На 127-й странице

Вера ужинать в капитанский салон так и не пришла.

Сцена 83

Вера практически не выходила из каюты. Это помогало избегать ненужных вопросов, которые могли к ней появиться у знавших ее пассажиров «Пасифика». Еду и горячую воду приносил стюард. Он же забрал плату за пять дополнительных дней на корабле, а потом привел прачку, которая забрала приготовленное для стирки белье и одежду. Оставалось только бороться со скукой, а вернее с тревожными мыслями, которые нет-нет, а появлялись в голове. О бабушке. О брате. О Деклере. Но с тревожными мыслями Вера успешно боролась с помощью рисования. Она установила этюдник напротив иллюминатора, который теперь на ее акварелях занял важное место. Такое волшебное око: то ли показывающее окружающий мир, то ли смотрящее на тебя. Когда Вера уставала стоять за этюдником, она ложилась на кровать и вспоминала прочитанные книги. Не просто содержание, а диалоги героев, описание природы, городов, домов и просто жилищ. Все, что упоминалось в книгах, она старалась повторить, проговорить близко к тексту. И чем сложнее было это сделать, тем сильнее это отвлекало молодую женщину от размышлений о будущем.

Через два дня она не выдержала. Оделась и отправилась на берег, на телеграфную станцию. Парового катера уже не было. Спускаться пришлось в туземную лодочку, которой управлял полуголый азиат. В остальном путешествие прошло обычно. Тот же омнибус, тот же служащий за телеграфной стойкой. Только вот ответа от брата не было. Вера вернулась на корабль ни с чем.

Она выждала еще два дня и вновь отправилась на берег. В этот раз ответ был. Телеграфист, как-то странно посмотрел на Веру, вручая ей телеграмму.

«Прочитал,» – догадалась Вера.

Телеграмма адресовалась ей и была подписана условной фразой «Белый рассвет». Но была написана телеграмма на английском языке и отправил ее совсем незнакомый для Веры человек.

Прочитав телеграмму, Вера побледнела и села, на стоящий у стойки стул. Она боялась, что грохнется в обморок от того, что ей вдруг стало душно и тесно на сердце. Телеграмма выпала из рук и лежала у ее ног. Все было очень плохо.

Сцена 84

Красный и Белый встретились в том же баре, что и прошлый раз. Закоулки припортового района, отсутствие мощенных улиц и нежелательного внимания со стороны полиции.

– Что случилось? – спросил Красный койот, присаживаясь за столик в отдельной кабинке, которую уже оккупировал Белый. С утра в контору к Красному койоту с запиской прибежал посыльный мальчишка. В записке было только несколько слов «Вечером. Срочно. Белый».

Перед Белым койотом стояла бутылка виски, которую он явно не обходил стороной. Красный вдруг подумал, что картинка: початая бутылка; стаканчик, наполовину полный виски; сидящий рядом в одиночестве небритый человек – для большинства людей означала бы только одно «спивающийся забулдыга растягивает удовольствие». Но так ли пьян Белый койот? Красный повнимательней посмотрел на сидящего напротив «старого» боевого товарища и подумал, что Белый не так прост. Возможно, и початая бутылка, и небритость, и сивушный запах изо рта – это все, чтобы усыпить бдительность собеседника. Пусть тот посчитает Белого несерьезным соперником. Пусть расслабится и, возможно, если до этого дойдет, пропустит удар.

– Что случилось? – повторил свой вопрос Красный койот, окончательно усевшись за стол.

– Будешь? – вместо ответа кивнул на бутылку Белый.

– Нет, – помотал головой Красный и сделал заказ подошедшему бармену. – Пинту пива.

– Ты обманул меня, Красный, – прямо сказал Белый койот, когда бармен ушел.

– В чем и когда? – спросил Красный, откинувшись на мягкую спинку кресла.

Красный койот не был ангелом. Бывало, что ему приходилось утаивать часть общей добычи от своих товарищей. Если что-то всплыло, то пусть Белый пояснит, о чем речь. Там подумаем, что ответить.

– На корабле не было Деклера, – сказал Белый.

Этого Красный не ожидал. Бармен принес его пинту пива, и у него было полминуты, чтобы потянуть с ответом.

– Это точно? – спросил он Белого, сделав глоток пива.

– Точно. Пасифик. Отплыли 8 июня. Энтони де Клер. Около 40 лет. Выше среднего. Плечи широкие. Гладко выбрита голова. На голове шрам. Так?

– Так?

– Это был не Деклер.

– Как такое может быть?!

– Скажи, Красный, – Белый койот сделал паузу. – Деклер – это тот Индеец, который командовал Винтовками Чероки?

– Да.

– Это же его отряд застукал нас, когда мы чистили усадьбу Готфридов на левом берегу Миссисипи?

– Да, – подтвердил Красный мрачным голосом, который не сулил ничего хорошего.

– Ха, ты тогда только-только расположился на дочке хозяина, – хохотнул Белый. – Ну, и дали мы деру тогда! А ты, можно сказать, удирал со спущенными штанами!

Белый вновь хохотнул. Он, казалось, не замечал помрачневшего собеседника.

– И ты на него за это обиделся и решил убрать, – подвел итог Белый.

– Не для того я уехал из своей родной Шотландии, чтобы разные благородные ублюдки гоняли меня, как зайца, – сквозь зубы проговорил Красный.

– Зря, – легкомысленно ответил ему Белый. – Надо воспринимать это, как игру. Один убегает, другой догоняет. Потом наоборот.

Они помолчали.

– Я тут навел справки. После твоего заказа, – снова заговорил Белый. – Ты уже заказывал его ребятам из Нью-Йорка. И они там сели в лужу. И ты мне про это ничего не сказал.

– Какое отношение это имеет к делу?

– Какое отношение?! Ты что-то говорил про простого кавалериста, не так ли? Так вот этот «простой кавалерист» порешил всех твоих посланников. И мне про это не надо было знать?

– Киллеров убила его жена. Она была чероки. А ты знаешь, что они такое могут.

– Верно. Одного стрелка зарезала его жена, но потом всех его подельников прирезал сам Деклер, – жестко сказал Белый. – Извини, Красный, но убрать «простого кавалериста» или убрать человека, который может ножом зарезать нескольких бандитов – это совсем разные вещи.

– Что ты хочешь? Надбавки?

– Хочу понять, ты меня хотел подставить или что?

– Нет, – спокойно ответил Красный. – Никакой подставы не было.

– А как ты объяснишь, что на корабле вместо Деклера был русский?

– Русский?! Какой еще русский? – искренне удивился Красный. – Откуда ты знаешь?

– Мне сообщила об этом моя сестра?

– Ты послал свою сестру убрать Деклера? – спросил Красный.

– Не убрать, а провести разведку, – ответил Белый, но его слова прозвучали, как оправдание.

– Другим словами ты нарушил условие контракта, – продолжал давить Красный. – Мы же говорили про Европу?

– Красный, ты не слышишь, что я тебе говорю. Это была разведка.

– Ты послал свою сестру выполнить заказ, а сам остался в городе. Почему?

Белый молчал.

– У тебя был еще заказ, – догадался Красный. – После исполнения, которого тебе не надо было бы объяснять мне, почему Деклера убрали не в Европе.

Еще мгновение молчания.

– Тебе заказали меня?

– Ты всегда был догадливым, – сказал Белый и метнул из рукава нож.