Музыкальный приворот

Дядя выразительно покрутил пальцем у виска, пока однокурсник не видел.

И только тут я поняла, к чему клонил все это время мой бесценный дядя. Он принял меня и это чучело огородное за пару! И решил Антона поучить тому, что должен делать «настоящий мужчина»! Вот же ужас. Не переубеждать же дядю прямо сейчас, что он все неправильно понял.

–  Яххо! А вот и я.
– Ворвалась в кухню сестра, с ног до головы одетая в розовую одежду. Юбка, маечка и даже колготки были ядовито-розовыми. Лишь многочисленные браслетики и значки приятно радовали глаза другими цветами.

–  Ты жертва безвкусия.

– Немедленно переключился на нее Леша.
– Что ты на себя напялила? Мне, как дизайнеру, хочется рыдать и стенать, блин. Будешь на улице в похожем виде и увидишь меня - не подходи. Я позориться не хочу.

–  Ой, нытик.
– Схватилась за голову девочка.
– Ой, а кто тут у нас? Мальчик какой-то! Ой, ты мне так кого-то напоминаешь!

–  Это мой сокурсник, а это моя сестра Нелли.
– Устало сказала я парню.
– Слушай, пошли в мою комнату, они нас вдвоем точно заклюют.

–  Ну, чего ты, посидите со мной!
– С ноющими интонациями заговорила Нелька.
– Я хочу с мальчиком поближе познакомиться!

Такая реакция Антон явно смутила, но он все-таки сказал ей:

–  Здравствуй.

–  Оно разговаривает!
– Захихикала сестра.
– Нет, ты мне все-таки кого-то напоминаешь! Определенно, десу!

–  Наверное, Дэвида Бэкхема. У него тоже одно время были белые волосы.
– Вкрадчиво сказал Леша, и они вдвоем расхохотались. Что дядечка, что племянница - оба обожают ехидные подколы.

–  Не обращай на них внимания.
– С укоризной посмотрела я на родственников. А если опять в этом чудике суицидальные наклонности проснуться из-за их шуточек?

Но наклонности крепко спали, потому, как Антон тоже улыбнулся во весь рот.

–  Нет!
– Вдруг заявила сестра.
– Он напоминает мне Эл. Из тетради смерти. Только тот был черноволосым и большой палец во рту держал. И сидел все время ногами на стуле!

–  Зачем?
– И искренним изумлением переспросил Леша.
– Он что, олигофреном был, что ли, этот твой Эл?

–  Сам ты олигафрен! Он был гениальным детективом! И просто кавайным лапочкой!
– Нелли ненавидела, когда кто-то говорит гадости про ее любимых персонажей. А про эту «Тетрадь смерти» она мне в прошлом голу прожужжала все уши. Мол, какое аниме интересное, и какие герои классные, и сюжет крутой. А когда там кого-то убили, сестра плакала целый день!

–  И вообще, это нужно считать комплементом!
– Наставительно обратилась она к Антону.
– Эл хорошенький! Я сейчас его покажу вам!
– И она с топотом убежала в свою комнату.

Спустя минуту мы все вчетвером принялись разглядывать принесенное изображение Эла.

–  Хорошенький?
– Переспросил Леша.
– Судя по его глазам и выражению лица, у этого парня из твоего аниме, явное наличие прогрессирующей болезни Дауна.

–  Ой, блин, на себя посмотрел бы лучше.
– Надулась Нелька.
– Дебил, десу.

–  И он брюнет, твой герой из мультиков, - продолжал Алексей, - а наш гость беловолос.

Я печально посмотрела на Антона, мол, прости, у меня дома душевнобольные проживают.

–  Неважно! Я говорю про общее впечатление. Слушай,- обратилась младшая сестра ко мне, - а ты…

Как это всегда бывает у нас в квартире вечером, когда нужно включать свет в темной прихожей, прогромыхало знакомое:

–  Кто меня потревожил? Убью на хреееен!

–  Папа пришел!
– Поскакала к входным дверям сестра.- Пааап! У нас гости!

–  Кто?
– Появился на пороге тот, даже не раздеваясь. Гостей наш художник любил безмерно.

–  Вон.
– Кивнул Леша на Нинкиного кавалера-неудачника.

–  А это кто у нас?
– Радостно осведомился Томас, горячо пожимая руку парню.

–  А это у нас друг.
– Выразительно покосился на старшего брата Леша.
– Сокурсник, так сказать.

–  Меня зовут Антон.
– Почему-то встал парень. Наверное, моя семья совсем затюкала его. И ничего ведь уже не поделаешь.

–  Очень приятно, молодой человек, я - папа этой прелестной кареглазой леди, можете называть меня Томасом.

–  Он знает, как тебя зовут.
– Скучным голосом сказал я.
– И ему очень нравятся твои работы. Он как пришел, так сразу начал: «о, какие картины!», «ах, это же Томас нарисовал!»

–  Я не так говорил.
– Промямлил смутившийся Антон.
– Просто ваше творчество мне давно уже нравится. Я был на ваших выставках

Лицо папы просияло, словно он нашел два с половиной миллиарда долларов. Он картинно выставил вперед руку и начал разглагольствовать:

–  Я вижу, вы большой знаток мира искусства! И настоящий эстет! Мое творчество понять сложно, и эти - обвел он глазам нас троих, - меня совсем не понимают, и, главное, не воспринимают, как настоящего художника!

–  Какие мы злые.
– Покачал головой Леша.
– Гения прозевали.

–  Вот-вот, видишь их это отношение ко мне? А ведь мне пророчат славное будущее! Да меня уже приглашают заграницу! Вот вчера, к примеру…

–  На Украину.
– Ехидно вставил Леша, развалившись на стуле.
– И в Белоруссию, кажется.

–  Ну и что?
– Ничуть не смутился родитель.
– Это тоже о чем-то говорит! И вообще, я выставлялся в Польше и во Франции. И сейчас со мной переговоры ведутся с Метрополитен-музеем для временной выставки!

–  Это тот самый музей, в который можно пройти за любую плату или вообще бесплатно, если денег нет?
– Проявила я осведомленность.

–  Как это?
– Спросил Леша. Он хоть и любит показывать себя культурным, но его кругозор узок, как Нелькин лоб.

–  Вот так. Там есть фиксированная цена, но всем на нее по фиг. Можно в кассу протянуть нормальную сумму денег, а можно совсем мелкую монетку или вообще просто так попросить дать билет. А вместо билета там маленькие круглые разноцветные значки, на каждый день свой цвет. Туристы эти значки забирают себе на память.

–  Все правильно.
– Благосклонно покачал нечесаной головой папа. Уж он то все знал о музеях и выставках.
– Откуда ты знаешь, дочка? Неужели теперь в школе этому учат?