Мы будем жить

Джеймс понятия не имел, что именно в этот момент стук её сердца был вызван вовсе не окутавшим их мраком или страхом, а его близостью.

– Зато тебе явно не привыкать, – не сдержалась Лили. – Это у вас с Блэком такая традиция, гулять на сон грядущий? – Лили старалась поддержать его веселый, немного задиристый тон.

– Не завидуй, Э-э-эванс, – протянул Джеймс с легкой насмешкой.

– Ещё чего, – Лили вздернула подбородок. – Мне это ни капельки не интересно. Ни капельки.

– Спорим, я смогу доказать, что в этом есть своя прелесть? – Джеймс прислонился к стене, складывая руки на груди.

Рубашка была выпущена поверх брюк, а красно-золотой галстук небрежно расслаблен и торчал чуть в сторону. В руках Джеймс держал черную школьную мантию, не обращая внимания, на то, что её край подметает пол. Он всегда так выглядел. Словно боялся показаться слишком аккуратным. Обычно Лили это жутко раздражало и вызывало желание немедленно привести его вещи в порядок. Сейчас все это казалось очень естественным, и по-другому Джеймс Поттер просто не имел право выглядеть.

Здравый смысл требовал отправить Поттера в гриффиндорскую башню и продолжить обход этажа. И тут в Лили проснулась сладко дремавшая до этой секунды жилка авантюризма. Любопытство тоже немедленно требовало узнать, что же на уме у её собеседника, который так хитро щурится.

– Давай, решайся, Эванс. Тебе же хочется, я уверен, – вкрадчиво сказал Джеймс.

И Лили сдалась. Она кивнула, и Поттер оживленно встрепенулся.

– Только учти: швыряться навозными бомбами в слизеринскую гостиную я не буду.

– Так мы развлекались на втором курсе, – Джеймс забавно поморщился. – Если тебе хочется, можем её взорвать или замуровать, как думаешь? –таинственно спросил он.

– Поттер!

– Молчу, – он похлопал себя по губам. – Ладно, слизеринцев пусть пока трогать не будем. Есть кое-что поинтереснее.

Джеймс уверенно шел по коридорам, то и дело сворачивая в какие-то закоулки. Было видно, что замок он знает, как свои пять пальцев, потому что за дорогой он практически не следил. Джеймс рассказывал, как этим летом они с Сириусом и Люпином были в магловской части Лондона, где Сириус познакомился с байкерами, нарвались на разборку, а потом улепетывали, прячась во дворах. Как в гениальную голову Сириуса пришла идея сделать свой мотоцикл летающим. Как они вдвоем пробирались в комнату Джеймса через окно, чтобы миссис Поттер не заметила их ночного отсутствия. И как чуть не свалились с метел, когда окно заверещало. Оказывается, отец Джеймса около двенадцати зашел в комнату к сыну и, не обнаружив его там, решил слегка проучить. Лили давилась смехом, слушая все это, а Джеймс явно был невероятно доволен собой. Теперь эта его самоуверенность казалась ей забавной и веселила ничуть не меньше самих рассказов.

– А потом я выпалил какое-то заклинание, понятия не имею какое, и с неба посыпались лягушки, – Джеймс развел руками. – Все было бы ничего, если бы не этот чудик из министерства. Мы только трансгрессировать хотели, а он нас как сцапает! Ох, и досталось нам тогда с Бродягой…

Эту историю Джеймс поведал, когда они поднимались по длинной лестнице. Лили понимала – это Астрономическая башня, но сейчас эта была совсем не та часть, где проходили занятия. Лестница становилась все уже и уже. В конце ступени совсем оборвалась. Они стояли перед стеной, в которую были вбиты уходящие вверх железные скобы. Джеймс поднялся первым и толкнул ладонью потолок. Открылся какой-то люк. Поттер легко подтянулся и свесил голову вниз.

– Давай, Лили, – он протянул ей раскрытую ладонь.

Лили впервые за шесть с лишним лет подала ему в ответ свою.

В лицо ударил свежий воздух. Лили подняла голову и задохнулась. Над их головой, насколько хватало глаз, выгнулось черное бархатное небо, покрытое мириадами звезд. Был конец сентября и звезды были необычайно огромными и яркими. Лили подумала, что стоит ей сейчас протянуть руку, и она сможет достать до самых низких. Луна уже практически налилась в полный круг и сейчас была похожа на головку сыра. Вдалеке раскинулось Черное Озеро. По его поверхности бежала серебристая дорожка, а берег был усыпан тысячами светлячков. Казалось, что полоска Млечного Пути, которая начиналась в небе, спускалась до самой земли, превращаясь из молочной в зеленовато-золотую. Вдруг с неба сорвалась трепещущая звезда и утонула вдалеке.

– Джеймс, ты видел?! – она непроизвольно схватила Поттера за запястье, её глаза светились от восторга. – Загадывай, загадывай скорее желание!

– Что? – Джеймс медленно потянул руку вверх и несмело сжал её пальцы. – Какое желание?

– Чистокровный, – улыбнулась Лили. – Маглы верят, что когда с неба падает звезда, нужно загадать желание и оно непременно сбудется. Такое маленькое чудо, – она говорила, понимая, что может думать только о его горячей ладони, тепло от которой расходилось по всему телу.

– У волшебников тоже есть присказки про звезды, – Джеймс нахмурился и силился что-то вспомнить. – Однажды, тысячи лет назад до рождения основателей на небе жили Боги. Боги были не всесильны, у них тоже были свои законы и запреты. Они никогда не разговаривали друг с другом, никогда не могли коснуться друг друга. Потому что были с разных сторон неба. Всегда. Но мечтали об этом. Потому что любили друг друга… Они смотрели друг другу в глаза, улыбались и покачивали головой. И однажды им пришла в голову идея, построить через бездну неба мост. Мост из тысяч и миллионов хрустальных звезд. Мост из тысяч и миллионов судеб влюбленных, которые нашли друг друга. Они принялись за работу. Разделенные пропастью, каждый отдельно искал людей, которые суждены друг другу. И делали все, чтобы они были вместе. Все для того, чтобы пар стало больше, ради того, чтобы была ещё одна звезда. Но смертные, даже перед их лицом, часто противились этому. Они не хотели давать воли чувствам, и были сухи сердцем. И боги меняли мир вокруг них, только для того чтобы была любовь. И если люди продолжали упрямиться, то боги спускались и сами говорили с ними. И люди видели в их глазах тихую грусть, о тех, кто остается по другую сторону неба. Много лет они продолжали этот путь. И однажды последняя пара влюбленных зажгла свою звезду. Последнюю звезду в Млечном Пути. Тогда они пошли по мосту и встретились посередине. И не могли наглядеться на того, кто был рядом. Их объятия были такими, как они ждали, но они поняли, что им нечего сказать друг другу, нечего разделить. И тогда они вновь разошлись по разным сторонам моста, каждый на свою половину, и там, у края пропасти, вновь погрузились в свою любовь. Безмолвную, полную взглядов в глаза и улыбок.

Его голос звучал чуть хрипло и глубоко. А ночь на кусочки разрезали уже десятки ярких хвостатых звезд. Лили закинула голову, всматриваясь в черничную высь. Она не успела понять, как Джеймс оказался так близко, что она могла слушать его дыхание. В его карих глазах тоже танцевали звезды.

– Это чудесно, Джеймс, – голос сорвался сам собой.

Джеймс, услышав свое имя, уже решительнее переплел их пальцы. По коже пробежала дрожь, отзываясь сотней колючих мурашек на спине. Джеймс, решив, что ей просто холодно, стянул мантию и накинул ей на плечи, а затем задержал руки, осторожно потянув Лили к себе.

– Ты пахнешь ландышем, – Джеймс с жадностью разглядывал лицо Лили, его взгляд мягко трогал щеки, скулы, подбородок, а потом остановился на губах. Сердце сладко замерло. Лили сейчас хотелось, чтобы он сказал что-то глупое, что-то ужасно бессмысленное, только бы Поттер растерял свое очарование, снова став противным, навязчивым и наглым одноклассником. Но ещё больше хотелось другого. Никогда ещё в жизни ей так не хотелось, чтобы её поцеловали. Лили радовалась, что темнота прячет розовые щёки. Прохладная осенняя ночь стала теплой. Но Джеймс почему-то медлил, Лили с трудом сдерживалась, чтобы не приподняться на цыпочки и самой не прижаться к его сухим розовым губам.

– Надеюсь, ты хорошо подумала, загадывая желание, – Джеймс сглотнул. – Потому что я загадал, чтобы оно у тебя сбылось.

Дзинь! Это разбились последние грани их противоречий, недомолвок, оседая на ресницах легкой серебристой пылью. Каждая нежная частичка этой ночи слилась в Джеймсе, в его словах и дыхании, которое вот-вот коснется щеки.

Поцелуй меня, поцелуй, поцелуй…

Джеймс отстранился. Снова стало холодно, и Лили укуталась в поттеровскую мантию, обняв себя руками.

Что же ты делаешь со мной, Поттер?