Мужья-тираны. Как остановить мужскую жестокость

Консультирование семейных пар может вызвать регресс для жертвы жестокого обращения. Чем больше она настаивает на том, что следует обратить внимание на грубое и запугивающее поведение ее партнера, тем чаще может слышать от психотерапевта: «Кажется, вы настроены возложить всю вину на него и отказываетесь взглянуть на свое участие в этом». Психотерапевт тем самым непреднамеренно воспроизводит отношение к вещам, свойственное жестокому мужчине, и женщина вынуждена защищать себя, а это именно то, чего ей меньше всего нужно. Я знаю много случаев, когда психотерапевт и жестокий мужчина заканчивали тем, что создавали некую команду, и женщина получала еще один психологический удар. Большинство психотерапевтов в таких ситуациях имеют добрые намерения, но не понимают проявлений жестокости и позволяют жестокому мужчине формировать их восприятие.

Присутствие психотерапевта может придать вам смелости открыться своему партнеру в таких вещах, о которых вы обычно умалчиваете в целях безопасности. Но это не обязательно будет иметь положительные последствия. Жестокий мужчина может отомстить женщине за открытые заявления во время сеанса. Позже, когда он будет кричать на вас: «Ты унизила меня перед психотерапевтом, ты выставила меня плохим парнем, ты говорила о слишком личных вещах!»

Ирэн, жена моего клиента Квентина, проходила с мужем курс парной терапии приблизительно полгода. Однажды, думая, что настало время для решительных действий, терапевт сказал: «Эффективность сеансов снизилась, и мне кажется, я знаю почему. Ирэн, вы недостаточно открываетесь, вы должны пойти на больший эмоциональный риск». Он был прав: неделю за неделей Ирэн действительно рассказывала слишком мало. И она решила отважиться на этот шаг. Она рассказала психотерапевту о том, что Квентин жесток в обращении с ней, проявляет физическое и психологическое насилие. Глаза Квентина покраснели, будто он был готов расплакаться. «Я отказывался признавать свое насилие, – сказал он психотерапевту, – и не хотел думать о том, как это отражается на Ирэн». Психотерапевт почувствовал, что критический барьер преодолен. «Теперь, – решил он, – ваша совместная работа начнет приносить результаты!»

На пути домой Квентин держал одной рукой руль, а другой сжимал прядь волос Ирэн и равномерно бил ее головой о приборную панель с криком: «Я говорил тебе держать язык за зубами, сука! Ты мне обещала! Подлая лгунья!»

Если консультирование пар – это единственный вид помощи, которую ваш партнер готов получить, желая обеспечить себе гарантированную возможность обвинить вас в проблеме, вы можете подумать: « Что ж, это лучше, чем ничего. Возможно, терапевт увидит то, что он делает, и убедит его обратиться за помощью ». Но даже если психотерапевт сделает что-то подобное – а такое бывает крайне редко, – ваш партнер просто скажет: «Ты настроила психотерапевта против меня», – точно так же, как он обходится со всеми другими проблемами.

Некоторые специалисты говорили мне: «Работая с парой, в отношениях которой присутствует жестокость, я настаиваю на четком соглашении, что во время терапии не будет проявлений жестокости при мне и никаких последствий за то, что было сказано в ходе сеанса». Подобные соглашения, увы, бессмысленны, поскольку жестокий мужчина не чувствует никакой обязанности соблюдать их: практически каждый мой клиент чувствовал себя вправе нарушить данное им слово, если у него была для этого «достаточно серьезная причина», каковой является всякая ситуация, когда партнерша его сильно расстроила. Психотерапевты США и Канады все больше отказываются работать с парами или заниматься семейной психотерапией с участием жестокого мужчины, и это ответственное поведение с их стороны.

Жестокий мужчина на индивидуальной психотерапии

Чем больше мой клиент получает психотерапии, тем бессмысленней с ним работать. Высоко «терапевтизированный» жестокий мужчина становится скользкой: используя психологические концепты, он вычисляет уязвимые места партнерши, чтобы рассеять ее восприятие жестокости. Он не берет на себя ответственности ни за одно из своих действий. Он перемещается в мир, где существует только неблагоприятная динамика, искаженные коммуникации и символические действия. Он ожидает вознаграждения за свою эмоциональную открытость, бережного обхождения из-за своей «беззащитности», сговора в отношении уклонения темы ущерба, который он нанес, и похвал за его способность проникать в суть. Много лет назад один агрессор, использовавший физическое насилие, рассказал: «Психотерапия открыла мне глаза: когда я ударил жену, я на самом деле бил не ее. Я бил свою мать!» Он откинулся назад, ожидая одобрения его самопознанию. Мой коллега не впечатлился и сказал: «Нет. Вы ударили свою жену».

Я не встречал жестоких мужчин, добившихся значимых и устойчивых изменений благодаря психотерапии. Беда в том, что если жестокому мужчине удается найти особенно квалифицированного психотерапевта и если терапия особенно успешна, он становится счастливой, хорошо приспособленной жестокой личностью . Это, возможно, хорошая новость для него, но не слишком хорошая для его партнерши. Психотерапия может быть ценным средством в решении проблем, для которых она предназначена, но жестокое обращение с партнершей к ним не принадлежит. Жестокий мужчина должен проходить специальную коррекционную программу.

Коррекционная программа

Чтобы осуществить изменения в жестокой личности, в общем случае требуется четыре элемента: 1) наказание; 2) просвещение; 3) противостояние и 4) личная ответственность. Наказание – первый пункт в списке – в основном проявляется в виде опыта жестокого мужчины, связанного с разрывом отношений (по крайней мере временным) или благодаря системе правосудия. Он также может нести наказание в форме критики или неодобрения со стороны других людей.

Коррекционная программа отвечает за пункты 2) и 3), обеспечивая жестокому мужчине просвещение в вопросах жестокого обращения и противостояние его принципам и оправданиям действий. Качественная программа полностью отличается от психотерапии. Главные различия таковы:

♦ Терапия фокусируется на чувствах человека и дает ему сочувствие и поддержку независимо от того, насколько основательны психологические установки, которые привели к возникновению этих чувств. Коррекционная же программа фокусируется на мышлении . Чувства же, обсуждаемые в этой программе, – это чувства партнерши жестокого человека и его детей, но не его.

♦ Психотерапия практически не применяет правил, регулирующих то, что позволено делать человеку в период прохождения терапии. Программа требует, чтобы мужчина воздерживался от любого физического насилия или угроз и работал над снижением вербальной агрессии и других форм психологической жестокости, иначе он не может оставаться в программе.

♦ Психотерапевт обычно не общается с жертвой жестокого мужчины, тогда как консультант коррекционной программы обязательно делает это.

♦ Терапия, как правило, не уделяет внимания ни одной из основных причин жестокости – позиции правомочия, насильственному контролю, неуважению, чувству превосходства, эгоизму или обвинению жертвы. Коррекционная программа концентрируется именно на них.

♦ Программа должна обеспечивать мужчине просвещение в вопросах жестокого обращения, консультировать его, как применять эти концепты в его жизни, и противостоять его жизненным принципам и оправданиям. Психотерапия крайне редко занимается подобными вещами.

В то же время процесс коррекционной программы не более магический, чем любой другой. Существенных изменений в жизни в результате участия в коррекционной программе достигает только тот, кто принимает решение работать по программе , а не тот, кто сидит и ждет, что программа ему «поможет», предполагая, что его, как всегда, обслужат. Клиент, добивающийся успеха, не бьется с консультантами, повторяя им, какие они невежественные идиоты, но и не лобызается с ними, повторяя, что программа помогла ему увидеть свет. Скорее он приходит каждую неделю с серьезным намерением, практикует то, что ему говорят, и обращает внимание на ущерб, который он нанес.

К сожалению, подавляющее большинство жестоких мужчин выбирают отказ от работы. Дело не в том, что они не могут измениться, а в том, что они решают, что не хотят этого. Они проводят в голове своего рода анализ приходов и расходов и решают, что награда за сохранение контроля над партнершами перевешивает издержки. Они считают, что серьезно рассматривать перспективу, которую рисуют им консультанты, слишком некомфортно и трудно, и она слишком сильно задевает их чувство уверенности во всем – по крайней мере, во всем том, что касается конкретной женщины.