Н-10
Шрифт:
— Считая измененных?
— Не. Без них. Но мохнатых посчитал.
— Какой греющий душу расизм — усмехнулся я — А измененных сколько?
— Под сотню сейчас. Но они хорошие! Добрее человека! Оно и понятно — души то человеческие в них.
— Получается Непримиримых больше сотни?
— Куда как больше! Если так прикинуть… может и под две сотни наберется. А еще их боевые призмы! Огромные! Умелые! Могучие! Сотрут они вас в порошок! Сынок! Ты уж прости, что так тебя называю! Совет даю от всей души — не бейтесь вы! Раз проход сюда вы сумели открыть — так может и тюрьма наша вечная голодная кончилась? Может наладим вместе чего путного? Торговлю там… людишек сюда или туда. Может и в наших краях кто жить захочет! У нас и скот теперь разный появился, а не только овцы и свиньи. Деревьев
— Твои мечты, старик… — я не выдержал и рассмеялся — Ох… старик, старик…
— Да разве я что не так говорю?
— Ты говоришь как крестьянин нищеброд, что всю жизнь жрал репу и спал на деревянной лавке.
— И потому слова мои глупы?
— Нет. Потому слова твои наивны, дед. Понимаешь… тебе нечего терять кроме не слишком сладкой жизни. Тебе вообще плевать, кто правит этим миром. Не мешали бы репу сажать — и ладно. А вот Непримиримые… сейчас они здешние короли. Они здешние боги-защитники. Они правят Миром Монстров. Понимаешь? Наладили себе лазейку за мясом во внешний вид, пополнили припасы, оделили Терпимых саженцами и семенами. Жизнь налаживается. Жизнь сытная, богатая. Впереди новые рейды за «свининкой» и трофеями. Дома сладкий секс, жратва, пойло и покорные терпилы, что пашут землю и считают себя равноправными, а на самом то деле… вы лишь на ступеньку выше рабов.
— Что ж ты такое говоришь…
— Думаешь они захотят переговоров?
— Конечно!
— Нет, старик. Не захотят! Задумайся! Если бы они хотели спасения Мира Монстров, если бы они хотели его открытия… они бы не стали резать глотки мирным жителям внешнего мира, не стали бы их скармливать огромным насекомым и не стали бы грабить и устраивать пожары! Если ты сделал такое — каких переговоров ты ожидаешь?! Нет! Хоти они другой жизни — просто наладили бы медленную эвакуацию отсюда во внешний мир! По полсотни гоблинов за раз — туда! На свободу! Пинком! Заодно отыскали бы нормальное мирное поселение, сообщили бы вежливо о себе старостам. Попросили бы помощи в припасах и обустройстве. Думаешь, в деревнях не поделились бы молодняком? Пусть по поросенку с каждого двора или ягненку, по пятку саженцев и мешку неприхотливых семян — но дали бы! Бесплатно! Год-другой — и все здешнее население давно бы жило там. Кто не захотел бы дом покидать — остался бы растить саженцы, ухаживать за измененными и наслаждаться посиделками в трактире. Вот это мирный план! Вот это — переговоры! Случилось так? Нет! Ваши сраные Непримиримые вылезли ночью наружу, убили кучу народу, утащили их трупы в темную нору! Гребаные пещерные гоблины, что убивают, не раздумывая! Старик! Там были дети! Женщины! Старухи! Их всех пустили на мясо ваши гребаные Непримиримые! И ты мне говоришь про какие-то переговоры? Да они первыми не захотят их! И сейчас, получив новости о прибытии сюда вооруженных чужаков, они уже готовят атаку, разрабатывают боевой план. Они уже послали передовые отряды на позиции! Так что хватит пускать слюни умиления по морщинистому подбородку, старпер! Подтяни нюни и знай — войне быть! Войне кровавой!
— Ох…
— Что?! — издевательски ухмыльнулся я, глядя на потерянное лицо Аплака — Удивлен? Не задумывался? Непримиримые никогда не позволят вам отсюда уйти! Они феодалы! Правители! А вы черная кость! Рождены чтобы пахать! А то, что к ним может уйти любой и стать рядовым, если пройдет сраное испытание… так это просто мясо на убой. Их первыми швырнут в лапы жаждущего мяса призма! Если же повезет и выживут — вернутся в Терпилы, когда состарятся и не смогут уже держать оружие.
— Ты видишь лишь тьму… Разве можно так глядеть на мир?
Хмыкнув, я осторожно достал из разгрузки стальную трубку,
отвинтил колпачок и вытряхнул в рот горькую таблетку. Поместив ее под язык, ощутив первую горькость, сглотнул напитанную химией слюну и произнес:— Тут нет света и нет тьмы, старик. Тут нет драконов. Нет рыцарей. Все как всегда. Есть те, кого полностью устраивает текущая сытая житуха. И они не хотят ничего менять. Вот и все.
— Нетерпимые — защитники наши. Они добрые люди. И только вынужденно они…
— Да-да. Только вынужденно они режут молодым бабам глотки, а затем кормят их насекомым.
— Да!
— А чем их жизнь лучше, чем жизнь обычной крестьянской бабы из внешнего мира?
— Э…
— Вот видишь — улыбнулся я — Ответа не найти.
— Это вынужденно! Измененных надо кормить! Они ведь тоже были людьми!
— Сколько людей жрет за раз ода такая тварь? Пятерых? А может сразу десяток? Двадцать? Тридцать? Это ж нахер за размен такой? Жизнь одного измененного бедолаги не может стоить тридцать чужих жизней! А если так хочешь накормить богомола — сам прыгай к нему в пасть! Ты мне вот что расскажи, старик… куда деваете трупы мирно умерших? Скармливаете?
Молчаливый кивок заставил меня рассмеяться и задать следующий вопрос:
— А трупы Непримиримых?
— Тоже!
— Тоже в пасть насекомым?
— Да!
— И даже тела высших офицеров?
— Ну как же… так нельзя. Их хоронят с почестями.
— Ну да. Офицерскую жопу жрать нельзя — проворчал я — Если бы я хотел пройти к пещерам Мрака… куда бы повернул, знай я дорогу? Туда?
— Верно. А откуда ты…
— Догадка — ответил я и круто свернул, не дойдя до городской стены пятьсот метров и перейдя на боковую дорожку. Отряд последовал за мной, и мы двинулись параллельно стене. На высыпавших из ворот и на стену жителей я внимания не обращал.
— А как же ужин?
— Ты не слышал меня, старик? Задумайся, что будет, если два отряда схлестнутся в мирном городе. Хочешь еще больше крови?
— Да как же ты не поймешь, герой Оди! Непримиримые не такие! Они доблестные! Они хорошие!
— Ну да — кивнул я — Ну да…
Глава 5
Стариков Терпимых я оставил у изгиба городской стены, на перекрестке сразу пяти аккуратных дорожек. Оставив пьяненьких и ударившихся в слезы дедов под небольшим деревцем — я двинулся прочь. Прошел шагов пятнадцать, когда меня остановил дрожащий и переполненный эмоциями крик:
— Помни, герой Оди — мы тут не при делах! Терпимые кровь не проливали! Человечину не жрали!
Остановившись, я обернулся и, глянув на все еще что-то надеющихся старперов, горько усмехнулся:
— Ну да… вы не убивали. Но заказы тем, кто шел убивать, сделать не забыли, да? Саженцев там мол плодовых не забудьте накопать в садах убитых и порабощенных. Картофана там же накопайте и грузите в те же мешки, куда напихали рубленную человечину. Нет. Вы еще как при делах. И жалости от меня ждите. Я не сжег дотла ваш сраный городок Приветливый лишь по одной причине — мне пока не до вас. Но передайте всем — мы скоро вернемся. И вот тогда я убью каждого второго.
— Нас здесь заперли! Как еще выживать?! Попробуй прожить целую жизнь вечно недоедая!
— Вас здесь заперла система и Первый Высший вроде как… причем здесь мирные жители? Они про вас даже не слышали. Все! Просто ждите. И мы придем.
Больше слов с их стороны не последовало. Да и скажи они что-нибудь еще — я бы уже не слушал. Этот источник информации истощился. Можно и нужно двигаться дальше.
— Так мы вернемся сюда, лид? — в голосе бойца звучало лишь любопытство.
— Посмотрим — ответил я — Посмотрим… Кевин!
Выдвинувшись из-за моей спины, внешне безразличный и бесстрастный рыцарь в замененном шлеме с зеркальным забралом, поравнялся и молча зашагал, ожидая моих слов.
— Забрало подними.
Щелкнув, забрало зафиксировалось в поднятом положении, на меня уставились памятные страшные глаза, что могли помочь любому страдающему запором. Даже если анус безвольно не раздвинется, перепуганное говно само пробьет себе новый путь наружу — лишь бы упасть в дорожную пыль и уползти…
Мельком глянув на это не совсем человеческое лицо, я задумчиво спросил: