Мужчина моей судьбы

Фейри плотоядно облизнулся… предвкушающе так, и я содрогнулась. Представила Петьку, умирающего на камне, с которого стекают потоки крови, и себя, восторженно взирающую на его убийцу. Нет, ни за что!

— Так что сами, видите, смертные, не найти вам покоя, пока не обзаведетесь наследником. Ой, я запамятовал, вы же брат с сестрой, об общем ребенке и речи быть не может. Вот незадача.

Еще и издевается, мерзавец.

— Йор… — снова предупреждающе зазвенели колокольчики, и фрейр стер с лица глумливую ухмылку.

— Никто не имеет права расторгнуть брак, заключенный в Древней обители, — произнес он уже спокойно. — Ни один человек… кроме хэленни. Если до первой беременности она полюбит другого и согласится стать его женой, предыдущий брак признается недействительным. За всю историю Риоса это случалось лишь несколько раз. Древние знали об условии и берегли своих жен от случайных встреч с посторонними мужчинами, прятали за семью замками до рождения первенца. Так что, если желаешь спокойно жить, у тебя есть единственный выход, смертная — выйти еще раз замуж.

— Трудность заключается в том, девочка, что Танбор связывает не только тела, но и души, — Эари выпорхнула из своего цветка и тоже подлетела к нам. — А это значит, что во время венчания твой суженный должен знать, что берет в жены именно тебя, Марию Климову. Девушку, пришедшую на Риос из другого мира и занявшую тело Мэарин Ольес.

— Но как… я ведь не расскажу… заклятие же… — растерялась я.

Фрейя виновато улыбнулась.

— Подсказываю, — вмешался Йор, бесцеремонно отстраняя «Дюймовочку». — Любовь творит чудеса, преодолевает преграды и разрушает заклинания — он многозначительно подмигнул и тут же поморщился. — Глупость конечно, несусветная, но в твоем случае, как ни странно, очень полезная. Большего сообщить не могу, если не полная дура, сама сообразишь, что к чему. В общем, быстренько влюбляйся в какого-нибудь восторженного болвана, очаровывай его, и бегом к Танбору. Венчайся с избранником, на радость хэллэ, выполняй мое второе условие и живи счастливо. Глядишь, потом и братца пристроишь.

Он посмотрел на Эари, неожиданно заботливо поправил выбившийся из прически локон и снова повернулся ко мне.

— Мэссера выбирать категорически не советую. На наивного придурка он не похож, никому не доверяет, любить не умеет и чувство долга у него… отвратительное. Так что проблем не оберешься. И вообще, он тебя здесь бросил, а сам попросту сбежал, если еще не забыла. Рекомендую обратить внимание на одного из принцев. Молодые, красивые маги, моральными принципами особо не отягощены. Да и его величество наверняка уже успел им рассказать, что ты хэленни, и, пока нет детей, по-прежнему имеешь право выбора. Так что, думай, смертная. Хорошенько думай! Ну, а если согласна, скрепим договор магической клятвой.

— Ты же намекнул, что хэленни предназначалась не Ольесу, а Саллеру, — опередил мой вопрос Петька. Я сама собиралась об этом спросить. — А теперь старательно отодвигаешь герцога в сторону. Почему?

— Любое предназначение можно изменить, — туманно пояснил фрейр. — Особенно, когда место одной души занимает другая, да еще из чужой реальности. Самое подходящее время, чтобы разрушить предначертанное… Впрочем, вас это не касается. Для вас важнее то, что с мэссером трудно договориться, и управлять им нельзя. Если ему не понравится наш договор, появятся проблемы, в первую очередь, у тебя, смертная. Так что, прими совет… исключительно по дружбе… присмотрись к кому-нибудь попроще. Обольсти, соблазни, а как заклятие спадет — выкладывай всю правду. Порыдай на его плече, пусть проникнется и пожалеет несчастную жертву произвола, и все будет хорошо. Ну что согласна?

И он в предвкушении потер ладони.

— Нет.

Провела кончиком языка по внезапно пересохшим губам.

— Что?!

— Нет, — повторила твердо, — Не согласна.

В груди натянутой струной звенело почти невыносимое, болезненное напряжение.

— Никакой сделки, пока не узнаю, что тебе от меня нужно.

— Повторяю, я не возьму ни жизнь, ни честь, ни здоровье. Ты, твой муженек, ваше сопливое потомство — все останутся живы-здоровы и даже благополучны. Чего тебе еще? — грозно оскалился фрейр. — Или не веришь? Так я включу это условие в клятву.

Последние слова Йор почти прошипел, злобно, угрожающе. Ему вторили змеи на голове. Они свивались в гибкие кольца, переплетались друг с другом, и все, как одна, тянулись в мою сторону, словно собирались немедленно покарать строптивую человечку.

Брат быстро шагнул вперед, закрывая меня собою. Погладила его по руке, молча благодаря за поддержку, глубоко вздохнула несколько раз и вышла из-за надежной Петькиной спины «пред светлые очи» разъяренного недоэльфа. Прятаться сейчас — не выход.

— Нет, — еще раз озвучила свое решение. — А вдруг ты потребуешь то, что я не в состоянии выполнить? Убить ребенка...

— Я же сказал…

— Не своего — чужого. Это не имеет значения. Принести кровавые жертвы, уничтожить полмира, сделать людей вашими рабами. Да мало ли что… Я все равно никогда на это не пойду. Так что лучше отказаться сейчас, до того, как мы обменяемся клятвами.

— Ну и фантазия у тебя, — скривился Йор.

Нарочито медленно оглядел меня с ног до головы, ухмыльнулся. Нехорошо так… недобро…

— Ты понимаешь, чем грозит твой отказ, смертная? Вас тотчас же вышвырнут за границы Хауддана, и не в Намарру — в другое королевство. В тот же Ониж, например. Так что, если надеешься на защиту мэссера, то зря, не успеет он никого защитить.

— Ты обещал Саллеру перенести нас именно в Намарру. Или известить его, если откажемся вернуться.

— Я-то поклялся, а вот вам откуда это известно? Впрочем, и так догадываюсь, — фрейр испепелил Эари негодующим взглядом. — Создать портал можно и на самой границе, а предупредить не только герцога, но и кое-кого другого. Звезда передвигается быстро, вам ли этого не знать, да еще если пропустить ее через Хауддан… Снова хочешь натравить иноземных магов на мэссера? Не боишься, что в этот раз ему не повезет? Кстати… я освобожу жрецов от обещания молчать. Они мгновенно растрезвонят по всему миру о пришествии новой хэленни, тем самым открыв сезон охоты на носительницу дара. Что теперь? Продолжишь упрямится? Себя не жалко, так хоть о брате подумай. Он ведь не выживет в этой гонке.

По самому больному бьет мерзавец.

Запрокинула голову, пытаясь сдержать слезы, и тут же почувствовала, как сзади меня обнимает Петька.

— Это наше общее мнение. — брат обхватил меня за плечи, прижимая спиной к своей груди. — Ты сейчас выкладываешь все условия, или… сделки не будет. И не надо шантажировать сестру моей жизнью. Я сам не соглашусь, пока не услышу, во что ты ее втягиваешь.

Фрейр ощерился и зарычал. Глаза его засверкали, по телу, потрескивая, побежали багровые молнии, волосы веером поднялись вокруг головы. Змеи больше не шипели — низко ритмично вибрировали, как натянутые струны.

Мамочки…

— Йор…

Фрейя, которую недоэльф до этого незаметно оттеснил назад, к фонтану, радужной искрой заметалась между нами, рассыпая разноцветную пыльцу. Душистая пыль закружила в воздухе, оседая на лицо, руки… на разъяренного фрейра. И молнии стали затухать, а змеи перестали вибрировать и опали, снова превращаясь в прекрасные белоснежные пряди.

— Расскажи! — нежный голосок звучал настойчиво и требовательно.

— Эари…

— Расскажи, или я сделаю это сама.

Маленькие ладошки легли на грудь Йора — как раз в том месте, где должно биться сердце.