Мозаика (книга первая)

Эль–Неренн потёрла виски.

— Мегин, что сделано, то сделано. Тебе нужно принять решение. Или мы действуем вместе, или ты сама разбираешься с Лер. Ты рискуешь в любом случае. Выбирай.

— Я с тобой, Ньер. Заступись за меня. Тебя могут послушать.

— Обещаю, — эль–Неренн прикоснулась к её правой щеке.

– - -

Дни шли, и эль–Неренн, действительно, стала подозревать: то, что она говорит по телефону, доходит до ушей тех, кому слышать не полагалось. Леронн если и говорила с другими служанками, то почти исключительно с Тери. А Тери несколько раз выболтала то, что эль–Неренн никогда не говорила никому из прислуги.

Слишком много совпадений. Риккен, подумала эль–Неренн. Единственная, кто ещё никак не дала понять, на чьей она стороне. Тери, откровенно, придерживалась прежней старшей. С эль–Неренн говорила редко, чрезмерно почтительно, при появлении новой старшей умолкала. В субботу вечером эль–Неренн встретила Риккен на посту у входа в женскую половину.

Мегин уже доложила, что Леронн уснула (Хейнрит появлялся предыдущие дни часа на два, ни с кем не встречался, быстро уезжал вновь).

— Рики, — эль–Неренн наклонилась к ней. — Два слова. Прогуляемся в парк?

«Молчунья» кивнула и проследовала за старшей.

— Скажи, Рики, мне показалось, или мои разговоры по телефону подслушивают?

— Не знаю, теарин, — Риккен опустила голову.

— Ты слышала, что говорит Тери. Просто скажи, что думаешь.

Риккен молчала. Зря я её спросила, подумала эль–Неренн и собралась уже возвращаться в дом.

— Да, теарин, — Риккен подняла голову. — Думаю, она слушает ваши разговоры.

— Леронн?

«Молчунья» кивнула.

— Она этого почти не скрывает. Говорила, несколько раз, что с той недели всё будет, как раньше. Извините, — она смутилась. — Мне не стоило так говорить.

— Я должна извиниться, — эль–Неренн взяла её за руку. — Больше не буду так расспрашивать. Мне нужна помощь, Риккен. Скажи, могу ли я положиться на тебя. Скажи честно. Откажешься — ничего не будет. Слово.

— Я помогу, — Риккен улыбнулась, осторожно обняла старшую. — Я с тобой, Ньер, — шепнула она на ухо.

Эль–Неренн некоторое время стояла, обнимая её, на душе становилось спокойно. «Десять оттенков зла», — услышала она шёпот. Риккен медленно отстранилась, продолжая улыбаться.

— Спасибо. Есть одна мысль…

– - -

Веранно удивилась просьбе эль–Неренн, но не стала расспрашивать слишком долго. Она явно знала, что происходит в поместье — похвалила новую старшую и объявила, что повышает ей жалованье.

К полудню в воскресенье прибыл личный курьер Веранно, с письмом для эль–Неренн. Последняя постаралась, чтобы момент получения письма увидело как можно больше людей. Главное, чтобы увидела Тери. Чуть позже она позвонила на «колокольчик» Риккен и сообщила, что госпожа прислала важные новости, касающиеся Риккен и Мегин. Потом приказала Кесстеру подготовить автомобиль — есть срочная необходимость побывать в городе.

Помощь Мегин (подогревшей воображение Тери относительно того, что могло быть в письме) и Риккен (уехавшей вместо эль–Неренн в город) оказалась весьма кстати. Сама эль–Неренн, отключившая «колокольчик», осталась «на посту». Погасила свет, заперлась изнутри и стала ждать.

Прошёл всего час, как в дверь осторожно постучали. Выждали секунд десять, вставили ключ, вошли.

Эль–Неренн дождалась, когда Леронн откроет ящик стола. Бесшумно покинула укрытие за шторой, быстро повернула ключ в замке, зажгла свет.

— Ищешь вот это? — показала письмо, лежавшее всё время в кармане её платья.

Леронн сумела сохранить самообладание.

— Ключ, — протянула руку эль–Неренн. — Отдай мне ключ. Немедленно.

— Подойди да забери, — презрительно усмехнулась та. Держится слишком уверенно, подумала эль–Неренн. — Давай, попробуй.

— Отдай ключ или завтра окажешься на улице, — эль–Неренн положила руку на кнут.

— Завтра я вернусь в эту комнату, — Леронн смотрела с откровенным презрением. — А ты будешь работать в свинарнике всё оставшееся время.

— Ты сама этого хотела, — эль–Неренн шагнула к ней навстречу. Леронн оскалилась, замахнулась на эль–Неренн. Но Леронн явно не умела драться с теми, кто сопротивлялся. Эль–Неренн легко увернулась, ударила Леронн по щиколотке, поймала её руку и выкрутила, за спиной. Приложила Леронн лицом о стол — так, чтобы не повредить лицо, но чувствительно.

— Сейчас ты спустишься в общий зал, — прошептала эль–Неренн ей в ухо. — Спустишься сама, Лер, или я приволоку тебя за волосы. Спускайся и жди меня там.

Продолжая прижимать её лицом к столу (Леронн стиснула зубы, чтобы не закричать), обыскала карманы. Отыскала два ключа — один от «поста», другой — от «больницы». Превосходно.

Отпустила и подтолкнула в сторону двери. Леронн выпрямилась.

— Тебе конец, Ньер, — пообещала она. — Тебе и Рики. Беги, пока можешь.

— В общий зал, — повторила эль–Неренн. — Сейчас же.

– - -

— Объявление, — эль–Неренн оглядела собравшихся слуг. — Не все исполняют мои распоряжения так, как полагается. Пока что это сходило с рук. С завтрашнего дня я начну наказывать. В первую очередь это касается тебя, Леронн. Малейшее неповиновение — будешь наказана. За то, что случилось сегодня — десять плетей.

— Давай, попробуй! — крикнула Леронн, отступая на шаг назад. — Ну, кто осмелится? Нет желающих? Добрый совет, Ньер. Верни мне шапочку, пояс и кнут. Тогда я тебя не трону.

— Я сама окажу тебе эту честь, — эль–Неренн сняла кнут с пояса. — Ещё одно слово и…

— Попробуй, — Леронн оскалилась. — Только…

Эль–Неренн попробовала. Хлестнула Леронн с размаху. Та вскрикнула, присела. Эль–Неренн ударила её ещё раз, целясь по плечам и спине. Ещё раз. Леронн упала на бок, прижала ладони к лицу. Тарви, грузчик, шагнул в сторону эль–Неренн, на лице его явно читалось желание вмешаться, защитить Леронн.

— Ни с места, Тарви, — эль–Неренн оскалилась.

Тарви замер, глядя в глаза старшей. Та ещё раз хлестнула Леронн (та скорчилась, съёжилась на полу). Шагнул вперёд. И получил — по лицу. Кровавые полосы украсили щёку. Тарви вскрикнул, отскочил.

— Есть ещё желающие? — эль–Неренн медленно обвела взглядом остальных. Желающих выражать неповиновение не находилось. — Отлично. Тарви, свои десять получишь после ужина.

— Но… — Тарви отступал, прижимая ладонь к щеке.

— Двадцать. Ещё одно слово — тридцать, и завтра будешь искать новую работу.