Музы и мелодии

— Они не конкуренты, — Куинн внимательно поглядела на барабанщика, затем переключаясь на бас-гитариста. — Басист слабоват.

— Я же тебе говорила! — я хлопнула Никсона по груди. Не то чтобы это имело значение: у них уже был менеджер, однако контракт с звукозаписывающей компанией они еще не подписали.

— А я тебе и не возражал. — Никсон улыбнулся, и у меня замерло сердце.

Это не предвещало ничего хорошего. Рано или поздно наш с Никсоном роман закончится разбитым сердцем. Я это знала, и мне было все равно.

— Я хочу узнать твое мнение кое о чем. Есть минутка? — спросил Джонас у Никсона.

— Да. — Никсон повернулся ко мне, загораживая от посторонних глаз. — Увидимся в гримерке? Мне нужно сменить рубашку.

— Значит, только я буду одета?

Сексуальная привлекательность в его улыбке зашкаливала.

Да, я влипла.

Подмигнув, они с Джонасом скрылись за занавесом. Я потрясла головой, чтобы избавиться от вида этих новых кожаных штанов, и сосредоточилась на группе.

— У тебя хороший слух, — сказала Куинн, подходя ко мне.

— Спасибо. — Это был огромный комплимент от Куинн. — К сожалению, у них уже есть менеджер, и не очень хороший. Очень жаль.

— Еще ты умная. — Она внимательно наблюдала за мной, и у меня возникло ощущение, что она видит гораздо больше, чем мне хотелось бы.

— Э-э… спасибо.

— Слишком умная, чтобы связываться с Никсоном. — Ее тон смягчился.

Кровь отхлынула от лица.

— Черт, — пробормотала она. — Я надеялась, что ошиблась.

— Я не... Я точно знала, во что ввязываюсь.

Она вздохнула.

— Послушай, я люблю Никсона как брата. Ты это знаешь. Но тебе надо бежать. Он не стабилен. — Ее слова никак не вязались с добротой в голосе.

— Зато я стабильна. — Я теребила пропуск, который висел на шее. — И не слепая. Я вижу, что он собой представляет. И, кроме того, мы не... — я запнулась. — Мы не...

— Ты с ним не спала? — она прищурилась.

— Нет. Хотя тебя это не касается. — Я отвернулась к сцене, но чувствовала тяжесть взгляда Куинн.

— Хорошо. — Она потерла переносицу. — Если бы это был кто-то другой, мне было бы все равно. Но я не первый год вижу, как Никсон проходит женщин, как река пороги: просто захлестывает их и идет дальше. Он не меняет курса. Не идет на уступки. И когда нажимает на кнопку самоуничтожения, то уничтожает всех на своем пути. Мы с Джонасом просто знаем, когда нужно подняться выше, чтобы не попасть в водоворот.

— Он меня не пугает. — Я пожала плечами, но сердце сжалось из-за лжи.

— А должен. — Она наклонила голову. — Вы действительно не спали?

— Нет.

В ее взгляде мелькнуло удивление.

— Хм. Это на него не похоже.

— Знаю.

Сотовый оповестил о новом сообщении от Бена.

— Мне нужно идти.

Куинн кивнула, но когда я собиралась уйти, коснулась моего локтя.

— Зои, я хочу, чтобы ты знала: я думаю, ты была бы невероятно хороша для него. И я не пытаюсь защитить Никсона, я волнуюсь за тебя.

— Знаю. — Я выдавила улыбку.

Куинн защищала Джонаса и Никсона, все это знали, но в данном случае она действительно заботилась обо мне.

Я помахала знакомым техникам, когда шла по коридору. Слава Богу, это было всего лишь два концерта, и мне приходилось беспокоиться только о Никсоне. Я никогда не была тур-менеджером. Я даже представить не могла, что смогу провести целый тур. Но именно этим мне и придется заниматься, если стану менеджером группы. Я начала работать с Hush Note, когда они были уже достаточно популярными, чтобы Итан мог гастролировать, а Бен – работать в офисе. Мне потребовалось бы несколько лет, чтобы довести своих подопечных до уровня, хотя бы близкого к этому.

Бен отошел от Итана, когда увидел меня.

— Послушала Seven to One?

— Басиста нужно заменить.

Он улыбнулся и кивнул, как гордый отец.

— Да, хорошо. Вот почему, я полагаю, они скоро начнут искать нового менеджера.

— Как скоро? — небольшой всплеск энтузиазма пробился сквозь практический пессимизм.

Бен пожал плечами.

— Скорее всего, остальным участникам потребуется еще пару месяцев, чтобы наконец-то все понять. Так что где-то два месяца.

— Думаешь? — у меня голова шла кругом от открывшихся возможностей: через несколько месяцев подписать контракт со своей первой группой.

— Да, особенно после того, как братья Беркшир официально дали мне разрешение повысить тебя в должности, как только все это закончится.

— Правда?

— Узнал сегодня утром. Они действительно впечатлены тем, как хорошо ты справляешься с Винтерсом.

Сердце подпрыгнуло.

Неужели ли все это происходит на самом деле?

— Это его заслуга.

— И твоя. Бьюсь об заклад, Seven to One повезет с тобой, малышка.

Не имело значения, что мне двадцать шесть, для Бена я всегда буду ребенком.

— Опять обо мне говорите? — спросил Никсон, подходя ко мне сзади.

— Мир не всегда вращается вокруг тебя, Винтерс, — отчитал его Бен, но улыбнулся. — Ты хорошо выглядишь. Чувствуешь себя также?

— Абсолютно, — ответил Никсон, сверкнув улыбкой стоимостью в миллион долларов. — Шеннон — борец за дисциплину. Держит меня в тонусе.

Я закатила глаза.

— Рад это слышать. Она осчастливит какую-нибудь группу, когда через несколько месяцев начнет самостоятельную работать, хотя мне очень жаль ее терять. — Его улыбка погасла. — Ты уверена, что я не могу уговорить тебя остаться еще на один год? По крайней мере, до тех пор, пока новые стажеры не будут «приучены к горшку»?

Я рассмеялась.

— Уверена, ты и без меня справишься.

Никсон напрягся, и у меня внутри все сжалось.

— Тогда ладно. Подумай над тем, что я сказал, и присмотрись к ним, — сказал Бен, а затем хлопнул Никсона по плечу. — Ты правда хорошо выглядишь.