Мрачный дебют

Да, будем надеяться.

Глава 18. Грандиозный эскапизм

/10 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Михайловский замок/

– М-хм… – изрёк я, глядя на большие картины Петра I и Екатерины I.

Картины изрезаны осколками и частично сожжены, потому что обстрел пришёлся по всему замку, что нанесло историческому памятнику непоправимые разрушения. И это постарался не вертолёт, а балтийские моряки, обстрелявшие инженерный сквер недостаточно точно. Ну или им не ставили цели сохранить замок…

Хожу я, опираясь на костыль, изготовленный мною из куска витрины, пары гвоздей и подушечки для короны.

Мария зачистила все этажи и перекрыла главные ворота с помощью расплавленной «Шилки», притянутой сверхспособностью и поставленной на корму – её силы значительно возросли за прошедший бой. Хотя, надо сказать, что Цыганков говорил о её способности бросить пятисоткилограммовый валун на сотню метров, но не о её неспособности волочить двадцатитонные боевые машины на небольшие расстояния…

Впрочем, перекрытие ворот ни на что не влияет – первый и второй этажи раздолбаны ракетами и артиллерией, поэтому мертвецы имеют свободный проход, но на второй этаж могут попасть только самые ловкие из них, те, которых я решил называть «спецами». Я думал об этом с утра, поэтому создал свою классификацию, обозвав классы просто и понятно.

Первый класс спецов, точно установленный мною – шмыгуны. Ловкие и чуть более умные, чем "простые" мертвецы, эти твари, благодаря когтям, карабкаются по стенам, пусть и не очень умело. А ещё они физически сильнее и быстрее обычного человека, даже убившего много зомби. Если бы такая погань медленно ходила среди обычных мертвецов, хрен бы ты понял, что с ней что-то не так, но когда они увидели, что впереди огрызающаяся огнём жратва, рванули вперёд, выдав себя с головой. А так, у них есть остатки одежды, надёжно стирающей разницу между простым мертвецом и шмыгуном.

Второй класс спецов – рамы. Одежды на них я не увидел, зато увидел крепкую серую кожу и развитую мускулатуру. Ростом они заметно выше серой массы, поэтому о скрытности передвижения в толпе речи не идёт, но зато у них нет особых проблем с продвижением в толпе, так как они давят или сдвигают своих простых соратников. Я не видел их в деле, потому что как-то резко стало не до того, но полагаю, что вмятины на стенах и разрушенная в хлам стальная баррикада – это их работа. Вероятно, за размеры и силу они платят подвижностью и скоростью, что косвенно подтверждается фактом их отставания от шмыгунов в толпе мертвецов.

Третий класс – токсики. Эти вообще будто родом с картин Ханса Гигера, потому что их внешность как бы противоестественна, но, в то же время, будто бы и нельзя было иначе. Не знаю, как это передать и объяснить. Просто… эти твари словно логическое развитие человеческой многоножки, органичное и жизнеспособное. Правда, не живое, это уж точно.

Не думаю, что есть кто-то ещё, но если и будут, то мы об этом обязательно узнаем. Бой был скоротечным, а ещё меня ранило задолго до окончания сражения.

По всему замку кровавые пятна, обгрызенные кости, остатки экипировки и порядочно огнестрельного оружия. Мария пыталась утащить с собой побольше стволов, но поняла, что не сможет уйти далеко и бросила связку окровавленных автоматов на полу второго этажа. Вероятно, на том самом месте, где поняла, что не выберется с грузом.

Но не могли погибнуть все. Просто не могли.

– «Карамба-4» на связи, – зажал я тангенту рации. – В городе есть кто живой? Приём.

И тишина в ответ.

Повздыхав горестно и закурив сигарету из пачки, найденной на столике в зале гардемаринов, я пошаркал собирать боеприпасы и хоть что-то полезное.

С боеприпасами было не густо, потому что все найденные ящики были безнадёжно пусты. Нашёл несколько брикетов тротила, со вставленными запалами от гранат Ф-1. Их явно хотели использовать по назначению, как эрзац-гранаты, но не суждено. Бросил брикеты в рюкзак. Пригодится.

Мария смылась каким-то своим способом. Но у неё нет осколков в тушке, а ещё она всем суперам супер – каменюками и арматурами бросается на загляденье. А я ранен, ходить мне позволяет только маска Наполеона, которая, непонятно как, но помогает гораздо легче переносить боль. Я гуглил биографию императора – ранений в его жизни было достаточно, поэтому он умеет держать себя в руках, даже когда его протыкают штыком.

Надо думать головой. Ведь только это мне остаётся.

Что подсказывает мне голова?

А подсказывает мне она, что нужно копать в направлении того, не как прорваться через порядочную численность зомби на улице, а вспомнить, где я нахожусь.

Это замок. Крепостных стен тут нет, бастионов и донжона тоже, а ещё тут больше нет гарнизона, который его охраняет. Но это замок.

Что должно быть у каждого замка, на случай осады?

Зацепившись за мысль, я зашаркал быстрее и добрался до комнаты, где пролежал уже много времени. Аккуратно провалившись в притараненное утром мягкое кресло, я достал телефон и принялся гуглить.

Я искал любую доступную информацию о тайных ходах, которые просто должны быть, но большая часть открываемых мною сайтов уже упала и прекратила своё существование. Терабайты информационных потерь – вот что несёт сейчас человечество. Наша история гибнет вместе с серверами…

То, что до сих пор работало, представляло собой всякие тупые мистификации, о призраке Павла I, который бродит по замку, а также рассуждения о том, что он мог, но не сбежал от своих убийц через тайный ход. Ещё сведения о столетней давности пожаре в библиотеке Генерального Штаба, сжёгшем некие чертежи и схемы, свидетельствующие о том, что тайные ходы были на самом деле. Брехня, как я полагаю, причём бесполезная. Михайловский замок оказался обычным зданием, которое не несёт в себе главного атрибута любого древнего замка – тайных ходов, выводящих подальше отсюда. Это прискорбно и обидно.

Нет, не отрицаю – что-то вроде катакомб, ведущих из замка, могло быть, но сейчас это заколочено и забетонировано, а пробивать стены в тщетных поисках ходов – это не то, чем следует заниматься в моём состоянии.

Открываю баночку с обезболивающими и съедаю две таблетки. Каждый час, что я провожу тут – это приближение моей смерти. Пусть я заштопан, хоть как-то, но осколки внутри и убьют меня, рано или поздно.

– А мне ведь и не нужны именно катакомбы, энфан де пютэ! – воскликнул я. – Кто в этом городе отменил канализацию?!

Опираюсь на костыль и встаю на ноги. Надо собираться и валить отсюда. Пусть измажусь в дерьме, пусть надышусь всяких запахов, но оба варианта лучше, чем стать содержимым не менее вонючих желудков зомби.

Проверяю автомат и досылаю патрон в ствол. Нежелательно, конечно, наводить шум, но если не будет другого выхода, то я пущу свой АК в ход. Пока же помашу саблей, хоть это и будет выглядеть нелепо, учитывая костыль.

С кряхтением натягиваю на спину свой рюкзак, вешаю на плечо ремень автомата и двигаюсь на первый этаж.