Муравейник3 -Тейя-2-Рой

– Так и будем ржать или добро своё покажите?
– разозлился старшина.

– А куда нам спешить?
– иронизировал седой гигант.

– Спать хочу, - зевнул старшина.
– Недосуг мне.
– И потянул одеяло с кровати, чтоб запахнуться. Старику слова старшины не понравились. Громадина нахмурила брови и глянула на змея с крокодилоящером. Ящер неожиданно резво приподнялся и промчался на коротких лапах к кровати, повернул головорот боком и вцепился немыслимой пастью в край одеяла посредине. Потянул на себя, отступая к креслу предводителя. Прапорщику пришлось бы или отступить от собственной лежанки, или отпустить одеяло. Виктор Иванович предпочел остаться без теплой вещи нежели, уступить и пойти, как собачка на привязи, к трону пришельца. Тут змей и подобрался. Неприятная штука змеи. Не моргают паскуды. И этот язычок, что всё время то появляется из приоткрытой пасти, то исчезает - на нервы действует. Это если вы живете в Европе. Старшина жил и служил в Туркмении - где змей летом - как деревьев в лесу. Поэтому качающуюся фигуру с распущенным капюшоном не проигнорировал. Потянул быльце кровати сильнее и оторвал от железных стоек. Тяжелая, полированная, блестящая и изогнутая металлическая труба сверкнула на замахе и не ударила - только пугнула, остановившись в воздухе и предполагая мгновенный переход от имитации к настоящему отпору. Морда змея отпрянула для ухода от возможного удара и разгона, и зашипела. Остальные монстры подшагнули ближе к кровати и недобро оскалились.

– Ты думаешь, что сон пройдёт быстро?
– прочитал мысли Грязнова старик.
– Ты ведь не веришь? Грёзы не опасны?

– Вы мой сон, - крутнулся на месте старшина, отпуская простыню. Белая материя упала на пол, отвергая переговоры.

Змей метнулся в прыжке, удар старшины пришёлся по мускулистой шее за головой. Железка вжикнула, словно теранулась о наждак брони чешуйчатой кожи. Пресмыкающее даже не пошатнулось. Огромная пасть раскрылась и два передних зуба ползучей гадины блеснули влагой. Рот змеи почти полностью обхватил правое плечо прапорщика со спины и груди и два 'укола' пребольно впились в бок сзади выпуская яд организм старшины... Грязнов почувствовал, что сознание помутилось. В глазах появилась пелена отсутствием резкости окружающих предметов и существ. Последнее, что он услышал, теряя не сознание, а возможность двигаться, удивило и озадачило.

– Держите его, не дайте упасть, а то проснётся!
– что-то мягкое, чешуйчатое и сильное подхватило и подняло в воздух.

– Куда его?
– Грязнов ничего не видел, но хорошо слышал. Тому, кто спросил, тотчас ответили

– Клади на кровать. Осторожно голову. Подушку подложи.
– 'Странно,- подумал Виктор Иванович, - Берегут, а прежде пугали? И укусил всамделишно - гад - болит место и одеревенело тело'.

– Он уже очухался. Глаза позволь открыть, - прозвучал не вопрос, а приказ. Иваныч лежал на собственной кровати. Пелена и мрак медленно рассеялись. Вокруг вполне дружелюбно скучились чудища. Смотрели. Ждали. Старик сидел напротив возвышаясь.

– Они меня все по очереди кусать будут или мне скажут, что нужно?
– еле-еле проворочал языком старшина и повёл глазами на огромную кобру.

– Пока не поверишь.
– Развел в стороны ладони размером со стол старец на троне. Хочешь, волкокошка ногу откусит?
– Зверь рядом тут же присел для прыжка, прижал огромные уши, собрал складки на морде в гримасу ярости и оскалился с рыком. Хвост волкокошки агрессивно заметался кончиком перед атакой.
– Вперёд, - коротко скомандовал таинственный заседатель и страшный хищник прыгнул на неподвижного и беспомощного старшину. Кошка упала на грудь, мордой к ногам. От тяжести зверя воздух покинул лёгкие человека с хрипом и свистом. На мгновение к телу вернулась возможность двигаться и чувствовать. Действие яда испарилось. Тут же, жуткая и немыслимая боль пронзила Виктор Ивановича. Волчина ухватил левую ногу у колена коренными зубами почти поперек и сдавил челюсти с хрустом ломаемых костей,чвяканьем раздираемых мышц и дроблением коленного сустава. И дЁрнул - отрывая напрочь!

– ААААА!
– беззвучный вопль человека никого не тронул. Скорее смотрели с любопытством. Волкокот спрыгнул с кровати, давая возможность старшине - дышать и выплюнул кусок тела человека под ноги старика. Вернулся, облизывая кровь на свое место. Старшина почувствовал, что ему специально не дают отключиться. Мысль о том, что после отделения ноги кровь вытечет из порванных сосудов, и он быстро умрет во сне и проснется наяву - не спасла, а скорее подставила. Старик явно умел читать в голове человека, как амазонка. Теперь можно было и крикнуть по настоящему.

– ААААА! Твари!

– Нет, погоди умирать, человек, - старик дунул в сторону обрубка ноги на теле. Ветерок материализовался в черную вязкую, горящую и расплавленную смоляную пробку, которая вонзилась в рваные ткани на конце бедра. Боль поднялась на порядок выше, и в соборе мерзко запахло палёным мясом. Пробка закупорила и обволокла обрубок, не давая крови вытекать, заодно и прижгла порванные ткани.

– УУУУУУУУ. Вы что, садисты местные?
– сквозь болевой вал прошипел сквозь зубы старшина. Старик, казалось, не обратил внимания на вопрос

– Зеркало!
– мамонт держал между бивней, зажав хоботом причудливо бесформенное по краям стекло. Короткая прическа старшины и брови в отражении побелели, лицо покрыли стариковские морщины.
– Ты так можешь и не проснуться человек? А время я остановил, пока, здесь!
– довел информацию о состоянии дел во сне небожитель Тейи.

– Да что ж тебе надо, гад?
– как-то совершенно безразлично спросил Грязнов, закрыв глаза от терзающей боли.

– В принципе, как вы выражаетесь, мелочь, - прогремел старик с отголосками отражений по стенам собора.

– А ногу ззззачем? Если мелочь?
– простонал старшина, кивая и пытаясь привстать, пока мамонт уносил к стене зеркальное стекло.

– Что б запомнил.

– И что тебе надо, старик?
– терять было ещё чего, но вот страх прошёл и сгинул куда-то в сторону.

– Ты, человек, забрал наших слуг и ограничил их, заключив в этих стенах. Это неприемлемо. Дай им свободу, иначе каждый твой сон будет пыткой. Это понятно?

– Понятно. Только сначала они на меня поработают.

– Ты долго не выдержишь. Всё равно заснёшь, - предупредил местный бог.

– Ничего. Я постараюсь.

– Не вздумай хитрить. Мысли наружу. Мы не собираемся делать вам зло.

– Ага. А нога? А змей?
– не поверил Грязнов. Реальность сна давно перешла все границы сущего.

– Ты ж не верил. А Волосы оставим на память. Потом отрастут и цвет поменяют. А то проснёшься и не поверишь снова.

– Ногу верни, всевышний, млин. Больно же. Думать трудно.
– Скрипнул зубами прапорщик.

– Это можно.
– Старик снова дунул в сторону старшины. Обрубок поднялся со своего места на полу, подлетел к телу, присосался с чавканьем, как пиявка, к черной массе запекшейся смолы на бедре и боль исчезла. На месте отрыва и приращения остался чуть заметный красный шрам.
– На память, - усмехнулся новый безжалостный знакомец, наблюдая чудотворный процесс.

– Ещё что?

– Ах. Да. Подарок. За неудобства и добрая воля. Ты, человек, все равно нам не доверяешь. Поэтому, можешь попросить у ведунов немыслимую вещь - им будет разрешено вернуть из дальних чертогов планеты одного близнеца в реальный мир. На твой выбор.

– Что это значит?

– Хм.
– пояснил вершитель снов.
– Ведуны могут оживить любого из твоих погранов, что погибли на Тейе. На которого ты укажешь сам. Лично, своей дланью и словом. Но только одного! Уразумел, пограничник?
– Грязнов вначале улыбнулся. Бред старика про воскрешение из мертвых походил на чушь сумасшедшего. Спорить было не безопасно.
– Согласен?

– А что взамен?

– Не притесняй наших слуг, береги их. Они вам пригодятся. Мы приказали помогать тебе и твоим бойцам во всех делах и помыслах. И не мешай им сотворять обряды предков.

– А религия?

– Они помогут.

– А как мне... связаться с вами...?
– договорить старик не дал.

– А никак, мы сами придём, если что. И помалкивай, человек. Тейя не любит выдавать пришлым людям из другого мира - тайны планеты.

– И всё?
– вообще спросил Виктор Иванович, сидя на кровати и потирая рукой место, куда прижилась недавно собственная, откушенная прежде волкокошкой нога.