Моя Теневая Империя 2

Половина кладбища поднялась — ходячие мертвецы зашагали к Никону со всех сторон. Один из скелетов, выбравшихся из-под земли, испортил ритуальный круг под Иваном, чем спас ему жизнь. Ещё немного, и мой соратник отдал бы жизнь бессмертному личу.

— О-о-о! — пропел Никон. — Так я и думал! Это ты, Вселяющий Страх? Узнаю твою магию! И что? Это всё, что ты можешь мне противопоставить? Жалкое зрелище.

Жалкое, значит, Никон? Хорошо. Сам напросился!

Я усилил магический поток и заставил подняться вторую половину кладбища. Армия мёртвых окружила Никона и взяла его в тиски. Лич не мог даже пошевельнуться. Я застал его врасплох. Теперь он сможет выпутаться, только если отберёт у меня контроль над мёртвыми.

И я сам позволю ему это сделать, но чуть позже. Перед этим мне нужно спасти Черепанова.

Последние капли своей маны я отдал другим летучим мышами, и они начали делиться. Через пять секунд два теневых фамильяра превратились в целую стаю. Они облепили Ивана со всех сторон, подхватили парня за одежду и подняли в воздух.

Никон с истошным воплем вырвался из толпы окруживших его мертвецов и выстрелил в Ивана зелёным лучом тёмной магической энергии. Его атака убила треть моих летучих мышей, но оставшимся всё равно удалось унести Черепанова за пределы кладбища.

— За ним! За ним! — повторял Никон, забирая у меня контроль над мертвецами.

Но было уже слишком поздно. Летучие мыши набирали скорость и несли Ивана в город. Там мертвецы Никона моего соратника найти не смогут.

Я отсоединился от сознаний фамильяров и устало рухнул на кровать. План провалился. Внедрить Ивана в организацию Никона не удалось. Придётся действовать по-другому. Нужен альтернативный план, и, кажется, я уже догадываюсь, как можно поступить.

Я стравлю своих врагов друг с другом. Это ослабит обе стороны. Завтра же займусь этим делом.

Мой телефон зазвонил. Видимо, Иван смог успешно приземлиться далеко за кладбищем.

— Не ранен? — спросил я, как только снял трубку.

— Ну, Константин, и подкинул же ты мне задачку! — с трудом выдохнул Черепанов. — Я ещё никогда не был так близок к смерти.

— Хоть ничего и не вышло, я всё равно заплачу тебе за риск, — уверил Черепанова я. — Не переживай, Никон не сможет выйти на тебя.

— С чего ты это взял?

— С того, что его одурманило присутствие моей магии. Будь уверен, он уже про тебя забыл. Я — его главная цель, так что охотиться он будет только на меня.

— Ладно, владыка, — усмехнулся Черепанов. — Спасибо за весёлую ночку. Конец связи.

Иван отключился, а я улёгся на кровать и скрестил руки на груди, как это обычно делают покойникам. В этой позе тёмные каналы особенно хорошо раскрывались.

Ну держись, Никон, скоро тебя ждёт очень большой сюрприз!

Утром в фойе особняка я столкнулся с Романом. Мы взглянули друг на друга так, будто встретились впервые. Старший брат не общался со мной с тех пор, как я спас его в Ночь Красной Луны. И, судя по его взгляду, он начал что-то подозревать. Работа в бюро приучила Романа чувствовать тёмную магию. Ранее его ослеплял тот факт, что я — его брат. Он был уверен, что я запечатан, окончательно и бесповоротною.

Но интуиция подсказывала мне, что он увидел или услышал, как я спас ему жизнь той ночью. А значит, он уже подозревает, что я снял с себя печать и вовсю пользуюсь тёмной магией. Вопрос только в том, станет ли он докладывать об этом в бюро?

— Костя! — расплылся в улыбке он и крепко меня обнял. — Вернулся всё-таки, солдат. Я боялся, что отец тебя до самого Калининграда протащит. Слышал, что ты там отличился. Ну что? Много чего повидал на фронте?

— Вкратце и не расскажешь, — ответил я. — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Последний раз, когда я тебя видел, ты выглядел не лучше мертвеца.

— Чёртовы мутанты! — выругался Роман. — Чуть не разорвали меня той ночью. Но благодаря тебе меня поставили на ноги. Мне сказали, что это ты поторопил лекарей бюро, чтобы они забрали меня в госпиталь вне очереди.

— Да, я тогда был в ярости из-за того, что тебя решили оставить без внимания, — кивнул я.

— Но это ведь не всё, да? — нахмурился он. — Мать и Валерка молчат, но я точно помню, что это ты достал меня из той школы. А ведь там был очень мощный мутант. Все члены моего отряда погибли. Скажи, это был предсмертный бред или это правда ты спас мне жизнь той ночью?

Я видел по глазам Романа, что он и сам знает ответ. Если буду лгать, это лишь усугубить наши отношения. Лучше сказать прямо.

— Да, Ром. Это был я. Сразу после твоего звонка я рванул к тебе на выручку. По-другому я поступить не мог.

— Ясно… — вздохнул он. — Спасибо тебе, Кость. Я — твой должник.

И в этой короткой фразе было скрыто немало смыслов. Он всё понял. Догадался, что тёмная магия вновь пробудилась в моём теле. Но намекнул, что никому об этом не скажет. Продолжит и дальше делать вид, что я — запечатанный.

— Можешь быть уверен, брат, — сказал я. — Я смогу защитить нашу семью, если потребуется.

— И не будешь для неё угрозой?

— Нет, — коротко ответил я.

И этого Роману хватило.

— Рад, что мы с тобой поговорили, — улыбнулся он. — Только мне снова нужно возвращаться на работу. Два часа назад выписался из госпиталя, но отдыхать больше некогда. Как говорится, труба зовёт.

— Подожди! — остановил его я. — Подбрось меня до своего штаба.

— Чего? — удивился Роман. — Зачем тебе туда?

— Хочу посетить собрание запечатанных. А то Анатолий Юрьевич уже очень давно не слушал моих исповедей, — усмехнулся я.

— Калугин, что ли? — вскинул брови Роман. — Да он уже, наверное, забыл, что ты вообще к нему когда-либо ходил. Между прочим, он сам — запечатанный. Просто раньше он был агентом бюро, поэтому ему позволили остаться в качестве консультанта. На задания он уже не ездит, только оказывает поддержку тем, кто лишился тёмного источника.

Так он — запечатанный? Удивительно. В нём я тёмного начала даже не почувствовал. Неплохо он себя контролирует. Что ж, в любом случае это не помешает мне осуществить ранее задуманный план. С помощью Калугина я подкину Никону новых проблем.

Роман подвёз меня до здания бюро. Ранним утром собрания не проводились, поэтому с другими запечатанными я встретиться не мог. Тем лучше. Этот разговор с Калугиным мне лучше провести один на один.

Я добрался до зала собраний, завернул за угол и оказался перед дверью кабинета Калугина.

— Да-да, войдите! — крикнул он, услышав мой стук.

— Добрый день, Анатолий Юрьевич, — поприветствовал Калугина я. — Помните меня?

— Как же, — прищурил глаза он. — Владыкин.

Странно, но мою фамилию он произнёс с ноткой ненависти. Интересно, он до сих пор злится из-за той сцены, которую я устроил на собрании, или у него появились другие причины испытывать ко мне неприязнь?