«Мы с тобой из разных миров...»

– Беззубик, помоги, - Астрид не могла, да и не хотела видеть, о чём попросил рептилию этот шатен, но по звуку выплёвываемой плазмы поняла - надо было разжечь костёр. В следующее мгновение до острого слуха девы стало доноситься лёгкое потрескивание сухих веток, сгораемых в языках пламени.

Воительница, поняв, что на этом острове нет видимой опасности, попыталась расслабиться, однако голод, то и дело поддразниваемый запахом жарившейся рыбы не давал отдаться приятному чувству спокойствия, которого ей так не хватало за время недельного плена.

Иккинг же всё это время неотрывно наблюдал за воительницей, сидевшей с закрытыми глазами и не замечавшей откровенного глазения на себя. Сейчас он мог рассмотреть её чуточку лучше. В принципе, она не была дурна собой, но назвать её красавицей, ради ночи с которой можно было бы положить голову на жертвенный алтарь северянок, тоже нельзя.

Тогда, на озере, шатену показалось, что он видит перед собой русалку… нимфу… валькирию, в конце концов! Но, видимо, только показалось. Дева, сидящая напротив него, выглядела так же жалко, как и в первый день их встречи: уставшая, измученная, избитая, а теперь ещё и истощённая.

В какой-то момент викинг засомневался в том, что перед ним сидит амазонка. Единственное, что выдавало в ней дочь Северных земель - скверный характер. Никогда прежде Иккингу не доводилось встречать на своём пути такую своенравную и грубую девицу, презирающую не только скандинавов как таковых, но и весь мужской род в целом.

Ещё раз окинув взглядом, казалось, задремавшую девушку, шатен приступил к скромной трапезе, которая состояла из пары рыбёшек, любезно выловленных Беззубиком. Горячее несолёное рыбное мясо приятно обжигало рот и дарило лёгкое чувство насыщения. Парень, тщательно пережёвывая скромный провиант, бродил взглядом по поверхности реки, откуда то и дело показывались водные обитатели.

Случайно или нет, но взор вновь упал на амазонку, которая сидела в той же позе, но глаза которой были устремлёны куда-то в лесную чащу, расположившуюся на противоположном берегу. В какой-то момент Иккингу показалось, что воительница видит что-то, чего не может лицезреть его скандинавский мужской взгляд.

Стоик рассказывал своему сыну о том, что девы из Северных земель находятся в особом единении с природой: чувствуют боль каждого раненого или убитого дракона, ощущают присутствие лесных духов, способны находить общий язык с любой лесной тварью. По крайней мере, так говорили их предки, древние викинги. Впрочем, сам Иккинг слабо доверял всем этим мифическим россказням про эллинок. Хэддок свято верил лишь в своих богов, которыми был не раз проклят, поэтому в их существовании он не сомневался ни на минуту.

Почувствовав на себе заинтересованный мужской взгляд, Астрид перевела взор на парня, который сидел с жареной рыбой в руках и вопросительно смотрел на белокурую деву. Всадница, пробормотав что-то на своём береговом наречии, снова повернула голову в сторону и впилась глазами в лесную чащу, пытаясь рассмотреть, что спрятано там, за раскидистыми кустарниками. Будь её воля, она сейчас сорвалась бы с места и ринулась бы на противоположный берег, дабы проверить свои опасения и успокоить расшатавшиеся от голода нервы. Её амазонское чутьё, ни разу не подводившее в бою, и которому воительница всегда доверяла свою жизнь, било в набат и кричало во всю глотку, что рядом опасность. Но какого именно рода? Дикий дракон? Разъярённый диковинный зверь? Или вооружённый человек?

– Иди поешь, дева, - Иккинг, до этого не решавшийся нормально заговаривать с гречанкой, наконец, обратился к ней, не выказывая при этом никакого отвращения или небрежности.
– Ещё и полудня нет, судя по всему, а на Олух мы вернёмся только к вечеру, а то и к ночи. А от обессиленной от тебя толку не будет никакого.

Северянка не сразу обратила внимание на спокойный голос викинга. Девушка продолжала сверлить взглядом лесные дебри, в которых явно скрывалась опасность. Однако когда её позвали во второй раз, воительница повернула голову в сторону всадника Ночной Фурии, сидевшем на том же месте и напряжённо всматривавшемся в фигуру амазонки.

– Мне от тебя ничего не надо, - бросив короткую, пропитанную ядом фразу, Астрид отвела взгляд от шатена и принялась рассматривать поверхность реки, одновременно пытаясь заглушить сильнейшее чувство голода.

Конечно, от жареной рыбёшки девушка не отказалась бы - от голода кружилась голова, а мысли и речи постепенно становились всё более невнятными. Если этот остров действительно таит в себе какую-то опасность и ей, амазонке, не приведи Артемида, придётся биться за свою жизнь, то шансы выиграть в опасной партии равны нулю. Однако принимать подачки мужчины, тем более викинга Астрид была не намерена.

– На самом деле, чтобы ты не обольщалась, северная язычница, мне плевать, что с тобой будет. Хочешь умереть от голода - пожалуйста, - молодой воин говорил мягко и спокойно.
– Но на свою голову из-за тебя проблем я наживать не собираюсь. Либо ты сейчас съешь эту рыбину сама, либо я её затолкаю тебе в глотку. Выбирай.

Девушка подняла пустой взор на шатена, который сидел возле костра и держал над огнём палку с нанизанной на ней огромной рыбой.

– Вместе с деревяшкой заталкивать собрался?
– девушка ядовито ухмыльнулась и откинула голову на чешуйчатый бок Айол.

В следующее мгновение она услышала приближающиеся шаги. Нехотя блондинка подняла веки и зло уставила на Иккинга, который стоял над ней с едой в руках.

– Ты меня не расслышала? Ешь, - викинг протянул ей жареную рыбу, от которой веяло прекрасным ароматом запеченного мяса, смешанного с терпким дымом. Прекрасный запах тут же ударил в нос и заставил желудок сжаться в комок, а голова от аромата человеческой еды закружилась с небывалой скоростью. Изголодавшаяся амазонка еле сдерживала свои животные инстинкты и старалась держать себя в руках, дабы не наброситься на угощение и не оттяпать вместе с ним руку шатена. Астрид отвернулась, чтобы не иметь возможности вдыхать приятный запах еды и не видеть лицо парня, который стоял прямо перед ней.

Внезапно до уха северянки донёсся едва уловимый звук ломающейся ветки. Воительница повернула голову в сторону раздражителя и замела, вглядываясь в лесную чащу. Всё-таки чутьё её не подводит - в лесу кто-то есть. И этот кто-то не рад, что сюда заявились посторонние.

Амазонка буквально несколько секунд сверлила взглядом лесную чащу, а затем снова повернулась к шатену, который всё так же держал у её носа горячую рыбину, от которой шёл вкусно пахнущий дым. Немного поразмыслив, девушка всё-таки решила послать свою гордость к Церберу - жить ей пока что хотелось. Ради сестёр, которых нужно вызволить из плена и отправить домой. Нехотя Астрид приняла из рук викинга еду и, не вымолвив ни слова благодарности, принялась медленно, не отводя напряжённого взора от противоположного берега, очищать от чешуи зажаренную тушку трески.

Иккинг внимательно следил за эллинкой, поведение которой его несколько настораживало, но задавать вопросов всадник не стал - всё равно северянка на них не ответит. Или вместо ответа швырнёт в него рыбиной.

Через несколько минут девушка закончила поглощать свой завтрак, который ей показался самым вкусным в её жизни. Выбросив несъедобные остатки трески, амазонка медленно подошла к реке и набрала в ладони немного воды, чтобы утолить жажду, но сама при этом старалась не пропускать мимо себя ни единого постороннего движения или шороха.