Муравейник3 -Тейя-2-Рой

– Не кипятись, погранец. Но с тебя мореход, как с кирпича поплавок.
– Выдал "капраз" и хохот обуял водоплавающих. Самому смешно стало. Хихикать , конечно, не к лицу начальнику передовой и единственной заставы на планете Тейя, но смех сам рос и раздирал легкие. Капраз продолжил.

– Так вот есть идея. Надо захватить шхуну или фрегат у наглов с соседнего континента. Соображаешь?
– Ещё бы! Это ж другое дело! А как ей управлять? Пчёл занудно закрутил усами.

– Ну что ж ты, Орлег, впереди матки норовишь в улей влезть?
– Старший капитан продолжил.

– Поставим элохот, поменяем оснастку, присобачим движок, генератор, рацию, штурман есть у нас - доброволец. Давно мне мозги проел, чтоб утащить корабль у наглов для гуляния по морям и рыбалки. Ещё кое-чего по мелочи добавим. Матросов возьмём, у кого желание и руки не из жопы. Лодку вслед пустим, чтоб не утопили и вперёд, капитан, с попутным ветром! Так, как тебе предложение?

– Мужики, что ж сразу не сказали? А я тут себе настроил! Чуть не поседел! Когда на наглов пойдём? Мы с вами? Интересно на них вживую глянуть!
– пыл тут и остудили.

– А мы на выдержку хотели посмотреть. Как ты пограничник неудачи переносишь. А ходить никуда и ни на кого - не надо. Кораблик взяли на абордаж наши морпехи, две недели назад. Как раз Костя улетел с Пчёлом. Шхуна за бонами в открытом море - обкатывается. Как положено на флоте. На всех режимах. Ну, удружили мы тебе, плотоводец?

*************************************************

Как не ждали пограничники, а 'Ракушка' появилась над Тейей неожиданно и вдруг. Иванов смотрел на экран обзора и время от времени задавал вопросы.

– Это - Тейя? Большая!
– Отвечал капитану от ГРУ-ФСБ Сан Саныч, чтоб Серегу не отвлекать от посадки. Голос искажался в шлемах радиоволной внутренней связи. На всякий случай - сидели в скафандрах.

– Она. Красивая?
– Тейя блистала во всей красе залитым солнцем боком: шестью видимыми континентами, полукругами двух ледяных шапок, океанами между ними и облаками над твердью и водой. Иногда солнечный зайчик отбивался от зеркала океана и сверкал на секунду, ослепляя игрой света.

Тарелка уверенно вошла в атмосферу и начала снижение. Иванов не отрывался от дисплея. Корабль вошел на темную сторону планеты, и разведчик почувствовал дискомфорт. Привычных на Земле огоньков электрических огней в темноте ночи на поверхности Тейи - не было. Две луны как два стража планеты дополнили ощущения таинственности, неизведанности и опасности под ногами.

– Дааа. Величественно.
– Осторожно выразил отношение к увиденному зрелищу на экране ФСБэшник.
– А как мы наш континент найдём?
– Сан Саныч ткнул на дисплей рукой в перчатке гермокостюма и пояснил.

– Щас сравним с предыдущими фотками. А вообще - просто. Только два континента на Тейе, как близнецы, стоят рядышком. А между ними - пролив. Вот тот материк, что окажется западнее - наш. Там славы, таны, база моряков с подводными лодками, золото, алмазы, платина.
– Мечтательно озвучил последнее старатель и продолжил объяснения, - А тот, что восточнее - Большого Зонги. Там Амазонки, кентавры, мамонты и всякая нечисть обитает. Как бы не задавили погранцов, пока мы домой и назад мотались.

Тарелка вновь вышла к освещенной стороне планеты. На экранах выстроились двойной цепочкой вдоль экватора шесть материков. Три по северную сторону. Три - по южную половину полушария. Симметричность построения материков по поверхности планеты смазывалась лишь неровностями очертаний континентов. Ощущение невозможности реальных и видимых изображений поверхности тверди планеты давила и заставляла волноваться. От начальника артели имени товарища Лагранжа сие в поведении Иван Ивановича не укрылось.

– Видал, капитан, как они стоят?
– Имел в виду материки планеты и кивнул Сан Саныч.
– Словно по ниточке поставил кто-то! Ровненько. Так чтоб и не жарко было и не холодно слишком. Идеально, как вроде специально 'коструктор' собрали. Мы, как в первый раз рассмотрели - не поверили. А вон и наша парочка. Ишь - как гусь да гагарочка: рядышком прислонились. Оооо! Гляди мост видно! Наши спалить его хотели к лешему. Видно не получилось.

Тарелка добросовестно снизилась над планетой и шелестела по воздуху, разрезая плотные слои атмосферы.

– Приготовиться к посадке.
– Серега не собирался менять регламент посадочных мероприятий. Как сядешь - так и взлетишь потом. Под аппаратом раскинулся недостроенный город старшины. Стена города полукольцом упиралась в берега речки, как выгнутый лук с тетивой. Мостки от горы к воротам крепости, и дорога между постройками - напоминали стрелу вложенную лучником и направленную в сторону соседнего континента.

– Ого, а Зубов неплохо расширился! А стенища-то! Какая огромная! Он что от динозавров закрыться решил? Видно старшина уговорил! Ты смотри, сколько всего понастроил!
– Сан Саныч удивлялся и радовался. Офицер молчал, изучая расположение городка. Серега, занятый контролем управления не отвечал, потом посмотрит вдоволь. Ожила рация.

– 'Ракушка' - это старшина! Мужики, это вы?
– столько в голосе Грязнова было счастья, исполненной и долгожданной надежды, что космонавты улыбнулись.

– Здорово Виктор Иванович. Пустишь на посадку?
– Сан Саныч на правах старшего приветствовал пограничника.

– А то!
– радостно ответили с Тейи.

– Только давай не так как в прошлый раз.
– намекал бригадир на отбитый с помощью "Ракушки" приступ кочевников, горы сваренных трупов и настороженность пограничных стволов.

– Обижаешь Сан Саныч, - узнал старателя по голосу погранец, - прибрались к вашему прилёту, как знали.
– Дрогнул таки у старшины голос.
– Вы к себе, на уступ?

– Ну, да. Ты там ничего не настроил, хохляцкая твоя душа?
– хмыкнул бригадир, намекая на украинскую хозяйственность старшего прапорщика. Тот тоже не остался в долгу.

– Та не, не успел пока. Сидайте скорее. А то тут давно и жданки съели, и ...в общем не мешаем.
– Серега влез в разговор, напомнив первую посадку. И предложил создать традицию.