Мозаика (книга первая)

— Возьмите Кесстера и посетите их, — посоветовала Асетт, когда эль–Неренн спустилась на кухню — осведомиться у поваров, не будет ли каких–нибудь пожеланий. Продукты для хозяйского стола доставлялись из нескольких мест, и следить за этим надлежало весьма тщательно. Пусть даже одни и те же продукты покупали у одних и тех же поставщиков не первый год и даже не первое десятилетие.

— Кого «их»? — не поняла эль–Неренн. От изобилия новых сведений голова шла кругом. Асетт, похоже, это прекрасно понимала.

— Всех. Всех, у кого мы покупаем — продукты, всё остальное. Пусть увидят, кто с ними будет теперь работать.

Эль–Неренн поблагодарила и уже уходила, когда Асетт придержала её за рукав и шепнула:

— Я помогу вам, теарин. Кесстер, Мейсте, Инни — можете на нас рассчитывать. В любое время.

— Спасибо, — эль–Неренн коротко поклонилась, чем немало смутила кухарку. — Что с Инни?

— Она ещё нездорова, теарин. Сидит в общем зале. Если можно, освободите её от работы на сегодня. Мы справимся.

Инни так и сидела — правда, уже не в кресле, за столом — листала «живую» книгу, но выглядела больной. При появлении старшей вскочила, чуть не упала — ноги плохо держали. По лицу её было видно — вот–вот расплачется.

— Инни, — старшая жестом велела присесть, присела перед ней, взяла за руки. Руки оказались холодными и влажными. — Госпожа не станет тебя наказывать. Никто, кроме нас с ней, не знает, что случилось той ночью.

Инни кивнула, не поднимая взгляда.

— Ты сама что–нибудь помнишь?

Отрицательно помотала головой.

— Тебе ничего не будет, Инни. Иди к себе, до завтра тебя не будут вызывать. Но пообещай мне одну вещь.

— Какую, теарин? — прошептала Инни, подняв, наконец, голову.

— Никаких сплетен. Никаких разговоров за спиной. Обо мне, о госпоже, о других. Это важно. Дай слово.

— Обещаю, — выговорила Инни. С трудом, язык плохо слушался.

— Я верю людям на слово, Инни. Пока меня не обманывают. После этого — никакого доверия.

Проводив Инни к ней в комнату, эль–Неренн вызвала Кесстера и отправилась знакомиться с теми, кто снабжал поместье Эверан всем необходимым. Главное — чтобы не подводила память. Это — серьёзное испытание для неё.

* * *

Сложности с Леронн начались уже на второй день.

Вначале прежняя старшая не явилась вовремя, когда её вызвали на кухню — помогать кухарке. По «новому штатному расписанию» Леронн занимала место эль–Неренн — то есть, прислуга на всё. Куда скажут, туда и явиться. Затем Леронн не сразу отправилась убирать пыль в комнатах. Когда эль–Неренн подошла к ней, Леронн заговорила первой.

— Ньер, не надо быть такой усердной. Через неделю всё вернётся на место. Ты ведь не хочешь, чтобы я на тебя разозлилась?

«Сдать» меня хозяйке было, очевидно, весёлым розыгрышем, подумала эль–Неренн.

— Ты предпочитаешь, чтобы разозлилась я? — эль–Неренн положила руку на кнут. Леронн усмехнулась.

— Ты осмелишься? — подняла она брови. — Сомневаюсь. Это игра, Ньер. Не более того. Не думай о себе слишком много.

— Если это игра, Лер, — заметила эль–Неренн тихо, глядя Леронн в глаза. Прежняя старшая поджала губы. — Тогда играй убедительно. Так, чтобы я поверила.

— Слушаюсь, — иронически усмехнулась Леронн и отправилась выполнять работу.

– - -

Мегин пришла «на пост» — в комнату старшей — ближе к полуночи. Выглядела уставшей и осунувшейся. Прижала палец к губам, указала на телефон, затем — на дверь.

Эль–Неренн молча переключила свой, «главный», «колокольчик» в режим ожидания вызовов — теперь на него можно было попросту позвонить из любой комнаты, где был телефон — и проследовала наружу.

— Она спит, — шепнула Мегин. — Идёмте на улицу, пожалуйста.

— Думаешь, телефон прослушивается? Думаешь, она знает, о чём говорят «на посту»?

— Вроде того. Я не уверена, Ньер… простите, теарин.

— Обращайся, как раньше. Что случилось?

— Она снова хочет, чтобы я… усыпила кого–нибудь. Не знаю, кого, — Мегин опустила голову. — Мне показалось, что она сошла с ума. То кричала на меня, то плакала. Я её еле успокоила. Во сне говорила с Хейнритом. То проклинает его, то зовёт. Мне страшно, Ньер. И ещё, вот это, — Мегин достала пластиковый пакетик, в нём — платок. — Я вытерла этим её лоб.

Эль–Неренн принюхалась, скривилась. Что–то знакомое. Очень знакомое, вызывающее много неприятных воспоминаний.

— Это препарат, — медленно проговорила эль–Неренн, — его вкалывают, чтобы…

— Чтобы запустить цикл, в любое нужное время. Она его не вколола, она его выпила. Сейгвер, похоже, отказался ей помогать — она сама как–то добыла ампулу и проглотила. Его нельзя принимать внутрь, Ньер. Да ещё в такой дозе. Это очень опасно, меня учили.

— Что она хотела?

— Ты ещё не догадалась? Она пыталась пойти к Хейнриту. Но он куда–то уехал. Видимо, она этого не ожидала.

— Хейнриту нужна наследница, — медленно произнесла эль–Неренн. Сумасшедший дом. Почему таким образом?

«Кошечка» кивнула.

— Первые два месяца она смогла бы это скрывать. Но у неё ничего бы не вышло, даже если бы он не уехал. Что мне делать, Ньер?

— Слушайся её. Не бойся, госпожа уже всё знает.

— Что?! — Мегин споткнулась на ровном месте.

— Во всяком случае, догадывается. Мегин, её нужно взять с поличным.

«Кошечка» остановилась, опустила голову.

— Ньер, если она меня сдаст… никакие объяснения не помогут. Мне нельзя раскрывать людей, непосвящённых. Нельзя управлять ими. За это могут и казнить.

— Как Лер узнала, что ты это умеешь?

— Моя глупость. Не сдержалась, похвасталась.

Эль–Неренн некоторое время молчала.

— Но как она докажет, что именно ты это делала?

— Ей достаточно просто донести на меня. Меня допросят, Ньер. Ты не знаешь, кто и как будет допрашивать. Я не смогу солгать.