Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа
Шрифт:
2-е. Я умер бы от тоски по Ольге, ибо от нее самой я не получил ни одной весточки. А вы мне хоть несколько слов о ней написали.
3-е. Мы ничего не знали бы о Москве, а ваши, Перл, письма, хоть и не очень обширные, но очень хорошие.
Вы можете мне не верить (тогда вы будете сволочь), но я должен сказать, что Ваши письма в берлинской обстановке на меня производят такой же эффект, как они производили в Пензенской губернии.
Несмотря на многомиллионные впечатления и бешеную скорость, хорошее впечатление от Ваших писем остается долго в наших сердцах, и мы ждем их с большим нетерпением.
На это вы можете ответить, что мы сволочи и мало пишем. Но вы же сами понимаете, что слава и популярность связаны с большими делами, визитами, банкетами, встречами и путешествиями.
Мы не живем – мы бежим, как белка в колесе.
Но я с уверенностью могу сказать, что умею снимать картины вдвое лучше, чем до сих пор.
Я даже не знаю, с чего начинать, чтобы передать то буквально ПОТРЯСАЮЩЕЕ впечатление от Европы, которое сейчас владеет моими мыслями и чувствами.
Только две доминанты моего состояния служат мне семафорами и дают возможность ориентироваться. Это замечательная любовь к Ольге, несмотря на миллионы европейских женщин, и великолепное дружеское отношение к Вам, дорогая моя Перл.
Я мог бы сейчас написать поэтическое письмо, ибо творческие импульсы – встревоженные и возбужденные – трепещут во мне, но обстановка, в которой пишу, не располагает к этому.
Пишу в просмотровом зале, пока Арнольд Цвейг [114] смотрит картину («Старое и новое». – Ю. С.), чтобы сделать немецкие надписи.
А вы сами понимаете, как трудно писать в темном зале, да еще при разговоре.
Вот завтра я сделаю попытку написать Вам о наших впечатлениях, делах и планах.
1. Я непременно должен описать скандал в кино «Универсум», когда освистали тон-фильм «Душитель».
2. Расписать о тонфильмах (мы видели почти все, что есть в Европе).
114
Немецкий писатель и общественный деятель ГДР. Вернулся в Германию после 15 лет эмиграции (1933–1948 гг). Президент Германской академии искусств в 1950–1953 гг. Член Всемирного совета мира. В 1958 году Александров, будучи замом председателя Комитета по международным Ленинским премиям, вручил такую премию А. Цвейгу.
3. О торжественных приемах, которые устраивают нам немцы.
4. Прислать Вам вырезки из прессы.
5. И еще миллион всяких впечатлений.
Простите за небрежность письма – в темноте очень трудно писать.
Завтра летим в Швейцарию, в Цюрих. Нас пригласил швейцарский «Прометеус» [115] делать доклады в четырех городах. Заедем на конгресс к мадам Мандро [116] , и если будем иметь директивы не участвовать в Конгрессе, то предполагаем с соответствующим скандалом удалиться с него [117] .
115
Немецкая прогрессивная кинокомпания, выпустившая «Потемкина» и «Октябрь», снявшая совместно с СССР «Саламандру» (реж. Г. Рошаль) и «Живой труп» с Вс. Пудовкиным в роли Протасова (реж. Ф. Оцеп).
116
Владелица замка Ла Зарас близ Женевы, предоставившая его для проведения 1-го Международного конгресса независимой кинематографии.
117
После убийства в Лозанне советского посла Воровского отношения между СССР и Швейцарией осложнились, визы на въезд в Женевский кантон, где произошел теракт, представителям СССР не выдавались, и Эйзенштейн с Александровым и Тиссэ не были приглашены на конгресс.
Если что будет срочное – сообщите по адресу Конгресса (мне неизвестному).
По всей Швейцарии и обратно в Берлин нас будут возить на авто.
…Картина кончается, должен кончить и я.
Сердечные приветы от С. М. и Э. К.
«Швейцария –
сказочная, великолепная страна…» – так восторженно передавал свои впечатления в письмах впервые попавший в Европу в конце 1920-х годов Григорий Александров.Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
Привет, дорогая Перл!
Только что прибыли в замок к мадам Мандро. Приключений масса. Напишу, когда буду в Германии. На это есть уважительные причины (конспиративные – Ю. С.).
Швейцария – сказочная, великолепная страна…
Жить будем в этом самом замке [118] .
Подробно о конгрессе напишу завтра.
Оленьке передавайте мои приветы и любовь.
Ваш Гриша.
118
Написано на открытке с видом замка.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Ю. И. ЭЙЗЕНШТЕЙН [119]
Ленинград, Таврическая 5, кВ. 21.
Привет из Швейцарии!
Живем в этом самом замке La Zarraz у мадам Мандро на Конгрессе кино (тоже на открытке замка. – Ю. С.).
С. ЭЙЗЕНШТЕЙН и Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ
Дорогая Эсфирь Ильинишна!
Шлем сердечный привет из этого богоспасаемого места – дворца Мандро, где играют в Конгресс, а мы отдыхаем на лоне природы.
119
Матери С. Эйзенштейна.
5 сентября 29 года.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ
Дорогая Эсфирь Ильинишна!
Привет из швейцарской столицы, из Берна! Катаемся по этой великолепной стране и собираемся делать очень странные вещи [120] , о которых подробно письмом.
Гриша.
7/IX 29 г.
П. АТАШЕВА – Г. АЛЕКСАНДРОВУ
120
«Папа» Векслер уговорил советскую троицу снять первый, как он уверял, швейцарский фильм «Женское счастье – женское несчастье» – о запрете в его стране абортов и его катастрофических антимедицинских последствиях… Не сразу, но «советские», для заработка, согласились стать авторами «первого швейцарского фильма». А между тем за 10 лет до них уже появились швейцарские Глупышкины: «Исидору не везет», «Исидор на озере…» и пр.
(в письме С. Эйзенштейну)
Гришенька! Ольга, конечно, вышлет вам «Преступное ремесло». Ой, что вы затеваете! Хотя цикл подобран правильно – аборт, детская мука и, наконец, проституция. Но что-то не лежит душа у меня к этому делу – (вам видней).
Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
14 сентября 29 года, Швейцария.
Дорогая Перл!
Я должен был написать Вам вчера, но дело, которое обсуждалось, было слишком важное. Судите сами. Ротшильд летит на аэроплане в Африку на охоту на один месяц (декабрь). И может, мы полетим с ним. Вчера были предварительные переговоры с летчиком Миттельгольдом, который нас вчера утром катал на своем аэроплане над альпийскими снежными горами и потряс наши мозги на всю жизнь – сильными впечатлениями.
Вот почему не мог написать Вам вчера, а сегодня тоже важные дела.
В кинотеатре «Бельво» в 10 утра состоялся доклад С. М. о советском кино. Доклад был устроен швейцарским «Прометеусом» для представителей прессы и общественности.
После доклада были показаны 2 части из «Потемкина», 2 части из «Октября» и 2 части «Генеральной». Первая и последняя картины и доклад С. М. имели большой успех. Но к концу сеанса выяснилось, что полиция уже информирована и что дальнейшее выступления С. М. запрещаются за революционность.