Мятежник

Он тоже выбрал этот момент, чтобы пошевелиться, и моё плечо задело его. Казалось, как будто меня ударила мать всех статических разрядов, я отскочила назад с приглушённым проклятием, почти приземлившись на Тори.

Он сделал это нарочно, я знала это, и уже собиралась поддаться искушению и наброситься на него, когда увидела его глаза. Он выглядел таким же испуганным, как и я. Мгновение спустя это выражение исчезло, и он улыбнулся мне сверху вниз.

— Ты опасная женщина, Марта.

С меня было достаточно. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя. Этот человек разрушил мою жизнь за несколько коротких часов, не более чем злой улыбкой и случайным прикосновением, и мне нужно было взглянуть на это в перспективе.

Я начала отодвигаться от стола, ища предлог, чтобы уйти, когда Тори положила сдерживающую руку мне на плечо. Покачав головой, она почти незаметно наклонилась вперёд, чтобы помочь себе с горками маслянистого картофельного пюре перед нами, и прошептала:

— Не позволяй ему уйти безнаказанным. Ты круче. Отрасти яйца.

Я замерла. Она была права, я вела себя как трусиха. С другой стороны, у меня не было иллюзий, что я воин, как большинство Падших и их пары. Меня учили сражаться, как и всех в Шеоле, но первую битву с армиями Уриэля я провела в лазарете, ухаживая за ранеными. Я уже едва пережила одну ужасную стычку с Нефилимами, и даже если мои раны теперь превратились в шрамы, те, что были внутри, так и не зажили полностью. Я могла бы драться, если бы пришлось. Но я бы предпочла убежать и съёжиться, как бы мне ни было стыдно.

Каин не мог причинить мне боль, напомнила я себе. Он был высокомерным маленьким мальчиком, дергающим меня за косички, чтобы я отреагировала, желая причинить вред везде, где только мог. Я понятия не имела, почему, может быть, это была просто его природа, которая объяснила бы, почему Разиэль и Азазель приветствовали его появление с необычайным отсутствием энтузиазма.

— Ты права, — сказала я Тори. — Передай мне картошку.

Не было ничего лучше маслянистых углеводов, чтобы заставить девушку чувствовать себя лучше.

Каким-то образом я пережила ужин с помощью Тори и большим количеством вкусной еды. Каин, должно быть, решил, что с него хватит издевательств надо мной, поэтому до конца ужина его внимание было приковано к чему-то другому. Я держалась напряжённо, стараясь случайно не задеть его, но он сидел, частично повернувшись, разговаривая с Тамом, и инстинктивно я знала, что я в безопасности. На сегодня.

ЧТО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ПРОИЗОШЛО? Если бы под банкетными столами был ковёр, Каин подумал бы, что она трётся об него ботинками просто для того, чтобы доставить ему величайшее потрясение. Но они были у океана, воздух был влажным и лёгким, и статическое электричество было маловероятным.

Его план был прост, начать приближаться к ней. Всё это пошло наперекосяк с искрой, которая пронзила его так сильно, что он чуть не выругался вслух. Он понятия не имел, как она это сделала и почему, но он был бы дураком, если бы не уважал её силу. Она хотела держать его подальше, и она не возражала использовать для этого магию.

Это удивило его. Магия существовала в этом мире так же, как и в обычном, но большинство людей избегали её внешнего использования. Конечно, он использовал это, чтобы возвестить о своём прибытии, и она, вероятно, сопротивлялась его условиям. Он был впечатлён.

Впечатлён достаточно, чтобы сменить тактику. Наступление и отступление были лучшим способом выследить жертву, какой он её видел. Он был хищником, и он решил, что она именно то, что ему нужно, особенно после того, как проверил другие варианты во время бесконечного ужина. Он бы заполучил её, но сейчас она была слишком осторожна, почти готова выпрыгнуть из своей кожи.

Он даст ей немного времени, чтобы усыпить её страхи. А потом, когда она меньше всего этого будет ожидать, он набросится.

Но сначала он должен был выяснить, как, чёрт возьми, она это сделала.

ГЛАВА 07

РАЗИЭЛЬ СКОЛЬЗНУЛ В ПОСТЕЛЬ и ЛЁГ РЯДОМ СО СВОЕЙ ЖЕНОЙ, притянул её к себе и рассеянно погладил её округлившийся живот. Малыш внутри подпрыгнул от его прикосновения, факт, который всегда шокировал его, но он продолжал ласкать живот, для неё, для себя, для всего, что лежало внутри неё.

Это был страх, которым он ни с кем не делился. Он не доверял судьбе, не доверял Уриэлю. Это чудо было даровано им, в немалой степени благодаря демону, покровителю женщин и плодородия, Лилит, которая теперь была совершенно нормальной Рейчел, но он ждал, когда всё изменится. Он глубоко, втайне боялся, что Элли умрёт, что ребёнок будет каким-то ужасом, или, если это было нормально, что он тоже умрёт. Уриэль ни за что не позволил бы родиться ребёнку Падших. Он ни за что не позволил бы разрушить какую-либо часть их проклятия.

Даже настойчивость провидицы в том, что всё будет хорошо, ничего не значила. Видения Марты были в лучшем случае несовершенными, в худшем — приводящими в бешенство и разрушающими. Она никогда точно не ошибалась, но реализация этих пророчеств действительно могла быть запутанной. Она настаивала на том, что у Элли родится здоровый ребёнок, и что мать и ребёнок будут здоровы.

Он не верил в это.

— Всё в порядке? — сонно спросила Элли.

— Всё идеально, — сказал он, целуя её в шею сбоку, вдыхая её сладкий аромат.

Во время беременности всё было по-другому, и ему потребовалось некоторое время, чтобы распознать новую нотку в её уникальном аромате. Это была сладость молока.

Он закрыл глаза, безмолвная молитва наполнила его. Он, который никогда не молился, потому что больше, чем кто-либо другой, знал о бесполезности этого.

— Так вот, это ложь, — сказала Элли, и на мгновение он замер.

Догадалась ли она о его опасениях? Худшее, что он мог сделать — это передать свои страхи. Марта сказала ему, что у неё достаточно своих собственных, естественных неуверенностей матери-новичка.

А затем она продолжила говорить:

— Ты никогда не рассказывал мне о Каине, но я видела, как вы все вели себя рядом с ним. Тебе не нравится, что он вернулся в Шеол. Почему?

Он не выказал своего облегчения, просто притянул её к себе.

— Он что-то замышляет. Он хитёр, коварен и доставляет хлопоты. Так было всегда.

— По-моему, это звучит не очень по-ангельски, — сказала она, удовлетворённо прижимаясь к нему. — Почему он другой? Когда он пал?

Разиэль заколебался, но только на мгновение. Она была Источником, а он Альфой, и её проницательность и мудрость были бесценны на протяжении многих лет. Но Каин был наследием, о котором он предпочёл бы забыть.

У него больше не было такого выбора.

— Каин пал, когда мы все это сделали. Нас было двести человек, посланных на землю учить детей человеческих.

— Верно, — сонно пробормотала она. — Ты научил их макияжу.

С её губ сорвался смех.

— Непочтительная девчонка, — сказал он, слегка укусив её сзади за шею. — Просто потому, что несколько лет назад здесь появился какой-то ненормальный перевод полусумасшедшего пророка…

— Я знаю, я знаю, Книга Еноха — это ткань лжи, — она тихо хихикнула. — Ты учил их астрологии, Азазель учил их войне и вооружению. Чему их научил Каин?