На 180 градусов

– Сначала удушение.

Капитан кивнул медэксперту, и тот перевернул тело. На шее остались синие следы.

– Веревку Рональд взял тут же. Но парень молодой, сильный, видимо, сопротивлялся. И Рональд решил ускориться. Возможно, избил его, но сильно не калечил.

Марк оглядел тело, стараясь не смотреть на искаженное мукой лицо. Заметил несколько вырванных ногтей. Кроме этого, раны на животе и следа от веревки, других следов не было.

– Даже не повеселился, - пробормотал Марк, вставая с колен.
– Случайная жертва. Что Рональд вообще тут делал? Зачем зашел в магазин? Он ведет себя не слишком осторожно.

– Я подумал о том же.

– У вас в практике были такие случаи?

– Побеги? Три или четыре. Обычно сбегали, не желая дожидаться конца срока. Один удрал на день рождения к дочурке, когда прокурор не дал ему разрешения. Его-то мы и поймали. Остальные подались к границе, и ими занималась уже местная полиция. Ты тут закончил?

– Да. Чувствую себя так, словно я на шаг позади.

– Мы его поймаем. Город перекрыт, деться ему некуда.

Они вышли из гаража. У выхода из переулка теперь дежурил еще один полицейский. Рядом топталось несколько человек, пара из них с блокнотами. Капитан Аквила остановился неподалеку от них, недовольно хмурясь.

– Журналисты.

– Дашь интервью?

– Да, что делать. Тебе с ними разговаривать необязательно. Иди.

Народ при виде полиции сгрудился теснее. Марку пришлось отодвинуть кого-то, чтобы выйти. Его пытались о чем-то спросить, но он притворился, что не слышит.

Вдруг его окликнули:

– Детектив Аквила?

Напротив него стояла миссис Дергдиан, казалось, даже не удивленная встречей.

– Миссис Дергдиан? Мы стали слишком часто встречаться.

Она не ответила, стояла, глядя ему за спину.

– Что вы…

– Это Рональд?
– перебила она.

Мимо них прошел медик с черным мешком под мышкой.

– Я не…

– Это сделал Рональд?
– упорно спросила она. И уже зная ответ, продолжила:

– Я боялась, что это опять случится.

***

– Я солгала вам.

Марк поставил чашку с кофе на стол, не успев пригубить. На визите в кафе настояла Оливия Дергдиан. Она утверждала, что ей нужно с кем-то поговорить, а Марк согласился, напуганный ее накатившей бледностью. Он даже подумал, не отвести ли женщину в больницу, которая находилась за углом, но Оливия слишком настаивала на разговоре.

Сейчас ее лицо порозовело, она казалась просто задумчивой.

– Солгали?
– повторил Марк.

– Да.

Миссис Дергдиан решительно отодвинула свою чашку, к которой так и не притронулась.

– Вы спросили меня, как я могла не понять, чем занимается Рональд. Я понимала. Точнее, догадывалась.

Она говорила нервно, сжимая пальцы. Официантка за стойкой посмотрела на них с беспокойством, и Марк улыбнулся ей, показывая, что все в порядке.

– Но твердой уверенности у вас не было? – спросил он миссис Дергдиан.

– Нет. Я просто…

Оливия Дергдиан пощелкала пальцами. Жест не вязался с ее строгим обликом.

– Чувствовала, что муж от меня что-то скрывает, и это что-то – то, о чем я точно не хочу знать. Сначала подозревала, что Рональд завел любовницу. Он иногда отлучался, не часто, но все же. Однажды сказал, что его на работе попросили перегнать машину в другой город, а я потом узнала, что он солгал…

Она перебила саму себя:

– Вы не против, если я закурю?

– Пожалуйста.

Марк наблюдал, как она достает из сумки пачку сигарет и зажигалку. Сейчас Оливия Дергдиан не выглядела невозмутимой или холодной, сквозь беспокойство проступило лицо немолодой усталой женщины, к тому же обеспокоенной. Она помахала перед собой, отгоняя дым.

– Я бросаю курить уже пятнадцать лет. Начала еще при Рональде, даже могла продержаться пару месяцев. А потом срывалась. Особенно когда начались эти отлучки. Когда его обман вскрылся, я устроила первый в жизни скандал и выкурила за раз полпачки сигарет.

Марк почувствовал себя неловко, будто упрек был обращен к нему. “Не сейчас”, - велел он себе и спросил:

– Вы сказали, что подозревали. Что у вас вызвало такие мысли?

– Вы поверите, если скажу, что женская интуиция? Словами это трудно объяснить. Его отлучки… Его ложь… Его… не знаю, нелюдимость. Рональд никогда не был особо общительным, но в последний год перед разводом стал угрюмым. Злым. Сторонился даже меня, а потом поднял на меня голос. Я видела такие истории у наших знакомых, знаю, что следует потом, - потому и подала на развод. Убеждала себя, что он меня разлюбил. Знала, что есть что-то еще, что-то, что Рональд от меня скрывает. Но лезть в это не хотела, словно чувствовала, что мне не понравится то, что я узнаю.

Оливия Дергдиан посмотрела на него чуть виновато, с вызовом, но Марк не собирался ни осуждать ее, ни оспаривать наличие женской интуиции. Он давно убедился, что инстинкт может подсказать человеку лучший выход из ситуации.

– Почему же вы не обратились в полицию, если подозревали?

– Наверное, боялась, что мои подозрения подтвердятся. Это глупо прозвучит, но даже тогда я любила Рональда. Мужем он был хорошим. Внимательным до педантичности. Каждую неделю дарил мне цветы, лилии или гвоздики. Как по расписанию. Водил в оперу, хотя сам к музыке был равнодушен. И даже не спал там. Когда-то мне казалось, что это говорит о великой любви.

Оливия Дергдиан проговорила, глядя в окно:

– От своих чувств к человеку не так-то просто отказаться. Если любишь – веришь до последнего.

Она посмотрела прямо на Марка.

– Скажите, а вы женаты?

Возможно, на Марка подействовал так доверительный тон беседы или накопившаяся усталость, но он неожиданно для себя ответил:

– Можно и так сказать. Я живу с мужчиной.

Повисшая пауза показалась ему долгой. Наконец миссис Дергдиан моргнула и отвела взгляд.

– Что ж, это сейчас не в новинку.

Обыденный тон и полное равнодушие с ее стороны неожиданно вызвали в Марке горячую волну радости. Долгожданное признание, само слетевшее с языка, оказалось не таким уж и ужасным. Как прыгнуть в бассейн с высокого трамплина: когда долго стоишь и смотришь вниз, тебе страшно, а потом - только короткий миг полета и благополучное приземление.

Сделав признание – пусть даже и совершенно чужому человеку – Марк чувствовал себя освобожденным.

Миссис Дергдиан прозорливо спросила:

– Я первая, кому вы рассказываете?