«Мы одной крови». Десант из будущего

Женька стиснул зубы, взял котелок и пошел к воде. Начальство, мля, оно начальство и есть. А чаю замерзшему старлею попить все равно нужно…

Земляков вернулся с водой, а у костерка народу прибавилось. Стояла Шведова, чуть поодаль переминался Павло Захарович, еще дальше, в сторонке, маячил Лешка. Случилось что? Посты вдруг разом побросали…

– Нырнули? – с какой-то странно ласковой интонацией спросила старшина. – А снаряжение-то где? Может, подсушить нужно?

– Одноразовое оно, – пробормотал Коваленко, теснее сдвигая голые колени.

Попутный выпрямился, кинул взгляд на стоящих на склоне бойцов.

– Надо же, одноразовое. И придумают ведь… – Шведова внезапным резким пинком отшвырнула лежащий на горке сучьев автомат – «суоми» пролетел прямо сквозь костер, облаком взвились искры…

– Ты что творишь? – ошеломленно начал Коваленко, но старшина отскочила от костра, вскинула «наган»…

– Сидеть! Руки за голову! Вы задержаны до выяснения личностей!

– Что, опять «взвейтесь кострами, синие ночи»? – брезгливо пробурчал Попутный.

Шведова поспешно взвела курок револьвера:

– Только дернитесь! Руки за голову!

– Это мне? Мне, офицеру с боевыми наградами? И не подумаю! – Попутный демонстративно заложил руки за спину, вызывающе дернул подбородком…

Мгновение Женьке казалось, что свихнувшаяся старшина бабахнет – целилась она прямо в выпяченную грудь майора, и лицо у нее было такое отчаянное, что только держись…

– Товарищ майор, вы уж особо не поругайтеся, отож тут непонятность вызрела. Потребно выяснити, – просительным тоном попытался успокоить Торчок. – Не ворохайтесь, а?

– Что мне прикажите не делать? – Попутный, кажется, не только грудь выпятил, но и живот надул. – Да вы знаете, что такое угроза оружием старшему по званию в условиях действующего фронта?

– Не пугайте, пуганые, – Шведова продолжала целиться майору в грудь, и ствол «нагана» с белой нарядной черточкой на мушке не вздрагивал. – Земляков, ты пока товарищей офицеров от пистолетов освободи. И сам не дергайся. Где надо разберутся. Если не виноват, все будет нормально…

– Секундочку, это почему он не виноват? – возмутился Попутный. – Мы, значит, виноваты, а Земляков просто мимо проходил? Мы, кстати, кто? Норвежские шпионы?

– Кто нужно разберется, – отрезала старшина. – Земляков!

– Да не буду я их разоружать, – пробурчал Женька. – И чего это вы меня отдельным раком ставите? Если это потому, что я Варварина лично знал, так я и товарищей офицеров знаю. Могу дать честное слово, что они…

– Молчать! Сдать оружие! – взвизгнула Шведова.

– Ого, нервишки? – хмыкнул майор.

– Прикажите своим сдать оружие, – процедила старшина. – Или я тебе, шпионская рожа, сейчас ногу прострелю!

Ствол «нагана» метнулся вниз, нацелился на колено Попутного.

– В штрафную пойдешь за порчу советского офицера, – с возмущением пообещал майор.

– Ты, дура, вообще что в нас целишься? – угрюмо сказал Коваленко. – Мой пистолет – вон, рядом с тобой валяется. Забирай, только стволом не маши. Пальнешь ведь с перепугу…

Вообще-то даже сидящий и безоружный, Валера выглядел довольно угрожающе. Даже голоногий. Шведова отступила на шаг, Торчок шевельнулся – автомат он держал наперевес, ни в кого не целился, но было понятно – полоснет не задумываясь.

– Да что такое происходит?! Как вы смеете?! – Попутный даже подпрыгнул на месте от возмущения. Руки он держал за спиной, и походил на клоуна, зачем-то обряженного в военную форму. – Объяснитесь, Шведова! Немедленно! Угрожать оружием старшему по званию?! Пьяны?! Низость какая! – майор вновь подпрыгнул, окончательно выходя из себя.

– Не шевелиться! – взвыла старшина, учуявшая провокацию. Правильно, между прочим, учуявшая…

Женька стоял за костром и старшими офицерами и видел спину Попутного. Вовсе не по-барски сцеплены были пухлые ладошки майора. «Парабеллум» он держал. Женька, конечно, знал, что у майора, кроме реквизитного ТТ в кобуре имеется вполне исправный ствол. Но как пистолет в нужный момент именно на спине оказался, да не за ремнем, а под гимнастеркой, и как его вытащить можно незаметно – было абсолютно непонятно. Ждал майор этого дурацкого задержания, что ли? Широкого профиля клоун наш товарищ Попутный. В смысле, и фокусник, и еще неизвестно кто…

А ведь убьет девчонку. Наверняка он навскидку бьет лучше чем старшина целясь-щурясь. Или он первым Торчка снимет? Автоматчики опаснее. Лешка поодаль торчит – дать очередь точно успеет. И Шведова выстрелит. «Наган», конечно, не МГ [59] , только один раз бабахнуть и успеет, да и пулька-то…

Господи, да что ж за идиотизм такой?! Ведь свои все.

– Товарищи, давайте хоть какую-то ясность внесем, – с отчаянием повысил голос Женька. – Чего мы такого сделали, чтоб нас вдруг конвоировать? У нас задание, время поджимает…

59

МГ – имеется в виду Maschinengewehr – немецкий единый пулемет.

– Вот и разберутся, что у вас за задание, – процедила Шведова. «Наган» она сжимала уже обеими руками – видимо, устала правая. Но целилась уверенно.

– В смысле, мы в Ленинград прокатимся? С ответственными товарищами поговорим? Да, там разберутся. Чего не разобраться? И почему задание срываем, и почему средства по уходу за обувью этак оригинально используем. Вот интересно, о чем та дурочка думала, когда в пузырек ксиву писала? – сладким голосом промурлыкал Попутный.

Его лица Женька не видел, но был уверен: улыбается майор. Он так умеет, до омерзительности приветливо, ласково. Прямо Кот Чеширский блудливый. И однозначно развратный притом.

«Наган» в руках старшины дрогнул…

– Вот что, товарищи коллеги с нашей славной Приморской армии, – совершенно иным, деловым тоном сказал Попутный. – Предлагаю опомниться, осознать, что мы на войне, и вести себя соответственно. То есть хладнокровно и ответственно. У Землякова допуск ограниченный, водителю нашему тоже слушать лишнее ни к чему. Уместно доверить данным товарищам обязанности часовых. Пусть разойдутся по флангам, во избежание недоразумений. Надеюсь, к финнам мы с вами одинаково относимся? Вот и ладненько. Земляков, Трофимов – на пост шагом арш! А мы тут профессионально и подробно поболтаем. Марина Дмитриевна, Павел Захариевич, извините, Захарович, вот у вас на руках я наблюдаю приборы, отсчитывающие время в пределах суток. В просторечии – часы. Так вот, если взглянуть чуть шире…