Мысли, афоризмы, цитаты. Политика, журналистика, правосудие
Шрифт:
Для меня, как Антонина, град и отечество – Рим, как человека – мир. И только полезное этим двум градам есть благо для меня.
Разве есть определенное местом отечество у меня, для которого отечество везде и нигде?
Человеческая душа стоит, а лучше сказать – и дороже множества народов.
Достаточно
Кто живет повсюду, нигде не живет.
За границей мне не нравится столько всего, что я там почти как дома.
Если теория относительности подтвердится, то немцы скажут, что я немец, а французы – что я гражданин мира; но если мою теорию опровергнут, французы объявят меня немцем, а немцы – евреем.
Безродные космополиты подвергают атакам искусство Художественного театра и Малого театра – нашей национальной гордости.
Русские уже благодаря размерам своей страны космополиты или, по крайней мере, на одну шестую космополиты, поскольку Россия занимает почти шестую часть всего населенного мира.
Мы стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России. Виною Петр.
Наша истинная национальность – человек.
См. также «Терпимость и нетерпимость»
Афинянин попрекал Анахарсиса, что он скиф; он ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор своей родине».
Каждая нация известна в мире главным образом своими пороками.
Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.
В шовинизме антипатична не столько неприязнь к чужакам, сколько любовь к своим.
Возможно, я бы не верил так твердо в безграничную жизнестойкость патриотизма, если б не знал, сколь неисчерпаемы залежи ксенофобии.
Сплоченность – это организованная ненависть.
Националисты не могут быть довольны до тех пор, пока не найдут кого-нибудь, кто их обидит.
Ложные
аргументы могут обосновывать настоящую ненависть.Сначала собака не любит кошку, а аргументы подыскивает потом.
Есть люди, лишенные каких бы то ни было национальных предубеждений. Они готовы драться с каждым.
От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли.
Кровь бывает двух видов: та, что течет в жилах, и та, что вытекает из жил.
Расизм – это снобизм бедняков.
Мой отец был креолом, мой дед негром, а его отец – обезьяной; как видите, мой род начинается там, где заканчивается ваш.
Оскорбляют и угнетают китайцев лишь подонки общества – подонки и дети подонков; а с ними заодно, конечно, политические деятели и полицейские, ибо в Калифорнии, как и повсюду в Америке, политические деятели и полицейские являются угодливыми рабами этих подонков.
Если ты родился в Америке чернокожим, ты родился в тюрьме.
Бразильцы – дальтоники: когда они видят черного человека, они видят лишь человека.
Оценка человека не может зависеть от того, что от него не зависит (от цвета волос, формы носа, расы, происхождения и т. д.).
Мы ненавидим всех одинаково, без различия расы, религии и цвета кожи.
Классовая борьба за чистоту нации.
Если бы в одно прекрасное утро мы обнаружили, что отныне все люди – одной нации, одной веры и одной расы, то еще до обеда мы бы изобрели новые предубеждения.
Не будь антисемитизма, я бы не думал о себе как о еврее.
Кто еврей, а кто не еврей, решаю я.
Еврей – это то, что мы сделали из него.
Евреи – народ пугливый. Девятнадцать веков христианской любви расстроили их нервы.