Мучимые ересями

— Я могу сделать и то, и другое, — заверила его Шарлиен, не пытаясь скрыть своего облегчения при его упоминании архиепископа.

— Благодарю вас, Ваше Величество.

Он низко поклонился, затем выпрямился и встретился взглядом с Сихемпером.

— Вы хорошо справились сегодня вечером, сержант, — тихо сказал он чизхольмцу. — Её Величеству повезло, что у неё есть вы.

Сихемпер ничего не сказал, и Мерлин криво усмехнулся.

— Я знаю, что ты всё ещё пытаешься составить обо мне своё мнение, Эдвирд. Я не удивлён. На твоём месте я бы, наверное, уже решился и воткнул в меня этот штык. Но если ты позволишь, я хотел бы дать тебе небольшой совет.

Его тон превратил последнюю фразу в вопрос. Через мгновение Сихемпер кивнул.

— Я вполне уверен, что идентифицировал и разобрался — или, во всяком случае, скоро разберусь — со всеми Храмовыми Лоялистами, стоящими за этим конкретным нападением. Однако я не могу быть до конца уверен в этом. И даже если бы мог я, ты бы не смог. Поэтому, я думаю, что для тебя будет правильным исходить из предположения, что ты и остальная часть отряда Её Величества сумели справиться с нападавшими, но не быть слишком уверенным, что в лесу не осталось одного или двух из них. При таких обстоятельствах, для тебя было бы логичным послать одну из сестёр — или их садовника, если аббатиса сумеет выкопать его из тайника под кроватью, — к «Танцору» с посланием для капитана Хьюита. Скажите ему, что вам нужна рота его морских пехотинцев, вооружённых как для охоты на кракена, в качестве эскорта обратно на корабль. И пока вы ждёте их прибытия, найдите безопасное место, чтобы спрятать Её Величество, пока вы остаётесь между ней и любыми дверями или окнами.

Сихемпер тщательно обдумал слова Мерлина. При обычных обстоятельствах он принял бы их за приказ, учитывая чин Мерлина в Имперской Гвардии. Как бы то ни было, он, очевидно, думал об их источнике с гораздо большей степенью подозрительности, чем обычно. Однако через несколько секунд он снова кивнул.

— Спасибо, — сказал Мерлин, и его улыбка на мгновение стала ещё более кривой. Затем он снова поклонился Шарлиен.

— А теперь, если вы извините меня, Ваше Величество, мне действительно пора возвращаться в Корисанд.

— О, конечно, сейджин Мерлин, — сказала она со слабой, слегка дрожащей улыбкой. — Не смею вас задерживать.

— Благодарю Вас, Ваше Величество, — повторил он и исчез под проливным дождём.

Шарлиен смотрела в окно вслед ему ещё несколько секунд, затем повернулась к Сихемперу.

— Ваше Величество, разумно ли это? — спросил он, и она немного диковато рассмеялась.

— Разумно, Эдвирд? После такой ночи, как эта? — Она покачала головой. — Понятия не имею. Я только знаю, что без него — кем бы и чем бы он ни был на самом деле — ты и я в этот момент были бы мертвы. Кроме того, хоть я и не имею ни малейшего представления о том, что здесь происходит на самом деле, я знаю, что архиепископ Мейкел и Кайлеб — хорошие люди. Если они знают «секреты» Мерлина и доверяют ему так глубоко, как, очевидно, доверяют, то я готова, по крайней мере, выслушать то, что он скажет. И я думаю, что он тоже прав насчёт тебя. Мне кажется, очень важно, чтобы ты услышал то же, что и я.

Сихемпер долго и пристально смотрел на неё, а потом начал кивать.

— Думаю, вы правы, Ваше Величество, — медленно произнёс он. — Я тоже не знаю, что думать обо всём этом. Но в одном вы правы. Этот человек — или кто он там на самом деле — спас сегодня ночью вашу жизнь. Я обязан дать ему хотя бы шанс объяснить, как он это сделал.

— Хорошо, Эдвирд, — сказала она тихо, а затем сама сделала глубокий вдох.

— А сейчас, — грустно сказала она, — я думаю, нам пора найти аббатису и сказать ей, что я всё ещё жива.

.XVI.

Штабная палатка Императора Кайлеба,

Герцогство Менчир,

Лига Корисанда

— Я полагаю, от Мерлина пока не было никаких вестей?

Лейтенант Франц Астин, заместитель начальника личной охраны Императора Кайлеба, поднял глаза, когда император высунул голову из-за полога, закрывающего вход в его палатку, и приподнял бровь.

— Нет, Ваше Величество, — ответил лейтенант. — Боюсь, пока нет.

— Ну, по крайней мере, он способен сам о себе позаботиться, — философски заметил император и снова удалился в свою палатку.

Астин некоторое время глядел на закрытые пологи шатра, потом бросил взгляд на Пейтера Фейркастера. Огромный сержант был единственным членом личной гвардии императора, исключая самого капитана Атравеса, который был с ним, когда тот был ещё кронпринцем. Это означало, что он также был единственным из них, кто служил с сейджином Мерлином с тех пор, как таинственный иностранец появился в Черис.

— Не спрашивайте меня, сэр. — Фейркастер пожал плечами. — Вы знаете, насколько Император полагается на… озарения капитана. Если он решил, что что-то является достаточно важным, чтобы послать капитана лично взглянуть на это, то он должен думать, что это действительно важно. Но, как он сказал, капитан способен сам о себе позаботится.

Последнее предложение, подумал Астин, должно быть, было самым чудовищным случаем преуменьшения, которое он когда-либо слышал за всю свою жизнь. Астин лично не видел, чтобы сейджин совершал какие-либо невозможные подвиги, приписываемые ему легендами. Со своей стороны, лейтенант был готов предположить, что невозможные подвиги, о которых шла речь, выросли из болтовни… но это не означало, что Мерлин не был самым опасным человеком, которого он когда-либо знал. Вся личная охрана Кайлеба тренировалась в паре сейджином. Ни один не был принят в отряд, который уже стал известен как Личный Отряд Императора, пока Мерлин лично не испытал его в спарринге без всяких ограничений, и никому из них никогда не удавалось превзойти его с тренировочными клинками, в рукопашной или на стрельбище. На самом деле, ни один из них даже не смог заставить его вспотеть. Несмотря на это, рассказы о том, как он в одиночку прокладывал себе путь через сотни врагов на борту «Королевской Черис» в битве в Заливе Даркос, вероятно, не были правдой. Возможно. Астин не был готов поставить на это деньги, но был почти уверен, что на самом деле не верит в это. В конце концов, как бы хорош ни был сейджин, он по-прежнему оставался всего лишь ещё одним смертным человеком.

Возможно.

Сам лейтенант подозревал, что байки о чудовищной смертоносности Мерлина тихо поощрялись тогдашним кронпринцем и его телохранителями-морпехами. Сосредоточение внимания на его смертоносности как воина, несомненно, было частью тщательного прикрытия, которое было построено, чтобы защитить правду о величайшей ценности Мерлина для Черис. Астин на самом деле не верил в это, когда он и остальные члены Личного Отряда Императора были впервые проинформированы о «видениях» сейджина. Это звучало слишком похоже на детские сказки о сейджине Коди и его магических способностях.

Однако, в данном случае, байки оказались правдой. Астин видел слишком много примеров использования императором этих видений, чтобы сомневаться в этом, и потому прекрасно понимал, насколько было важно, чтобы кто-то ещё не узнал об истинных способностях сейджина. А удостовериться, что все знают, что Мерлин был самым смертоносным телохранителем в мире — что, в конце концов, не было большим преувеличением — было идеальным способом объяснить, почему он всегда находится за плечом императора. Он был там не как наиболее доверенный и... «проницательный» советник императора, как метко выразился сержант Фейркастер; он был там, чтобы сохранить императору жизнь.

Это помогло объяснить, почему другие члены отряда оказались серьёзно обеспокоены, когда сейджин не явился к завтраку. Мерлин всегда ел рано, ещё до того, как вставал император, чтобы успеть заступить на дежурство, пока обслужат Кайлеба, и он был столь же безупречен в выборе времени, как и в обращении с мечом. Поэтому, когда он опоздал на целых пятнадцать минут, Астин осторожно просунул голову в маленькую палатку, выделенную Мерлину для личного пользования.

Он ожидал увидеть сейджина, сидящего, скрестив ноги, посреди палатки, сосредоточенного на одном из своих «видений». Они, в конце концов и в первую очередь, и были причиной того, что ему была выделена отдельная палатка. Однако, к удивлению лейтенанта, палатка была пуста, а спальный мешок выглядел так, словно им вообще не пользовались.