Мужчина, женщина, ребенок

— В том-то и дело. Уверяю тебя, Беквит, она никому ничего не скажет. Клянусь жизнью всех моих клиентов.

Давление было слишком велико.

— Ладно, Берни, — вздохнул Роберт, — но пожалуйста, не слишком много подробностей.

— Успокойся. Один только голый факт, — ты понял, что я имею в виду?

— Понял. Когда ты ей скажешь?

Пробежав три шага, Берни смущенно ответил:

— Вчера вечером.

Футболисты из средней школы простились с младшим Акерманом и начали расходиться. Со вчерашнего дня он учился забивать голы, а теперь отрабатывал дриблинг. Поэтому он начал двигаться по периметру поля, толкая перед собой мяч поочередно то одной, то другой ногой.

Добравшись до трибуны, он увидел заграничного гостя Джессики Беквит, который в одиночестве сидел на четвертом ярусе. Он прижал ногой мяч, остановился, повернулся к трибуне и крикнул:

— Эй!

— Чего тебе? — спросил Жан-Клод.

— Это ты — француз, который живет у Беквитов?

— Да.

— Ты чего тут все время торчишь?

Жан-Клод пожал плечами.

— А что в этом плохого? — отозвался он, смутно заподозрив какой-нибудь подвох.

— Ты чего все время ходишь вокруг Джессики Беквит? — уже явно враждебным тоном осведомился Дэйвид.

— Я ее гость. Мы с ней друзья… — не совсем уверенно отвечал Жан-Клод. Ему становилось все больше не по себе.

— Она моя подруга, французишка, понял? Моя подруга, — твердил Дэйвид, в доказательство тыкая себя пальцем в грудь.

— Меня зовут не французишка, — спокойно отозвался мальчик.

Ага, обрадовался про себя Дэйвид, вот где его больное место.

Да? Плевать я на тебя хотел! Я буду называть тебя, как мне вздумается, когда мне вздумается и сколько мне вздумается, — плюс еще десять раз подряд. Французишка, французишка, французишка…

Дэйвид стоял перед Жан-Клодом, правой ногой попирая футбольный мяч, а правой рукой проделывая некий замысловатый жест, связанный с собственным носом.

Жан-Клод встал.

Дэйвид вобрал в легкие воздух и вытянулся в полный рост, немного превосходивший рост младшего мальчика.

— Ну и что ты можешь сделать, французишка? — издевательским тоном спросил он.

Жан-Клод неторопливо сошел с трибуны и приблизился к Дэйвиду, чей замысел состоял в том, чтобы с высоты своего роста, излучая силу, повергнуть в панику своего низкорослого противника.

— Меня зовут Жан-Клод Герен, — спокойно сказал мальчик, продолжая двигаться навстречу Дэйвиду.

— А я говорю, что ты французишка. Французишка, лягушатник, огородное чучело.

Жан-Клоду теперь оставалось меньше полуметра до Дэйвида, который возвышался над ним во весь свой немалый рост.

— Французишка, французишка, французишка… — ухмыляясь, твердил он.

И тут Жан-Клод нанес удар ногой.

Не по противнику, а по его мячу. Дэйвид потерял равновесие и грохнулся задом на землю.

Покидавшие поле футболисты издали увидели, как юркая суперзвезда плюхнулась оземь, и захохотали. Дэйвид в ярости вскочил на ноги.

Он двинулся в сторону Жан-Клода, а тот отступил назад, продолжая держать под контролем мяч.

— Меня зовут Жан-Клод, — повторил он.

Дэйвид устремился вперед, чтобы выбить у него из-под ног мяч.

Жан-Клод искусно оттолкнул мяч за пределы его досягаемости.

Теперь французский гость повел мяч к центру поля. Дэйвид устремился за ним. Он скачками рванулся вперед. Жан-Клод делал ложные выпады и увертывался. Дэйвид никак не мог подобраться к мячу. Футболисты теперь свистели и хлопали в ладоши. Они еще в жизни не видели, чтобы такой малыш так ловко орудовал мячом. Их же не учили в школе, что европейские мальчики начинают гонять мяч в тот самый день, когда начинают ходить.

Свист и улюлюканье достигли слуха утомленных бегунов на дальнем конце поля. Берни первый обратил на них внимание. И не поверил своим глазам.

— Будь я проклят! Этот парень классный спортсмен! — вскричал он.

Роберт сперва даже не глянул в его сторону, приняв торжествующий вопль приятеля за очередной панегирик сыну. Но потом все же поднял глаза и увидел, как Жан-Клод увернулся от Дэйвида, который яростно рвался к мячу и снова угодил носом в грязь.

Его пробрала дрожь. Господи, подумал он, у меня просто фантастический сын! И остановился посмотреть..

— Браво, Жан-Клод! — крикнул он.

— Беквит, — тихонько сказал ему Берни, — тебе надо избавиться от этого парня, пока не поздно.

— Что значит пока не поздно, черт тебя побери!

— Пока ты еще в него не влюбился.

16

— Ну, как ты пробежался? — спросила Шейла.

— Неплохо, — сказал Роберт.

— А ты хорошо провел время, Жан-Клод?

— Да. Благодарю вас.

— Он немножко поиграл в футбол, — добавил Роберт, не скрывая гордости. — Тебе надо было это видеть. Он здорово играет.

Бросив на мальчика мимолетный взгляд, Роберт увидел, как тот просиял от его похвалы, и обрадовался еще больше.

— Может, хочешь умыться перед обедом, Жан-Клод?

— Да, Роберт, — сказал мальчик и выбежал из кухни.

Роберт поцеловал Шейлу в щеку.

— Вкусно пахнет. Что сегодня на обед?

— Ничего особенного.

— Помочь тебе?

— Да. Можешь почистить картошку.

— Ладно. — Он был счастлив, что снова может быть рядом с ней — пусть это даже будет всего лишь на кухне. Он надел фартук и принялся за дело.

Когда он взялся за вторую картофелину, Шейла сказала:

— Звонила Эвелина…

— Узнать, как ты отдыхаешь?

— Нет. Спросила, не смогу ли я завтра приехать в Кембридж.

— Какое нахальство! Надеюсь, ты послала ее куда следует.

— Она просто умоляла меня приехать. Дело действительно очень важное.

— Дорогая, Эвелина Унгер — типичный трудоголик и погонщик рабов. А университетское издательство — не «Нью-Йорк Таймс». Хотел бы я знать, что это за дело, которое нельзя отложить на месяц.

— Это Гэвин Уилсон, — ответила Шейла.

— Я думал, что он сидит в Вашингтоне и объясняет Совету безопасности, как атаковать штат Массачусетс.

— Да, но завтра он будет в Кембридже. Только завтра.

— Ну. А ты причем?

— Он самая крупная звезда в списке наших авторов. Эвелина хочет переиздать его книги.

— Я всегда считал «Юниверсити Пресс» неподкупным независимым издательством. К тому же внешнеполитическая концепция Уилсона безнадежно устарела.

— Поэтому Эвелина и просит меня с ним встретиться. Она хочет убедить его в необходимости кое-что пересмотреть и привести в соответствии с современностью.