На берегу Севана (др. изд.)

Под утесами Черных скал

Ребята вышли из-под выступа скалы, куда они спрятались от грозы. Снова все вокруг дышало миром, небо прояснилось, сияло солнце.

Со стороны ущелья по Черным скалам проходило несколько параллельных длинных выступов-карнизов, словно морщины на лбу у старика.

Показав деду на один из этих карнизов, Камо спросил:

— Дедушка, куда ведет та каменная тропинка?

— Тропинка эта посреди скалы обрывается. А вон над ней другая. С той тропинки можно увидеть гнездо дэвов.

— Ну, тогда за мной! — скомандовал Камо и легко, как дикая коза, начал взбираться на указанную дедом тропку.

За ним последовали Грикор и Асмик. Шествие замыкал Армен.

— Не ходите, ребята, попадете чертям в лапы! Что же я родителям вашим отвечу! — в ужасе закричал дед и побежал вперед, пытаясь остановить детей.

— Дедушка, ты границу перешел, границу! — в притворном испуге вскинул руки Грикор.

Все засмеялись.

Старик вернулся к дереву. Он был бел как полотно. Дрожащими от волнения губами он только и мог крикнуть вслед ребятам:

— Вниз не глядите — голова закружится! Не глядите вниз!

Но ребята и сами не смотрели вниз. Они шли, прижимаясь к скале, по ее левой стороне, где вдоль каменистой тропинки попадалось много впадин и пещер — убежищ диких коз.

Камо шел уверенно, твердыми шагами и подбадривал товарищей. Армен, неохотно согласившийся на этот опасный поход, шел сзади и охранял Грикора и Асмик. Грикор, пожалуй, и пошутил бы, как всегда, но мешал страх: вот-вот подведет больная нога… В одном месте он споткнулся и едва не полетел в пропасть. Вовремя удержался, уцепившись за выступ.

Асмик перепугалась:

— У меня чуть сердце не выскочило!

— Нога моя, неладная, мешает, — печально оправдывался Грикор.

— Иди осторожнее, — упрашивала его Асмик. — А то за ручку поведу.

Чем дальше они шли, тем уже становилось ущелье. Черные скалы и скалы Чанчакара всё сближались и наконец почти сошлись. Каменные стены, с одной стороны черные, с другой — рыжие, почти отвесно спускались в глубокую пропасть. Тропинка оборвалась.

Дорогу преградил высокий гребень.

Ребята остановились и прислушались.

Из глубины Черных скал доносились странные звуки, действительно похожие на глухие стоны, а камни под ногами, казалось, вздрагивали, как будто где-то в недрах утесов, очень глубоко, работала мощная динамо-машина.

Пещера, издревле носившая название «Врата ада», находилась по ту сторону гребня, и отсюда ее не было видно.

Прижавшись к скале, ребята внимательно осматривали противоположные склоны Чанчакара.

Там были разные пещеры — и большие и маленькие. Пропасть, разделявшая две скалы, была так узка, что пещеры на той стороне были ясно видны — так, как с верхнего этажа высокого дома видны широко открытые окна такого же высокого дома на другой стороне узкой улицы.

Вдруг Камо обрадовано вскрикнул и показал товарищам на один из рыже-красных утесов. Там перед входом в одну из пещер виднелись очертания каких-то овальных предметов.

— На карасы[Карас — большой кувшин с широким горлом] похоже! — взволновался Камо.

— Пчелы, пчелы, Камо! — закричал Армен. — Погляди, какое множество пчел!

— Где, где?

— Вон, гляди. Они влетают и вылетают из каркасов: это их ульи.

Дикие пчелы, жужжа, вылетали из пещер и расщелин и черными тучами носились над рыжими утесами Чанчакара.

— Ох, сколько же, наверно, меда в этих ульях! — возбужденно говорил Грикор. — Будь у меня сейчас жердь метров эдак в двадцать, намотал бы на ее конец тряпку, ткнул в один из этих кувшинов — и назад… Как вы думаете, сколько бы я меда добывал каждый раз?… Поглядите, поглядите — лопата охотника Каро!… Тут каждая дыра полна меда!… Камо, мне от радости танцевать хочется, да боюсь в ущелье свалиться.

— Не радуйся сверх меры, а не то действительно свалишься. Пожалуйста, Грикор! — в страхе сказала Асмик.

Осматривая скалы, ребята заметили еще одну пещеру, в которой тоже виднелись какие-то предметы. Из пещеры выступало наружу гладкое бревно, а чуть поглубже стоял большой котел.

Все взволновались еще больше.

— Люди… здесь жили люди! — горячился Камо. — Но как, каким путем они проникали сюда?

— Настоящее гнездо дэвов. Что здесь человеку делать? — смеясь, сказал Грикор. — Дед правду говорит: дэвы… И пчельник дэвий…

— Вот если бы сюда складную пожарную лестницу подвести и перебросить через пропасть, — фантазировал Армен, — лестница достала бы до пещеры.

— Да, — вдохновился Камо, — это был бы мост, настоящий мост!

— Вот, бедный Грикор, и пройди по этому мосту со своей хромой ногой, — печально проговорил Грикор.

Услышав разговор о мосте, Асмик, в первый раз за все их путешествие по выступу скалы, наклонилась и посмотрела вниз.

— Ох, какая пропасть! — в ужасе отшатнулась она. — Идем назад!

— Ну как же я пойду назад? — притворно захныкал Грикор. — Я от запаха меда совсем одурел. Как же я уйду, меда не попробовав?

Полные необычайных впечатлений, они молча возвращались по той же тропинке.

На обратном пути Камо нашел старую, заржавленную ружейную гильзу и взял ее с собой.

Дед Асатур нетерпеливо ожидал их, сидя в тени старого дуба.

Увидев ребят, он очень обрадовался.

— Живы? Здоровы? Ничего не случилось? — спрашивал он волнуясь. — Ну, чудо, прямо чудо — в самое логово сатаны забрались и вернулись целехоньки!

Дед был потрясен. Ребята чувствовали, что их поступок сильно пошатнул у старика веру в темные силы.

— По случаю летней жары дэвы закрыли свое учреждение — ад, — серьезным тоном сказал деду Грикор. — Сейчас они на даче — на верхушках Дали-дага. Ты видел — и земля не затряслась, и ветры не поднялись.

— Ну, расскажите, что вы там высмотрели? Разобрались в этих колдовских делишках? — немного успокоившись, спросил дед у ребят.

— Чего мы только не видали, дедушка! Чего только не видали! — подпрыгивая, восклицала Асмик. — Такие чудеса, каких никто еще не знал… Ну прямо сказка!

Ребята, перебивая друг друга, начали рассказывать деду обо всем, что они видели в пещерах.