Мулен Руж по-русски. Трилогия

– Это ты, верно, заметил, - отозвался Саблин.

– А ещё нужно людей так распределить, чтобы одни на охоту ходили, другие строительством занимались, а третьи хозяйство вели, - сказал Агеев.

Решили так, Фёдор Тимофеевич с Лапиным будут ходить на охоту, Муравьёв, Агеев и Маллер занимаются строительством, Кузьменко ловит рыбу и носит воду, а Кощеев готовит еду.

– А чем вы занимались у себя в грядущем, - спросил казак.

– Разным, - взял разговор в свои руки Лапин, зыркнув на своих спутников, - я торговыми делами занимался, Игнат Фомич помогал мне. Марсель Ринатович - служивый человек, Артур Рудольфович - маляр, Даниил Петрович - каменный мастер, а Егор Сергеевич механизмы собирал.

– И как такие разные люди вместе оказались?
– удивился Фёдор Тимофеевич.

– Решил я завод построить. Пригласил самых знающих в этом деле людей, чтобы сообща решить, как по уму всё сделать. Вот тут и случилась, на нашу беду, гроза. Молния шаровая в окно открытое влетела и прямо в стол ударила, за которым мы дела свои обсуждали. Ослепило нас, а когда прозрели, то оказалось, что далеко мы от своего времени и места... Вот.

Агеев прятал улыбку, слушая Лапина. Офицер ФСБ прекрасно понимал, что не нужно всего рассказывать человеку, пусть даже и приютившего их. Меньше знает, крепче спит. Кощеева и Муравьёва посещали схожие мысли. Только Кузьменко и Маллер не совсем понимали, почему Лапин врёт, но глядя на своих более опытных спутников, хранили молчание. Раз так говорит, значит так надо.

– А какой завод-то ставить хотел, - допытывался казак.

– Ты, Фёдор Тимофеевич, Егора Сергеевича сыном кличешь, а знаешь какой он умный? Он механизмы придумал, которые железо и дерево могут обрабатывать и превращать в нужные для человека изделия. Хорошую и качественную мебель, инструмент железный, утварь хозяйственную, материал для строительства. Вот смотри, сколько кузнец за день сделает подков?

– Думаю, десятка полтора сделает, а что?

– А вот механизм, что придумал Егор, тысячу подков за день может сделать!

– Тыщу!!! Эдак все кузнецы по миру пойдут.

– Нее, не пойдут, Фёдор Тимофеевич. Кузнец у нас считается профессией очень почётной. Они диковинки разные делают из железа, и такие сабли и кинжалы, которые ни один механизм не сделает. А вот под силу ли кузнецу железо тонкое и ровное сделать, да такое, чтобы им всю крышу покрыть?

– Крышу-то? Это же, сколько железа нужно?

– Много железа нужно, ты прав. Выгодна ли кузнецу такая работа? Нет, не вы-годна, не будет он с ней справляться в срок. А у нас все крыши железом крыты!

– Прям таки все?
– изумился ещё больше казак.

– Да! Вот для этого станки и нужны, чтобы каждый мог железом крышу по-крыть.

– Неужто у вас в будущем все такие богатые?

– Эх, Фёдор Тимофеевич, все богатыми быть не могут. Взять, например, казаков. У одного такая сабля, за которую целую деревню с крестьянами можно купить. А у другого еле-еле на рубль тянет. Но убивать то можно и той и другой.

– Тут ты прав, Иван Андреевич. А сам-то ты богатым был?

– Да не особо, были люди и богаче.

– А всё же? Вон завод собирался ставить...

– Ну, - почесал Лапа рукой небритый подбородок, - если собрать все мои капиталы, то, думаю, хватило бы на то, чтобы построить городок с церквами и торговыми рядами на пять тысяч человек.

– Богато, - уважительно посмотрел на него казак, - значит ты купеческого сословия?

– Нет. Сначала в солдатах был. Воевал. Вернулся после войны геройским хлопцем. Холостой, красивый да при деньгах. Вот купеческая дочь и запала на меня, да и сама была пригожа и приданое имела солидное. От этого не бегут. Женился. А тесть уже стал учить торговой науке.

– А родители твои кем были?

– Рабочими. Отец мастером на заводе работал. Мать, на том же заводе, для рабочих обеды варила.

– А воевал где?

– В Афганистане воевал.

– Это где такая страна?

– Это держава Великих Моголов стала так называться, - подсказал Агеев.

– Вон оно как! А чего воевали, что не поделили?

– Так это... Дань перестали нам платить, Бога нашего стали ругать. Императором у нас тогда Леонид был. Не выдержал он такого оскорбления и послал туда войска.

– Это правильно, - согласился казак, - негоже прощать обиды.

– А как там, в грядущем, казаки живут?
– продолжил немного погодя Фёдор Тимофеевич.

– Нормально живут, - это уже ответил Агеев, - лучшими воинами считаются. Конечно, былой вольности нет. Атаманов им государь назначает.

– Без вольности это плохо. Эдак любой тобой помыкать будет.

– Не будет, Фёдор Тимофеевич. По-другому всё в будущем. Скажем, решил офицер свою власть показать, ударил солдата и всё, сядет в тюрьму за это.

– Неужто офицера в тюрьму посадят за то, что солдата наказал?

– Наказать можешь, бить не имеешь права.

– А как тогда наказывать?

– Трудом. Например, когда другие солдаты будут отдыхать, провинившийся солдат будет отхожие места чистить.

– А если солдат откажется?

– В холодную посадят. Зачем нужен такой солдат, который дисциплину не блюдёт? Если солдаты перестанут исполнять приказы, то это не армия будет, а разбойничья шайка. Но любой солдат, если не согласен с решением офицера, может жалобу на него написать. В будущем все грамотные. Дети с семи лет в школе учатся. Это закон для всех.

– Вон значит как. И что, часто пишут жалобы?
– спросил казак и посмотрел на Лапина.

– Лично я, Фёдор Тимофеевич, не писал. Офицер никогда просто так наказывать не будет. Только за дело. А жалобы пишут лентяи и трусы, которым место у мамкиной юбки, а не в армии. В армии офицер учит солдата уничтожать врага, не давая при этом убить себя.

– А сабелькой-то владеть не умеешь, - засмеялся казак.

– В будущем вместо сабельки штык, а на ружье другой механизм для стрельбы.

– А что у нас со съестными припасами?
– перевёл Агеев разговор на другую те-му.

– Мясо и рыбу добудем, - принялся считать казак, - а вот хлеба только на месяц - полтора хватит. Есть гречка, репа, ячмень, овёс. Пара кувшинов с репейным маслом должны быть. Лук, горох, свёкла, морковь тоже имеются. Ягоды сушёные где-то были. До весны должно хватить.

– Надо бы ревизию продуктам сделать.

– Что сделать?

– Ревизию... Подсчитать все продукты и разделить таким образом, чтобы хватило на дольше.