На грани безумия

— Я... Я в яме.

— Там тебя держали в плену?

— Да, — я сглотнул пару раз. — Просто я просыпаюсь, как и всякий раз, когда становится горячо. И каждый раз пытаюсь выплюнуть изо рта песок, но никак не могу этого сделать, понимаешь? Его всегда так много.

Я с трудом сделал глоток, но сухость в горле заставила меня вновь почувствовать, будто я проглотил песок. Я почти ощутил, как он царапает мою гортань.

— Блядь.

— Где ты сейчас, Эван?

— В Чикаго, — сказал я быстро. — Я не там. Я понимаю это.

— Ты сможешь продолжить?

— Да, — я наклонился вперед, обхватил голову руками, и мне потребовалась минута, чтобы снова сосредоточиться. — Уже почти прошло, правда. Просто я снова и снова просыпаюсь в яме и пытаюсь не есть эту гребаную грязь. Она заставляет меня кашлять, и из-за этого только еще больше попадает в легкие.

— Ты мне ничего не рассказывал о том, что там произошло, — сказал Марк.

— Это не то, о чем хотелось бы говорить.

Я надеялся, что мои лаконичные слова и приглаженная речь разубедят его, но он был гребаным консультантом, так что этого не произошло.

— Это было очень важное событие в твоей жизни, Эван. Ты был в плену восемнадцать месяцев. Тебе не кажется, что это заслуживает хоть какого-то обсуждения?

— Я говорил об этом с последним парнем, — напомнил я ему. — С тем, что был в госпитале – в Вирджинии. Он дал добро на выписку.

— Он одобрил твою выписку из психиатрической клиники, — уточнил Марк.

— Да, — ответил я, глядя ему в глаза, — где меня держали только для наблюдения, провели клинические исследования и объявили непригодным для дальнейшей службы, но во всем остальном – здоровым.

— И когда ты в последний раз разговаривал... — он посмотрел на досье в руках, — ... с доктором Хартфордом?

— До того, как переехал сюда.

— Перед тем, как выписался?

— Приблизительно в это время, — подтвердил я. — Он тот парень, который выписал меня.

— С диагнозом ПТСР. ^[2]

— Слушай, — сказал я, — мне все это известно, и мы проходили через все это дерьмо, когда я встречался с тобой в первый раз. Нам действительно нужно делать это снова? На самом деле я очень надеялся, ты скажешь, что мне, возможно, нужно принимать какое-нибудь снотворное или тому подобное.

2

Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «вьетнамский синдром», «афганский синдром» и т. п.) — тяжелое психическое состояние, которое возникает в результате единичной или повторяющихся психотравмирующих ситуаций).

Марк посмотрел в мое дело, поднял взгляд на меня, а затем снова вернулся к папке. Он поправил свою плохо сидящую спортивную куртку и откинулся в кресле, скрестив ноги.

— Я психолог, — уточнил Марк, — не психиатр. Я не могу назначать лекарства, хотя могу дать рекомендации твоему лечащему врачу. Честно говоря, я думаю, тебе станет лучше, если мы немного поговорим. Тебе было рекомендовано посещать меня хотя бы раз в неделю после переезда сюда два года назад, но это только второй раз, когда ты здесь появился.

— Обычно мне это не требуется.

— Однако теперь ты изменил свое мнение.

Я пожал плечами и откинулся на спинку кресла. Взглянув на диван, я подумал, что было бы хорошо полежать на нем, хотя я никогда не чувствовал себя комфортно на диване психотерапевта. К тому же это было, безусловно, клише. Я был рад, что у него было кресло с высокой спинкой, потому что у Хартфорда таких никогда не было.

— Просто мне нужен нормальный сон без…

— Без чего? — спросил он, когда я замолчал.

Я сделал длинный глубокий вдох. Я был так выбит из колеи, что мог провалить на фиг свою работу, что было абсолютно неприемлемо. Мне нужен был сон, чтобы сосредоточиться, а я, похоже, не мог отдохнуть без Бриджет, новоявленной проститутки, в моей постели. Это было примерно так же хреново, как и то дерьмо, через которое я прошел на Ближнем Востоке.

Хорошо, вру, не было, но это все еще был полный пиздец.

— Мне просто нужно немного поспать, — наконец сказал я. — Мне действительно кажется, что если бы я только получил пару ночей приличного сна, то был бы в порядке.

— Как насчет того, чтобы заключить сделку? — предложил Марк. — Расскажи мне еще немного о времени, проведенном в пустыне, и я поговорю с твоим врачом о возможности получения рецепта на снотворное.

— У меня нет врача, — признался я.

Он снова посмотрел на меня, записал что-то в своем блокноте, а затем еще раз поднял на меня глаза.

— Забота о себе не является для тебя приоритетом, не так ли? — Марк немного отклонился назад в своем рабочем кресле на колесиках. Он засунул кончик ручки в угол рта и немного пожевал его. Мне стало интересно, курит ли он, потому что этот жест напомнил мне Джонатана и то, как он имел обыкновение поигрывать с чем-нибудь, пусть даже отдаленно напоминающим формой сигарету.

Я проверил его пальцы и заметил небольшое желтое пятно. Потихоньку вдыхая, я почувствовал витающий в офисе чуть заметный запах табачного дыма. Он не курил здесь – он не был достаточно решителен для этого – но от его одежды исходил запах.

Я посмотрел на него, прищурив глаза.

— Я очень загружен на работе, — грубо ответил я. — И это место не обеспечиваетcя медстраховкой.

В действительности, совсем наоборот.

— Существуют еще некоторые положения, которые ты должен рассмотреть. Когда ты был морпехом, у вас были регулярные медосмотры. Тебе не кажется, что это важно?

— Я не болен, — возразил я.

— Болезнь относительна, — сказал Марк. — Ты здесь по какой-то причине, которая не дает тебе покоя, точно так же, если бы ты простудился, то обратился бы в отделение скорой помощи.

— Я не болен, — повторил я, — и мне не нужна скорая помощь из-за гребаной простуды. Я знаю, какой мне поставили диагноз, и я знаю, что не пошел и ни разу не отметился, хотя должен был сделать это после выписки, но я не видел в этом смысла. Не получал пособие, так как у меня не было шести лет боевой службы. И Хартфорд поставил мне этот диагноз только для того, чтобы убедиться, что я еще раз встречусь с ним после того, как покину больницу.

— А ты?

— А я не стал этого делать.

— Почему?

Я вздохнул.

— Это не имеет совершенно никакого значения, — сказал я. — Я пришел сюда не для этого.

— Твое здоровье – именно поэтому ты здесь, — парировал он.

— Забудь об этом, — я встал и начал двигаться в сторону выхода.

— Я хочу, чтобы ты остался, — выкрикнул Марк. Он встал и сделал пару шагов в моем направлении, и я обратил внимание, что он слегка прихрамывает. Посмотрев вниз, я увидел, что на его правой ноге обувь на более толстой подошве и с каблуком. — До конца сеанса осталось еще двадцать минут. Ты ведь сможешь вытерпеть столько? Я бы хотел поговорить с тобой еще немного.