Мы обещали не расставаться

О Кравченко она ему ничего не рассказывала. Как-то глупо было хвастаться привязанностью мальчишки, тем более эта привязанность была ей не нужна. Алёшка смешил её, веселил – ну, вот и всё! Как-то раз стал уговаривать прийти на репетицию вокально-инструментального ансамбля журфака, в котором он был барабанщиком. Алексей насмешил её тем, что участники, оказывается, называют себя именами прославленных битлов, даже девчонок своих именуют Йоко, Линда, Патти...

– А ты кого изображаешь? – поинтересовалась Тинка, она не была битломанкой, поэтому с трудом разбиралась в составе группы «Битлз» и то благодаря рассказам Алёши.

– Конечно же, ударника Ринго Старра! – оскорбился Кравченко. – Я тебе много раз рассказывал о нём, какой он занятный.

О женщине Ринго Тинка не стала спрашивать и на репетицию ансамбля не пошла. Да и некогда ей было туда ходить. Нина Степановна, бывшая её начальница, от имени руководства предложила ей сделать на ленинградском радио передачу к юбилею их универмага, договорилась с выпускающим редактором, что Тинка возьмёт у сотрудников интервью и напишет сценарий и зарисовки о людях. Девушка взялась за дело с жаром.

Вскоре работа была завершена, на радио по её сценарию и диктофонным записям («репортёр» ей дал редактор) смонтировали передачу, добавив музыкальное сопровождение. Сотрудникам универмага и работникам радио она понравилась. После чего Масловой предложили участвовать в выпусках радио, она была очень рада и с удовольствием принялась выполнять задания корреспондентов. За что ей стали платить гонорар. Это был хороший приработок к стипендии.

В начале декабря Алексей Кравченко пригласил всю их группу на свой день рождения. Квартира была большой, несмотря, что двухкомнатная: комнаты разделялись длинным коридором. Именинник познакомил всех с родителями и бабушкой, которая жила отдельно, но пришла поздравить внука. Как-то незаметно родители и бабушка исчезли, и гости остались веселиться одни. Танцевали, шутили и пели.

Кто-то из девчонок притащил из соседней комнаты толстый альбом с фотографиями.

– Не надо! – застонал Алёша. – Это мой личный альбом, там секреты моего детства. И я в неприличном виде…

– Это мы и хотим увидеть! – заверещали девчонки, хихикая. – И стали листать альбом, на первых страницах которого изображён был голеньким младенцем Алёша.

Среди снимков Тинке бросилась в глаза фотография двух подростков. В них она немедленно узнала Алёшу и, как ни удивительно, Вадима.

– А это кто с тобой, такой красавчик? – спросила одна из девчонок.

Из-за спин однокурсниц Алексей бегло взглянул на фото.

– Это я с двоюродным братом, - небрежно бросил. – Что, нравится? Он учится на артиста. Расстрою вас, у него уже есть чувиха. Похоже, и не одна.

Тинка хотела исправить, что девушка у Вадима одна, но благоразумно смолчала. Слава богу, отсутствовала Зосимчик – у неё было важное свидание, та со своей наивной прямотой не выдержала бы, сразу бухнула, что этот красавчик – Тинкин дружок.

Как только встретилась с Вадимом, сразу рассказала ему о фотоснимке, где он с двоюродным братом.

– Значит, Лёшка в Ленинграде, я и не знал!
– Заметив удивлённый взгляд девушки, сделал смущённый жест рукой, потерев затылок. – Как ни странно, мы практически не общаемся, хотя, вроде, родственники. Этот снимок был сделан на дне рождения бабушки, на камеру Лёшки… Всё так запутано и неприятно, что не хочется рассказывать. – Парень вздохнул и отвёл глаза.

– Ну, и не рассказывай, если не хочется, - мягко успокоила его Тинка.

– Да, ладно, всё равно ты должна знать нашу неприглядную историю, раз мы поженимся в скором времени.

Разговор вёлся в квартире Тинкиных родственников, комнате, где она жила. Тётя с дядей ушли по своим делам, поэтому никто им не мешал и никто не мог их подслушать, но Вадим всё равно чуть понизил голос.

– Мой отец и мать Лёшки – сводные брат и сестра, - тихо начал он, - бабушка вышла замуж во второй раз, будучи вдовой с пятилетним ребёнком. У нового мужа тоже был ребёнок – годовалая дочь. Бабушка воспитала её как свою, родную. Когда дети стали взрослыми, решили пожениться, но тут отец встретил мою маму – студентку медицинского института и женился на ней. А Лёшкина мать вышла замуж за Кравченко, сына подруги юности бабушки, которая после замужества уехала в Свердловск.

– И что тут неприглядного! – недоумённо воскликнула Тинка. – Отец полюбил твою мать, сердцу не прикажешь… Думаю, всё забыто давно. У Алёшки прекрасные родители, я видела их, они любят друг друга. И сам Лёшка Кравченко - неплохой парень, правда, пересмешник, но в хорошем смысле слова, тебе нужно с ним подружиться. Бабушка твоя, наверное, обоих вас считает внуками?

– Почему считает?.. Мы оба и есть её родные внуки! – резко добавил, нахмурив брови, Вадим. – В этом и вся неприглядность!

– Как это может быть? – слегка растерялась Тинка. – Ты же родился раньше Алёшки.

– Я сам узнал, что он мне брат по отцу, совсем недавно, - продолжил Вадим с лёгкой усмешкой, - родители ссорились, думая, что я на лекциях. Мать заявила в гневе, что никогда не простит отцу измены, когда тот переспал со Светланой через несколько месяцев после рождения их сына, то есть меня. А ещё добавила, что ненавидит всем сердцем ублюдка отца, этого противного Лёшку, которого свекровь обожает. Отец не возражал, что он его ребёнок!

– Наверное, родители поссорились, и отец поехал к Лёшкиной матери за утешением - так бывает в жизни, - попыталась Тинка ободрить парня.

– Но это сути не меняет, - невесело заключил Вадим, - Как ни крути, мы с Лёшкой – братья, причём без каких-либо привязанностей, я бы сказал – чужеродные братья. Знаешь, я, наконец, понял, отчего бабушка, папина мама, всегда ко мне была холодна. Она сильно любила тётю Свету и хотела, чтобы её сын женился на ней, а он выбрал маму, которая ей не нравилась. Отсюда её чёрствое отношение ко мне.

– А Кравченко знает, что вы братья? – спросила Тинка.

Вадим помотал головой:

– Думаю, нет, и я бы не знал, если б не подслушал случайно. Прошу, не говори ему. Это наших с ним родителей тайна, нам не следует в неё вмешиваться.

Глава V

Тётя Рита была удивительной женщиной, очень уверенной в себе и в том, что человек сам творит свою судьбу. Главное – не было бы войны, а со всем остальным можно справиться, если умело повести дело, считала она.