Мумия из семейного шкафа

— Уже мы? — переспросила я.

— А что такое? Ты чем-то недовольна?

— Да, недовольна! И знаешь, что мне не нравится?

— Что тебе не нравится? Дело, считай, закрыто. Полиции оказана посильная помощь. Им только надо подняться со стула и ринуться в бой. Что с тобой? — Алина реально не понимала, что меня так взбесило.

— А то, что это я все выяснила о прежних жильцах. Степа вычислила Васильева. А ты наш общий труд присвоила.

— Нашла на что обижаться. Мелочи! Господи, теперь-то какая разница? — отмахнулась от меня Алина в свойственной ей манере. — Главное, что преступник уже не в состоянии кого-то побеспокоить. Поехали домой, дети скоро из школы придут. Я после вчерашнего случая побаиваюсь их оставлять без присмотра. Эх, наконец-то уберу в квартире и заживу как белый человек.

Алина мечтательно возвела глаза к небу и сладко втянула в себя пахнущий весной воздух.

— Ты сначала с крысами разберись, — опустила я подругу с небес на землю.

— Ой, и правда, там Виктор, наверное, уже хитрый прибор принес, а мы тут стоим, языками чешем. Быстрей домой.

Быстро домой мы все равно не попали. Поскольку нас привезли в полицию на служебной машине, то нам еще предстояло забрать с больничной автостоянки Алинин «Опель».

Степа предложила Алине съездить за машиной самой, но та наотрез отказалась, сославшись на то, что одной ей ехать в больницу скучно.

— Алина, ну зачем нам всем трястись в такси? Поезжай одна, а мы со Степой пройдем пешком. Тут недалеко.

— Нет, если вы меня обвиняете в присвоении общего труда, значит, и сами не должны отлынивать от работы. Утром вместе садились в машину? Вместе и должны приехать. А то как получается? Кататься любите, а саночки возить только мне приходится. Как у вас только язык повернулся сказать мне, будто я ничего не сделала? Да если бы на мне Васильев не споткнулся, на его совести было не три загубленных души, а куда больше. Я жизнью рисковала, здоровье подорвала, в больницу попала, а вы…

— Поехали, если ты считаешь, что Васильев на тебе споткнулся. Действительно, к чему спорить? — Я, привыкшая уже к Алининым манипуляциям, махнула на нее рукой. Противоречить ей — дело бесполезное. Она любую пословицу переиначит на свой лад.

Забрав со стоянки машину и вернувшись домой, мы застали детей во дворе. Но не одних — рядом с Аней и Саней стояла Вероника Алексеевна. Она вышла на прогулку с Пуфиком и, пока пес бегал по своей нужде, чтобы не было скучно, песочила наших детей.

— Дети, собаки и кошки такие же живые существа, что и мы с вами, — поучала она. Кто бы спорил? — Им скучно сидеть взаперти в четырех стенах. Сами гуляете, возьмите на прогулку и четвероногих друзей. Я иду в магазин, Пуфик — со мной. На почту — Пуфик рядом. А то что же получается? С утра все разбежались, и начинается: кот мяукает, собака лает. Сумасшедший дом! Такого, как сегодня, никогда не было.

— Тетенька, это все из-за крыс. К нам сегодня ночью несколько штук забежало. Вот такущих, — Санька широко развел руками. — А так они обычно себя тихо ведут.

— Помню я о ваших крысах. Помню! А вашим матерям, похоже, до сих пор до них нет никакого дела. Полдня прошло, а они до сих пор ничего не предприняли. Сегодня же в санстанцию позвоню. Нужно провести зачистку квартир. Крыса, чтоб вы знали, самое опасное животное. Не приведи, господи, ко мне еще забегут. Сегодня же позвоню в санстанцию.

— Вероника Алексеевна, не звоните. — Я со спины подошла к соседке. Она не заметила нашего приближения и вздрогнула от неожиданности.

— Ой! Вы? Что же вы так крадетесь?

— Простите, я не хотела вас испугать. Вероника Алексеевна, не звоните никуда, нам сегодня должны принести прибор, от которого все крысы разбегутся, ни одной в доме не останется.

— Что ж это за прибор такой? — хмыкнула Вероника Алексеевна. — Мариночка, вы не верьте рекламе, в рекламе и не такое пообещают. Послушайте пожилую женщину, лучшее средство от грызунов — «Крысомор», и только «Крысомор».

— Нет, реклама здесь ни при чем. Нам этот прибор посоветовали знающие люди. Это специальный ультразвуковой генератор, который издает определенные ультразвуковые колебания. Как только генератор включают в электрическую сеть, у животных начинается паника, они бегут из квартиры, как с тонущего корабля, и никогда уже туда не возвращаются.

— Было бы сказано. А кот с собакой с крысами не сбегут? Могу их на время к себе взять, — предложила Вероника Алексеевна.

«Все-таки Алинина соседка женщина незлобная, хотя и слишком уж приставучая», — подумала я о Веронике Алексеевне.

— Спасибо за приглашение, но мы сегодня все переночуем у меня.

— Как хотите, из лучших побуждений вам предлагаю.

Дома нас ждали. На звук поворачивающегося в замочной скважине ключа к двери подскочил Бобби. Не скрывая радости, первым делом он бросился к Ане, встал на задние лапы, хотел лизнуть ее в лицо, но не достал и обслюнявил куртку.

— Бобби! — взвизгнула Аня. — Сколько раз тебе говорила, когда раздеваюсь, ко мне не лезть.

Потягиваясь со сна, к порогу важно вышел Ромка. Он миролюбиво мяукнул и теплым боком потерся об Алинину ногу.

По паркету зацокали маленькие лапки, и из коридора, ведущего в кухню, выплыла одна из наших ночных знакомых, жирная крыса. Она сверкнула на нас глазками-пуговками, удовлетворила свое любопытство и опять скрылась в направлении пищеблока.

— О боже! — вскрикнула Алина. — Когда я буду жить спокойно? А ты, Роман Вадимович, куда смотришь? По твоей территории бродят крысы, а ты и в ус не дуешь. Другой кот давно бы задушил непрошеную гостью. Стыдно, Ромка, стыдно. Как я погляжу, зря я тебя «Вискасом» кормлю. Все природные инстинкты этим суррогатом вытравила.

Ромка, обидевшись, фыркнул, выгнул спину и грациозно удалился в Санькину комнату досыпать.

— За мной, — скомандовала Степа.

Схватив по пути веник, она на цыпочках направилась в кухню. Мы с Алиной пристроились за спиной мужественной Степы. Картина, которую мы увидели, потрясла нас до глубины души. Даже я со своим богатым воображением не могла ничего подобного себе представить. Рядом с Ромкиной миской сидело все крысиное семейство: большая крыса, крыса чуть поменьше и крысенок-подросток. Очаровательная троица мирно похрустывала кошачьим кормом и мало обращала на нас внимания.

— Вот наглючие твари! — взревела Степа и запустила в миску веником.

Корм вместе с крысами разлетелся по кухне. Крысенок пискнул и нырнул под шкаф. Мамаша последовала за ним. Большой крыс оскалился на нас, но долго задерживаться не стал, поспешил вслед за семьей укрыться от греха подальше или, если быть точными, не от греха, а от Степиного веника.

— И как их теперь оттуда достать? — Степа подняла веник, наклонилась и заглянула под шкаф. В темноте она увидела три пары сверкающих ненавистью крысиных глаз.