Мятежная любовь

— Как ужасно, — плечи Сэма опустились. — Больно видеть свою комнату в таком виде. И здесь нет ничего, за что можно было бы уцепиться, чтобы восстановить комнату. Всё угасло.

Мы прошли на середину и двери захлопнулись. От испуга я вскрикнула и прижалась к Сэму.

— Этот замок не весь восстал из тлена, — хмуро заметил он. — Местами время вернулась, местами нет. Пойдём отсюда. Уж больно тяжело смотреть на собственную комнату в таком жутком виде.

Действительно, зрелище было не для слабонервных. Если бы рядом не было Сэма, я бы завизжала и убежала бы. Но вдвоём было не так страшно.

— Давай попробуем вернуть время этой комнате, — попросила я, цепляясь за призрачную надежду. Вдруг получится? — А заодно наложим заклятье, чтобы никто кроме нас сюда не заходил. Это будет нашим местом встреч.

— Здесь не действует магия, — напомнил Сэм, так что заклятье накладывать не получится. А вот вернуть комнате время попробовать всё же можно, хоть всё здесь мертво.

Он прошёл по комнате, решаясь, с какого бы предмета начать воскрешение, чтобы тот ответил на прикосновение, почувствовал живую душу, потянулся бы к жизни, захотел сбросить с себя тлен.

Сэм кончиками пальцев провёл по прикроватным столбикам. Но ничего не изменилось. Поправил гобелен, сбившийся от ветра. Гобелен стал заметно ярче, и мне показалось, что он ярким пятном выделился на поблекших стенах. Тогда Сэм подошёл к камину, поправил на нём несколько статуэток, взял лопатку и поворошил пепел в зеве камина.

Поленья вначале начали треть, а потом искра с треском пробежала по дереву, и пламя охватило поленья. Этот пляшущий отблеск перекинулся на ковёр, и тот тут же приобрёл свежий вид, будто его только что постелили в комнате. Шторы последний раз полыхнули на ветру ошмётками, но тут же опали вертикальными бархатными волнами, украсив собой сверкающее чистотой окно. Люстра со звоном взлетела к потолку, заиграв миллиардом искр. Кровать грузно подтянула к середине все свои развалившиеся пожитки и, как толстая старуха, перекатывающаяся на боках, принялась восстанавливать свою былую «молодость». Простыни захрустели накрахмаленной свежестью, подушки засияли чистотой, будто взбитые чьей-то невидимой рукой, покрывала и балдахин, как и шторы, приобрели бархатистость.

Комнату стало не узнать! Она засверкала чистотой. Пахло воском, дымом камина, лавандой и старинной мебелью, запах которой невозможно спутать ни с чем другим.

Комната ожила, будто только и ждала своего звёздного часа.

— Странно, что она не вошла во временной поток всего замка, — подозрительно заметил Сэм. — Весь замок ожил, а она нет.

— Может, есть и другие «мёртвые» комнаты, о которых мы не знаем? — философски рассудила я. — Зато комната никем не занята, хозяева в ней — мы, и никого не надо ни прогонять, ни просить дать нам тут пожить.

— А ты решила тут жить? — усмехнулся Сэм, присаживаясь на кровать, за талию утягивая меня за собой. — Этакий уголок счастья? Место встреч?

— А почему бы и нет? — усмехнулась я, проведя пальчиком по плечу Сэма. — Ведь в нашем мире нам нет места для счастья. Общество не примет нашу мятежную любовь. Никто не поймёт нас и не позволит быть вместе. А тут нам не пред кем отчитываться.

— Это верно, — поддакнул Сэм, справляясь со шнуровкой на моём платье. Заодно подвёл итоги: — Итак, комната ни для кого кроме нас не существует. Она наша и только наша!

Сэм повалил меня на кровать и торопливыми движениями принялся раздевать.

— Не спеши, — попросила я. — Нам в этой одежде ещё на балу блистать придётся. Ведь ничего другого у нас нет. С чем пришли, в том и ходим. Магия не действует, чтобы наколдовать себе одежду.

— Тогда можно у кого-то украсть, — подмигнул Сэм.

— Но мы не воры, — прошептала я, изнывая от желания слиться воедино с этим мужчиной.

Мы слишком долго были порознь и теперь, когда сбежали от всего мира и нашли затерянную во времени и пространстве комнату, наша страсть разгорелась с той же силой, как и огонь в камине.

Незаметно за окнами стемнело, а мы всё никак не могли насладиться друг другом.

— Пора нам выбираться из постели, — заявила я, отталкивая Сэма ладошками. Мы устали уже так, что могли только лежать и смотреть в потолок на блики от камина. — Нарядимся, сходим на бал. Хочу танцевать только с тобой и не скрывать лицо под маской, как на балу в замке Арно.

— Я бы никуда не пошёл, — с ленцой ответил Сэм. — Так и остался на ночь в твоих объятиях.

— Я бы тоже, но боюсь за то, что эта комната не такая, как весь замок. Не хотелось бы стать её пленниками. Надо периодически примыкать к жителям замка. Так мне будет спокойнее.

Кивком головы Сэм дал знать, что согласен со мной.

Мы оделись, помогая друг другу с замысловатыми элементами гардероба. Расчесавшись, принарядившись и прыснув на себя несколько капель ароматических масел, мы вышли из комнаты. Что-то неуловимо изменилось вокруг. Я даже замерла в испуге. Казалось, что замок стал другим. Но чтобы я особо не тревожилась, Сэм потянул меня за руку в бальный зал.

Музыка донеслась до нас задолго до того, как мы вышли к парадной лестнице.

— Вот видишь, бал в самом разгаре, а ты переживала, — заметил он.

Я беззаботно рассмеялась и продолжила шествовать со своим кавалером. Положила ладонь на его согнутый локоть и увидела в зеркалах прекрасную пару, чинно шествующую на бал.

— Меня тревожит, что люди вокруг нас не совсем люди, — шепнула я на ухо Сэму. — Они вроде как нормальные, но в то же время иногда кажутся призраками.

— Они и есть призраки, только сами об этом не знают, — подмигнул мне Сэм.

Бальный зал встретил нас шумом и прекрасной музыкой. Всё блистало и восхищало великолепием. Пары кружили под звуки музыки. Мы решили присоединиться к ним в следующем танце, а пока встали у стеночки, разглядывая присутствующих.

Мелькали незнакомые лица, уносимые трёхтактовыми порывами вальса. Мы никого не знали, нас тоже никто не знал. И друг мой взгляд выхватил знакомое лицо! Я аж вскрикнула. Да не одно лицо, а целых два!

— Сэм, — я задёргала его за рукав, — смотри, видишь ту пару? Это же Смерть и Чернокнижник!

Мой спутник вонзил взгляд в танцующих.

— Голову даю на отсечение, что Смерть сейчас зовётся баронессой фон Грохской, а её кавалер — бароном фон Грохским.

Догадка была смелая, но вполне очевидная. Уж больно эта парочка походила на супругов. Да и держались они особнячком от окружающих. Одежда была больно вычурная для местного бала. Они казались пришельцами из другого времени. Как, впрочем, и мы. Уверена, что на нас обращали чрезмерное вынимание из-за одежды, несвойственной этой эпохе.

Один вальс закончился в головокружительном темпе, и на смену ему пришли звуки медленного вальса. Сэм галантно протянул мне руку, и мы закружили в такт чарующей мелодии. Мы не могли насмотреться друг на друга. Так долго были в разлуке и вдруг такая встреча! Да ещё и сразу на бал! При этом сумели создать свою потайную комнату, которая ни для кого не существовала кроме нас — вернув в неё время, мы, как и предполагалось, не сумели синхронизировать время комнаты со временем замка. Поэтому она как бы вывалилась из всеобщей конструкции.