начальник, адмирал Канарис, но потом его лицо снова разгладилось, когда Гитлер вспомнил какой смертью подох этот проклятый предатель. По личному приказу фюрера тот был повешен на рояльной струне. Гитлеру очень понравился способ казни заговорщиков из той реальности, про которую рассказал Шольке ещё в самую первую их встречу. С тех пор он решил что все изменники, которые будут пытаться злоумышлять против него, станут подвергаться именно этой процедуре. Обычный расстрел для таких грязных скотов был слишком быстрой и безболезненной смертью.

— Никаких, мой фюрер! Мне всё ясно! — громыхнул эсэсовец, вытягиваясь ещё сильнее.

— Что ж, буду ждать ваших успехов, Отто! — встал Гитлер с кресла чтобы пожать ему руку. Ладонь Скорцени была широкой и сильной, как раз чтобы держать рукоять оружия… или душить врагов.

— Разрешите идти, мой фюрер? — спросил он, снова уставившись куда-то поверх головы Гитлера.

— Конечно, идите… — и когда тот уже дошёл до двери, фюрер сказал ему вслед: — Знаете, какой девиз вашего нового подразделения? "Когда речь идёт о спасении немецкой крови, оправдано любое средство!" Понимаете? Абсолютно любое! Запомните это, Скорцени!

— Я буду помнить эти слова до конца жизни, мой фюрер! — без тени сомнений ответил обернувшийся к нему будущий диверсант.

— Правильно, так и должен отвечать настоящий немецкий патриот! — согласился Гитлер и махнул рукой, отпуская его. — А теперь идите!

И когда тяжёлые шаги его личного боевого пса затихли в коридоре фюрер с гордостью подумал что с таким как этот Отто он перевернёт весь мир! Даже если этот мир будет против!

Москва.

2 мая 1940 года. Вечер.

Александр Самсонов.

— Таня, вовсе не обязательно поддерживать меня! Я и сам могу ходить! — немного раздражённо заявил Саша, когда та, в очередной раз, попыталась помочь ему.

— Извините, товарищ младший лейтенант государственной безопасности… — смущённо ответила девушка и отступила назад. — Я просто хотела помочь.

— Понимаю! — ответил он и устало вздохнул. — Но, поверьте, я уже достаточно крепок чтобы держаться на ногах без посторонней помощи. Поэтому не надо обращаться со мной как с ребёнком, который только встал на ноги. И вообще, давайте лучше посидим на скамейке..

Медсестра только кивнула и вместе с ним подошла к одной из них, стоявшей в небольшом зелёном закутке, недалеко от корпуса больницы. Когда Александр уселся, та устроилась рядом, сложив руки на коленях. Он мельком взглянул на неё и отвёл глаза.

…Девушка пришла к нему после ужина, в районе восьми часов чтобы, по распоряжению Наринэ, прогуляться с ним. Конечно, он предпочёл бы её саму но та, видимо, не была сторонницей романов на рабочем месте и вместо себя прислала эту вот… Танечку. Нет, Саша вовсе не был зол на медсестру, ведь она же не виновата в его расстройстве, это просто её работа. Но… осадок всё равно остался.

Сама Таня представляла собой довольно плотную девушку у которой, по его мнению, был только один, более-менее, плюс во внешности — большая грудь. К сожалению, всё остальное тоже было немаленькое. Круглое лицо с носом-картошкой, широкие бёдра, угадывающиеся под белым халатом, крупные руки… в общем, как говаривал один из друзей из будущего, "настоящая колхозница".

Александр был уверен что та хороший специалист да и сама по себе человек такой же… к тому же она не виновата что у неё такая внешность. Но, блин, какой же контраст с той же Наринэ! Да взять ту же Катю, чтоб её! Такая Танечка была бы настоящим подарком для тех кто предпочитает философию "Хорошего человека должно быть много!" или "Чтоб было за что взяться!", но сам Саша предпочитал стройных красавиц, наподобие той же Кати… или Наринэ. Вот они же следят за собой, ухаживают за телом… смотреть любо-дорого! А эта?..

От таких грустных мыслей пропадало всякое удовольствие от весеннего, тёплого вечера, напоенного ароматом расцветающей зелени. Вроде птички поют, всё хорошо… ан нет, чего-то не хватает.

— Танька! Ты что там расселась?! Быстрее пошли за мной, тебя там Андрей Сергеевич ищет! — закричал высокий санитар, внезапно появившись на пороге корпуса.

Девушка растерянно вскочила, дёрнулась на зов и заколебалась:

— Но… Товарищ младший..

— Всё хорошо, Таня, идите! — успокоил её Александр, махнув рукой. — Посидеть на скамейке я и сам могу. Ваша помощь в этом деле мне точно не нужна.