На грани безумия

Дрожь прошла через все мое тело, желудок скрутило, и я почувствовал во рту привкус желчи.

— Кто она?

— Никто, — ответил я.

— И, тем не менее, когда я задаю вопрос, кто-то ведь приходит тебе на ум, — сказал Марк. — Это в значительной степени делает ее кем-то.

Я снова взглянул на него.

— Это не то, что ты думаешь, — сказал я.

— А что я думаю?

— Она не моя девушка или что-то в этом роде. Она просто… переспала со мной.

Он сделал паузу и постучал ручкой о запястье, прежде чем что-то записать.

— Проститутка?

— Да, — я пару раз сжал руки в кулаки, чтобы избавиться от дрожи. Это было ненамного хуже, чем при приступах обострения. — Она оставалась со мной рядом всю ночь. И сны не были такими плохими.

Произнесенное вслух, это прозвучало еще более убого.

— И она больше не с тобой?

— Нет.

— Что с ней случилось?

Я провел рукой по волосам, слегка досадуя на себя за то, что нуждался в стрижке. Я глубоко вздохнул и подумал, что, вряд ли станет еще хуже, если все ему рассказать.

— Я пригласил ее на свидание, предоставил возможность отлично провести время, накормил ее вафлями, а затем в конце ночи, когда все, казалось, шло отлично, она ушла.

— Почему она ушла?

— Понятия не имею.

— Похоже, ты упустил некоторые детали.

— Я не упускаю детали, — огрызнулся я.

— Судя по всему, ты это сделал.

Марк, должно быть, заметил, как напряглось мое тело, когда я бросил на него свирепый взгляд. Я уже практически видел перекрестье прицела на его лбу и посчитал разумным попробовать лучше сделать психический выстрел, чем физический.

— Ты занимаешься чертовой благотворительной деятельностью, — выложил я Марку. — Сейчас не женат, но когда-то был, или, по крайней мере, был помолвлен. Детей нет. Водишь «лендровер», а по выходным – по бездорожью. Наверное, пытался пойти в армию, но из-за своей ноги не мог претендовать на активную военную службу и использовал это в качестве предлога, чтобы пойти учиться. Твой отец, вероятно, возненавидел саму мысль о том, что ты станешь психиатром, поэтому вы больше не общаетесь.

Пытаясь успокоить дыхание, я пристально смотрел на него, пока он несколько раз открывал и закрывал рот. В конце концов, он немного поморщился и обрел дар речи.

— Эван, ты... шпионил за мной?

— Нет, — отрезал я. — Ты все это рассказал мне, только не словами. Никогда не думай, что я упускаю детали.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы, в конечном итоге, снова взять себя в руки и продолжить:

— Я имел в виду, что ты мог упустить некоторые… нюансы женского поведения.

— Она хорошо провела время, — сказал я. — Я могу определить, когда телка счастлива.

— А потом... что? — спросил Марк. — Ты, безусловно, наблюдателен, так скажите мне, что ты увидел.

Я облизал губы, как только вызвал в памяти образ Бриджет, бегущей через парк и скрывающейся от меня. Проигрывая всю сцену в обратном порядке, я вернулся на собачью площадку и к тому, как прижал ее спиной к груди.

— Я сказал ей... я сказал ей, что ничего из этого дерьма не было серьезным, — вспомнил я. — Она это уже знала.

— Она хотела большего.

Мои внимание переключилось с ковра на его лицо, я долгое время всматривался в него, потом встряхнул головой и вернул свой взгляд на закрученные узоры.

— Большего не будет.

— Ты думаешь, что тебе нечего предложить женщине?

— Не думаю, что должен что-то предлагать женщине в ее же интересах. Серьезно, ты лучше понимаешь то, как... то, что я... то, что произошло. Как бы я смог попытаться объяснить это на свидании?

— Многие справляются с ПТСР каждый день, Эван, — напомнил он мне. — Да и ты не так уж плохо справляешься. Я понимаю, что неофициальная работа не идеальна, но по крайней мере ты ведь не преступник, верно?

Я постарался не засмеяться.

— Скажи мне одну вещь, — остановил меня Марк, когда сеанс закончился, и я встал, чтобы уйти, — откуда ты узнал о моем отце?

— Твой пиджак плохо сидит.

— Что?

Я сделал длинный глубокий вдох.

— С твоими джинсами и поло все в порядке, но, когда я вижу на тебе рубашку на пуговицах, брюки или пиджак, они выглядят сморщено и не подходят по размеру. Богатых детей учат этому дерьму. Так что ты «синий воротничок», обычный рабочий парень.

— Ты до сих пор ничего не сказал о моем отце.

Я закатил глаза.

— Ни один «синий воротничок» не пойдет в профессию «белого воротничка», не взбесив своего отца.

Марк рассмеялся, а я воспользовался случаем, чтобы убраться к черту, прежде чем он спросит меня еще о что-нибудь. Кроме того, у меня была небольшая побочная работенка, за которую я хотел взяться, но мне нужно было сначала кое-что сделать.

Я вытащил телефон из заднего кармана.

— Привет, Ник, — сказал я, когда он взял трубку.

— Привет! — ответил Ник.

— Не помешал? — спросил я.

— Не-а, — успокоил он. — Я просто тусуюсь, треплюсь с приятелями. А что?

— Просто интересно... — я вдруг замолчал, вообще не уверенный как об этом спросить.

— Ты все еще там?

— Да, – я прочистил горло. — Мне просто хотелось узнать... как лучше всего извиниться перед девушкой?

— О, это просто, — ответил Ник. — Займись с ней оральным сексом.

— Разве я не должен сначала поговорить с ней?

— Это помогает! — засмеялся Ник.

— Так как я могу заставить ее поговорить со мной снова?

— Просто сделай для нее что-нибудь хорошее, — ответил Ник. — Даже неважно что, потому что парни никогда не делают ничего хорошего для телок, так что все сработает. Именно поэтому цветочный бизнес – это так здорово.

— Значит, купить ей гребаные цветы? И все?

— Да, — сказал он. — Или какой-нибудь навороченный вибратор.

Да уж – этому не бывать.

— Не знаю, — я запрокинул голову и посмотрел в пасмурное небо. — Цветы – это как-то... банально.