Мятеж в империи

— К оружию! Покажем офицерью за кем правда!

Его послушались, не все, примерно половина. Кто-то стал лихорадочно передергивать затворы винтовок, двое попытались развернуть в нашу сторону пулемет. Остальные же мятежники побросали винтовки и руки вверх подняли. Дожидаться, когда солдаты начнут стрелять мы не стали, короткие и злые очереди из автоматов унесли жизни десяти мятежников.

— Поручик! Ко мне! — мрачно потребовал я, смотря на офицера, командовавшего артиллеристами.

Он попытался подойти строевым шагом, пару раз качнулся из стороны в сторону, но дошел и представился:

— Поручик 7-й батареи лейб-гвардии 3-й Артиллерийской бригады Соломин Юрий Васильевич!

— Что здесь происходит? По каким целям вели огонь? — мрачно поинтересовался я.

— Эшелон с техникой и живой силой противника, — ответил поручик, а потом добавил: — Стреляли на упреждение и недолет!

— Поясните, — потребовал я.

— У нас не оставалось выхода, бить же на поражение не позволят присяга! — мрачно ответил тот.

— Ваше высокоблагородие, следует занять оборону, нас могли услышать, — обратился ко мне капитан Жермеев.

— Командуйте, Сергей Юрьевич, — предложил я и кивнул поручику-артиллеристу на ящики из-под снарядов: — Пойдемте присядем, вижу, что вам на ногах стоять непросто.

— Виноват! Разрешите уточнить ваше звание? — не сдвинулся тот с места.

— Чурков Иван Макарович, наместник Урала, — запоздало представился я.

— Ваше высокопревосходительство! Очень рад и для меня большая честь знакомство с вами! — широко улыбнулся поручик, которого в сторону неожиданно повело.

Сумел схватить его за рукав и не дал упасть.

— Ранены? — спросил поручика.

— Никак нет, — ответил тот. — Побили сильно и угрожали расправиться над семьей, если откажусь стрелять.

— Ясно, — поморщился.

Когда присели на ящики, то попросил Сергея Юрьевича вкратце рассказать, что произошло и как такое случилось, что город захватили мятежники. Пару недель назад, из генерального штаба пришла депеша о срочных маневрах, и большая часть гарнизона отправилась на учения за двести километров от города. Предписывалось расположиться, обустроиться, а потом производить оттачивание взаимодействия при наступлении на предполагаемого противника.

— Полковник, царствие ему небесное, — перекрестился поручик, — матерился при всех офицерах штаба, участвовавших на совещании. В такую погоду, — Соломин сделал жест рукой, — когда грязь, а ночью заморозки, убийство отправлять личный состав на потешные игрища. Денег-то не выделили, велели из гарнизонной казны тратить. В итоге, почти все отправились, полковник Валенков остался, пытался всеми правдами и неправдами достучаться до столицы, чтобы сдвинуть сроки учений. Не смог, — поморщился рассказчик. — Ночью, третьего дня, случился мятеж. Дежурных офицеров разоружили и отправили на гауптвахту, младших офицеров и солдат, кто не поддержал краснобантовых, избили и заперли в казарме. Полковника застрелили после того, как тот отказался подписать приказ о переходе гарнизона под знамена эсеров. Ко мне домой, пришло пятеро, когда отказался встать на их сторону, то долго били и пригрозили, что Лизавету попользуют и прирежут. А моя жена на седьмом месяце! Что мне оставалось?!

— Поручик, успокойтесь! — постарался я осадить его гневный выкрик. — Дальше!

— Отконвоировали сюда, тут уже расчеты устанавливали орудия, приказали открывать огонь по железной дороге, которая в семи километрах отсюда. Имелась связь с рекогносцировщиком, сегодня утром он звонить перестал, послали троих солдат для устранения обрыва на линии и заодно уточнить повреждения. Я, господ комиссаров, честно предупредил, что на такую дальность попаданий гарантировать не могу, большой разброс снарядов получится. Лукавил, конечно, наводчики отличные парни, знают как цель поразить, а в данном случае — не попасть, — он криво усмехнулся. — Одного не пойму, почему войска с эшелона нас атаковать не стали.

Этот вопрос и для меня — загадка. Неужели пушкари, пытаясь промахнуться, состав уничтожили? Могли ведь!

— Иван Макарович! — скорым шагом подошел к нам Анзор. — Два грузовика с солдатами у здания вокзала остановилось! Их человек тридцать, с винтовками.

— Братцы! — обратился я к солдатам, которые сдались. — Долго говорить не стану. Если есть среди вас тот, кто желает защитить отечество и страну от супостата, то разбирайте винтовки. В двух словах: вся пропаганда исходит из уст врагов империи, обосновавшихся за границей и мечтающих захватить Россию!

Для автоматов и пулемета, с готовыми, пусть и плохенькими, укреплениями, мы с офицерами продержимся долго. Люди нам необходимы, требуется освободить пленных гарнизонных офицеров и солдат, отказавшихся встать под знамена эсеров. Может и сумеем это сделать нашей малочисленной группой, но тут еще и вопрос времени.

— Капитан! — оглянулся я на Жермеева. — Найди какую-нибудь дрезину и отправь кого-нибудь к эшелону. Следует узнать, что там у Муштавели и с бронемашинами. Почему полковник, черт бы его побрал, не сделал вылазку на врага?

— Будет сделано! — четко ответил капитан. — Ваше высокопревосходительство, вы бы за баррикаду отошли, а то на нас атака может в любой момент начаться.

Пушкари, по приказу своего командира, спешно разворачивают пушки. Правда, не представляю, кто может отдать приказ вести огонь из тяжелого вооружения по городу. Скорее, это мера устрашения и не более того. Того же Муштавели предупреждал, что орудия бронемашин в городской черте должны молчать, использовать их в крайнем случае, пулеметами работать.

Из здания вокзала зазвучали выстрелы, наша позиция не такая и хорошая. Баррикада, конечно, защищает, но голову хрен высунешь. Артиллеристам приказал укрыться и разобрать винтовки, открывать огонь по врагу из пушек не желаю.

— Иван, — пригнувшись прибежал ко мне Анзор, — надо уходить, нам тут ловить нечего.

— И каким образом? По рельсам? — хмыкнул я, вытянул руку с револьвером и пару раз выстрелил в сторону вокзал, а потом громко крикнул: — Под пули не подставляться, врага близко не подпускать! Время от времени отстреливаться!

— Ваше высокоблагородие, — обратился ко мне пожилой солдат. — Дозвольте за пулемет встать, я этим супостатам жару-то задам.

— Задай, — махнул я рукой и к своему советнику обернулся: — Ты хотел что-то предложить?

— Нужен паровоз! Доберемся до эшелона, потом вернемся на броневиках! — ответил тот.

— Так я уже капитана послал, — ответил я Анзору. — Если у полковника все более-менее, то тот сам сюда выдвинется.

— Гм, Иван, думаю, краснобантовые подорвали железнодорожные пути, поэтому эшелона до сих пор нет. Под разрывами снарядов, сгрузить броневики с грузовых платформ задача не такая и простая, — начал говорить мой советник, но я его прервал: