Муссон

Том повел их быстрее, держась под прикрытием рощи, но над самой границей коралловых песков берега. Через полчаса он остановился и, когда Хэл подошел к нему, показал вперед.

— За этим мысом залив, — прошептал он. — Я различаю корабли, стоящие на якоре, хотя не могу сказать, который из них „Минотавр“.

Хэлу темнота впереди казалась беспросветной. Однако Вазари заверил его, что четыре дня назад „Минотавр“ был в гавани, а учитывая, какой ущерб ему нанесли пушки „Серафима“, едва ли он мог отправиться в плавание.

— Очень скоро взойдет луна, — сказал Хэл. — Тогда мы его увидим. А пока подведи нас ближе.

Они осторожно пошли вперед через заросли, прячась под деревьями.

Земля была усеяна опавшими сухими пальмовыми листьями, они шуршали под ногами.

Ступая по этой предательской подстилке, приходилось полагаться на указания Тома. Хэл поморщился, уловив запах кухонных костров и другие, гораздо менее приятные запахи поселения корсаров — от вони гнилых рыбьих голов и потрохов до смрада открытых ям с испражнениями.

Но вот он снова остановился: запах разлагающейся человеческой плоти ни с чем не спутать. Хэл слишком часто бывал на полях битвы, чтобы забыть его. Он сразу подумал о Дориане и постарался прогнать мысль об уязвимости сына и сосредоточиться на предстоящей задаче. Они медленно шли вперед.

Между деревьями замелькали огоньки; подойдя ближе, они услышали негромкие голоса. Кто-то затянул мусульманскую молитву, еще кто-то рубил дрова.

К этим звукам примешивались долетавшие с залива негромкий скрип реев, хлопанье парусов и звон якорных цепей. Дойдя до границы рощи, они увидели перед собой очертания залива.

— Вон „Минотавр“, — негромко сказал Том. — Ошибиться невозможно.

Для Хэла это было всего лишь темное пятно.

— Очень скоро взойдет луна, — сказал он, и они приготовились ждать.

Но вот забрезжило и начало разгораться серебристое сияние, в заливе материализовались очертания кораблей, и скоро на фоне звезд можно было разглядеть мачты и реи „Минотавра“. Хэл увидел три других корабля с прямыми парусами — их упоминал Вазари. Все это были суда, захваченные аль-Ауфом.

— Том, останешься здесь, — прошептал Хэл.

— Отец… — начал было Том.

— Не перечь! — решительно перебил Хэл. — Ты хорошо справился со своей работой, но теперь останешься здесь, в безопасности, ждать нашего возвращения.

— Но, отец…

Том был вне себя от гнева.

Хэл не обратил на это внимания.

— Если что-нибудь произойдет и мы разделимся, ты должен вернуться на берег, туда, где мы оставили баркас.

— А ты что будешь делать? — спросил Том.

— Мы с Аболи должны внимательней разглядеть корабли в гавани. Ты больше ничем не можешь нам помочь.

— Я хочу… — начал Том, но Хэл оборвал:

— Хватит! Встретимся здесь! Идем, Аболи.

Они неслышно встали и через несколько секунд исчезли, оставив Тома одного на краю леса. Том не боялся — для этого он был чересчур рассержен.

Его обманули, с ним обошлись как с ребенком, а ведь он уже много раз доказывал, что не дитя.

— Я связан клятвой, — бушевал он. — Я не могу сидеть сложа руки, когда есть хоть малейший шанс помочь Дорри.

Тем не менее ему потребовалось все мужество, чтобы пойти наперекор отцу, сознательно нарушить его прямой приказ.

Том неуверенно встал.

— Это мой долг, — напомнил он себе.

Он не пошел за отцом и Аболи. Напротив, он повернул в сторону от берега. Отец показывал ему карту острова и рисунки старой крепости, сделанные дедом пятьдесят лет назад, поэтому Том хорошо представлял себе местность впереди и знал, куда идет.

Луна уже поднялась над деревьями, поэтому он шел быстро. Лунный свет отражался впереди от стен крепости и, повернув в ту сторону, Том сразу наткнулся на ведущую в том направлении тропу. Он шел, а запах разлагающихся тел становился все сильнее, пока Том не вышел из леса и не остановился в тревоге.

Перед ним лежало поле мертвых тел. Нагие человеческие трупы висели на грубых подобиях виселиц и в лунном свете внушали ужас и отвращение. Том почувствовал суеверный страх и не мог заставить себя пойти между мертвецами. Вместо этого он направился под деревья в поисках прохода. И не успел отойти, как на тропе от крепости показалась длинная вереница людей в одеяниях с капюшонами. Останься Том на тропе, он бы наткнулся на них.

Они прошли. Том, не выходя из-под пальм, через несколько минут оказался под освещенными луной толстыми стенами крепости. Однако теперь его гнев утих, и он чувствовал себя одиноким и беззащитным.

Он понимал, что нужно признать глупость своего поведения и вернуться на место встречи, прежде чем отец обнаружит его отсутствие. А это произойдет очень скоро.

Том попытался оправдать свое непослушание. Он начал осторожно обходить крепость и наконец оказался почти напротив главных ворот. Они были открыты, но под аркой стояли стражники. Похоже, они спали, но Том решил не рисковать и не подходить ближе. Несколько минут он просидел, затаившись. Сбоку от ворот на стене в креплении торчал горящий факел. В его свете Том видел массивные прочные балки ворот.

Он повернул обратно и отправился по своему следу в обход. На восточной стороне лунный свет падал прямо на стену, и Том видел, что местами та разрушена; некоторые ее части вывалились, и их место заняла густая растительность джунглей. Древовидные фикусы пустили прочные корни в трещинах между камнями кладки, а по стенам поднимались стебли диких лиан, похожие в лунном свете на чудовищных питонов.

Тома вдруг посетила нелепая мысль: нельзя ли по лиане забраться в крепость и поискать Дорри?

Он обдумывал это, когда услышал негромкий кашель. Том отступил к деревьям и стал искать источник звука.

И увидел на верху стены, в углу укрепления, голову в тюрбане. Том сообразил, что на стене через определенные промежутки расставлены стражники, и его сердце дрогнуло, когда он понял, как близок был к катастрофе. Он продолжал крадучись идти вокруг крепости и на ее северовосточном углу повернул.

Том заметил в этой стене, на самом верху, амбразуры, очень узкие: в них протиснется разве что ребенок. Большая часть отверстий темные, но в одном или двух горит неяркий желтый свет — масляная лампа или фонарь. За этими окнами — комнаты или камеры.