Мы все актеры

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: А ты вздумала.

ОЛЬГА: День и ночь думала. Глеб давно говорил – съезди к ребятишкам.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: И ты поехала… а то вдруг посадят. Умилилась сердцем и раздумала. Это ты мне сразу сказала.

ОЛЬГА (после долгого молчанья): Только когда я вернулась, уже всё сделано было.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Так вот Глеб и спрашивает – кем?

ОЛЬГА (гневно): Вы Дениса не припутывайте. Денис тут не при чем... они даже пожениться собирались.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Кто тебе сказал?

ОЛЬГА: Толковали – хозяин с Денисом… я совсем тютельку слыхала.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Какую тютельку?

ОЛЬГА: Про завод… хозяин говорил – она завод продаст… тебя предаст… раньше, чем получит развод… раньше, чем продаст завод. Она такая.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Не понял… что раньше – продаст или предаст? Ладно. Кричали, ругались?

ОЛЬГА: Не… миром разошлись.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Как хочешь, только Юлиана всё это не тебе назло затевала. Влюбилась.

ОЛЬГА: Она не влюбляется… даже не знает, что такое. Она от мужа освободиться… ненавидели друг друга они. Убила я… я была орудием? Только черта или хозяина? Или хозяин – черт? их, чертей, много.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Имя им легион. Господи, как всё вместе ходит. И ум твой, и простота твоя деревенская. Непростая ты девка. Утопишь ты себя1 Достоевского на тебя не хватает.

ОЛЬГА (сурово): Хватает их на мою голову. Больше мне не сватайте.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Ну, злоумышленница, все гайки отвинтила или маненько оставила?

ОЛЬГА: Это я без винтов? я пока еще въезжаю.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Тогда скажи – мог хозяин Дениса подрядить Юлиану убить?

ОЛЬГА (взрывается): Вы это бросьте! наловчились дела шить!

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ (вкрадчиво, но плохо маскируясь): А что! у Дениса на Юлианку зуб был… она его с тобой разлучила.

ОЛЬГА (спокойно): Нарочно науськиваете. Зря стараетесь. Я Вам больше ничего не скажу. (Без разрешенья выходит из кабинета.)

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ (в телефонную трубку): Примите Зайцеву. (Кладет трубку.) Прав Глеб… умная, черт. И не только ума – тут всего хватает.

ЗАНАВЕС

СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Сцена разделена пополам. Торец кирпичной стены. Слева лестница уходит вниз, там горит тусклый свет, доносятся в разнобой голоса, иной раз мелькнет тень. Справа переулочек, распускается тополь, горит фонарь. Идет Константин Иваныч, пинает ногой жестянку из-под пива.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ (декламирует громко – никто не слышит): И всюду страсти роковые, и от судеб защиты нет.

Вдруг яркий свет фар освещает его с нег до головы. Бутафорский автомобиль выбрасывается на тротуар, как кит на сушу, с размаху прижимает его к стене. Он вдавливается крестцом не в кирпичную стену, а в озаренную светом фар железную дверь. Та не заперта! распахнулась вовнутрь, Константин Иваныч слетел на несколько ступенек вниз по лестнице, ударился о стену. Стоит, пытаясь отдышаться. Свет фар сместился, бутафорский автомобиль бесшумно умчался.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Наехали в буквальном смысле. Достаточно было одного звонка про Дениса – Юлиану. Я перешел дорогу сильному мафиози. И Гаага тут тоже… дотошный наркоконтроль. Значит, не такой уж дотошный. Взять деньги с безутешного вдовца? может, что и швырнет. Но ему проще меня убить. Зайцевой придется пожертвовать. Мне ее вытащить не аозволят. Как пить дадут осудят. И там прикончат.

Из подвала поднимается Глеб, еще пьяней прежнего.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ (оторопело): Ты чего? здесь тебе не Новослободская, здесь Новокузнецкая. Галина с тебя все данные записала… ты на Новослободской… тебе что, без разницы?

ГЛЕБ (пропуская мимо ушей): Не пожертвуем мы Зайцевой. И Зайцеву отобьем, и сами живы останемся. Еще посмеемся. Посмеем… не боись. Пойдем вниз, выпьем, снимешь стресс. Это я дверь забыл запереть. Ребята всё на меня ругаются… а ты скажи спасибо. Тут моего товарища мастерская. Ну, пошли, чего стал.

Уходят вниз. Их голоса выделяются среди разноголосого шума. В открытую дверь из комнаты что-то виднеется, мелькая.

ГЛЕБ: …он его на скорости прижал… чуть по стенке не размазал… нашей, блин. Вить… а ты меня хотел бить… дверь, блин, не запираю. Бог есть!

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Хорошо бы… только я его чегой-то не вижу. Чёрта – того вижу.

ГЛЕБ: А то! мы их давно видим. Правда, Вить?

Черт крадется вдоль кирпичной стены, с улицы. Тычется в железную дверь, но та ему не открывается.

ЧЕРТ: У-у-у!

Снизу доносится нестройное пенье. Выделяется голос Глеба.

ГЛЕБ: Живет моя отрада в высоком терему!

ЗАНАВЕС

СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Кабинет Константина Иваныча, утро. За столом сидит Юрий Пустырин, напротив него клюет носом Ольга.

ЮРИЙ ПУСТЫРИН: Сколько ударов Вы нанесли, Зайцева?

ОЛЬГА (бормочет, как во сне): Много… Алена видела.

ЮРИЙ ПУСТЫРИН: Не прикидывайтесь слабоумной, Зайцева. Я говорю о тех ударах, что были нанесены ночью, без свидетелей, и имели летальный исход.

ОЛЬГА (тупо): Летел он ночью, входил уж когда я хозяйку убила. Не видел он… какой из него свидетель… и никогда он меня не имел. Я под дурочку не кошу.

ЮРИЙ ПУСТЫРИН: Распишитесь вот здесь.

ОЛЬГА (расписывается): Можно мне пойти спать?

ЮРИЙ ПУСТЫРИН (звонит по внутреннему телефону): Примите подследственную. Идите, Зайцева. (Ольга тычется, еле находит дверь. Уходит.) Дайте мне Родимчикова. Сделано, Александр Марленович. Можно предъявлять обвиненье. Хорошо, подготовлю. (Кладет трубку. Входит запыхавшийся Константин Иваныч.) Точен, как часы, Костик. (Встает.) Садись в свое кресло. Это я заберу – ее признанье. (Забирает бумажку.)

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ: Как? причем тут ты? когда успел? Сейчас без пяти девять, я уходил вчера в семь вечера.

ЮРИЙ ПУСТЫРИН: Всю ночь с ней бился. Умственно отсталая. Но вменяема, зверюга. Родимчиков мне вчера позвонил. Сказал – ты дело запутал. Пришел твой собутыльник, за тебя допрашивал, ты поддакивал. Поддатый был? что праздновали? и сегодня тоже какой-то помятый. Поди отоспись – Родимчиков разрешил. Посидел пять минут в кресле – и хватит. Освобождай место, мне поручили по твоим материалам сформулировать обвиненье.

КОНСТАНТИН ИВАНЫЧ (не слушает его набирает городской номер): Глеба Игоревич, пожалуйста. Вы кто будете? куда увезли? в Ганнушкина? а кто вызвал? так Вас там уже полтора года нет, Зайцева сказала. Зайцева! Ольга Зайцева, подследственная. (Кладет трубку). Отключилась, тварь. Бывшая жена… та еще дамочка. Юра, это не собутыльник. Вчера первый раз в жизни вместе пили, уже по окончании рабочего дня. После того, как я его допрашивал… то есть он допрашивал Зайцеву.