Муза

Коул опирается на руку дивана. На диване сидят пожилой мужчина, возможно, лет шестидесяти, и блондинка лет тридцати в повязке на глазу. Еще одна женщина стоит у окна, но все они размыты и нечетки, потому что в кресле напротив дивана сидит Арманд де Виллетт.

Я моргаю, уверенный, что случайно перешел в другое время, пока женщина у окна не поворачивается, и я вижу, что это Эйшет. Она в своем человеческом обличье - то есть, поразительно великолепна в красочном платье, ее волосы собраны на голове и сверкают крошечными драгоценными камнями.

Но мой взгляд остановился на Арманде. Он старше, чем я знал его в жизни - возможно, ему около сорока лет, одет в современную одежду, но в остальном все то же самое. Он одаривает меня отвратительно самодовольной улыбкой и шевелит пальцами. Мой шок проходит, и я вижу, что женщина с повязкой на глазу - Жанна де ла Мотт, а пожилой джентльмен, сидящий рядом с ней, - чертов кардинал Роан.

Что это за безумие?

Коул улыбается, увидев меня, и сразу же подходит.

"Эй, ты в порядке?" - спрашивает он, его улыбка сходит на нет при виде моего потрясенного выражения лица.

"Нет. Да. Я в порядке".

"Коул", - говорит Эйшет из окна. "Пожалуйста, познакомь нас со своим другом".

"Больше промышленников", - пробормотал Коул с укором и улыбкой, а затем повел меня за руку в логово демонов. "Это Эйшет", - говорит он. Он указывает на Жанну. "А это Дэва, это Зерин..." Роан кивает. Наконец, Коул жестом указывает на Арманда. "А это Пиккол".

"Пожалуйста", - говорит Арманд. "Зовите меня Пико".

У меня уходит все мое самообладание. "Очень приятно. Но если вы меня извините, я понял, что оставил свои посылки у консьержа и должен их проверить".

Меньше всего мне хочется оставлять Коула в лапах этих демонов, но я должен взять себя в руки. От этого зависит моя жизнь.

Я успеваю сделать несколько шагов по коридору, прежде чем слышу шаги позади себя.

"Убегаешь так скоро?" окликает Эйшет.

Я поворачиваюсь к ней, маскируя свою панику под гнев. "Эйшет", - грубо огрызаюсь я. "Что привело тебя сюда?"

Ее платье из желто-красного шелка, золотые украшения украшают руки, уши и шею. Ее темные глаза, как всегда проницательные, смотрят прямо на меня.

"Я подумала, что будет весело снова собрать банду вместе. Мы же в Париже, в конце концов".

"Но Арманд? Почему он?"

"Астарот был одним из наших величайших коллекционеров душ до своей безвременной кончины", - говорит она. "После того, как он собрал тебя, он искал остальных твоих соратников из твоей маленькой шалости с бедной, милой Антуанеттой".

"Я не знал, что они были обращены".

"Конечно, ты не знал. Астарот был умен и дальновиден для нашего вида, который не может знать будущего. Возможно, он знал, что однажды все вы будете полезны".

"Хорошо", - говорю я, скрещивая руки. "Но ты бросаешь Арманда мне в лицо, потому что...?"

Она качает головой, улыбаясь в замешательстве. "Конечно, чтобы завершить твой гениальный план по уничтожению Коула Мэтисона".

Я замираю, как тогда, когда Коул рисовал меня - это был единственный способ скрыть ужас с моего лица.

"Ты выглядишь удивленным", - говорит она. "В конце концов, это была твоя идея".

Моя идея. Моя вина. Что бы ни случилось, это все моя вина...

"Вот так мы уничтожили Мэрилин, Джими, Дженис..." продолжает Эйшет. "Наши победы, которые, как вы сами сказали, "сделали волны". Наркотики, алкоголь, слава - трифект, который портит многим людям их внезапный успех". Она направила красно-лакированный гвоздь на дверь отеля. "Эти три - пороки. Они привязываются к человеку, у которого появились новые деньги, и напоминают ему, что теперь у него есть доступ к каждому наркотику, каждой капле алкоголя, каждому ресурсу в мире, чтобы заглушить боль, которая питала его творчество. И они сделают то же самое с Коулом Мэтисоном".

Я слабо киваю, каждое из ее слов разрывает меня на части, по одному слогу за раз.

Эйшет неторопливо прохаживается передо мной. "Это и так был гениальный план, Амбри, но я должна признать, что то, куда ты его привел, весьма необычно. Амбициозно".

Мой взгляд перескакивает на нее. "Что ты имеешь в виду?"

"Поднять Коула на высочайшую высоту - это все хорошо, но заставить его влюбиться в тебя - это мастерский ход. Когда он узнает правду, это разорвет его душу".

Эти слова словно маленькие бомбы, сброшенные в центр меня. "Правду..."

"Что все это было ложью", - ярко говорит Эйшет. "Эта победа обеспечит тебе похвалу в залах нашей иерархии до конца времен. Такова была идея, Амбри..." Она качает головой. "Не так ли?"

Я чувствую, как она изучает меня. Насмехается надо мной. Я киваю, формулируя план так быстро, что мои мысли вызывают у меня дрожь. Мое будущее с Коулом сгорело в одно мгновение, и теперь вся моя цель в этом богом забытом царстве - защитить его от "Порока" любой ценой.

"Да, конечно", - говорю я с надменным видом. "Признаться, сначала это не входило в мои намерения, но, когда я понял, как этот простак влюбился в меня, это показалось очевидным".

Мне хочется вырвать себе язык за такие мерзости. За такую глупость. Так безрассудно. Ужас, разворачивающийся передо мной, вдвойне невыносим, потому что я должен была это предвидеть.

Потому что я позволил этому случиться.

"Понятно", - говорит Эйшет. "Потому что было бы неприятно узнать, что у тебя были другие планы".

"Какие у меня могут быть другие планы?"

Жизнь с человеком, которого я люблю...

"Может быть, пойти по стопам Кассиэля?"

"Никогда", - говорю я. "Этот дурак отказался от вечности ради любви простой человеческой девушки."

Темноглазый взгляд Эйшет впивается в меня. "Мы наблюдали за твоим выступлением, Амбри. Ты очень убедителен".

Мое сердце бешено скачет в груди, пойманное в силки Эйшет.