Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

В следующий момент у него зазвонил телефон, Зорин извинился, вышел разговаривать на улицу.

– Тайка, я тебя убью, – прошипела Мира, как только преподаватель скрылся из виду, – кто тебя дёргал за язык? Зачем ты заварила всю эту кашу?

– А что такого? – невинно отозвалась Таисья. – Ничего плохого в том, что Вадим Георгиевич прочитает твой роман, я не вижу. Наоборот, скажет своё мнение, даст оценку. Роман достоин его внимания.

– Ты, правда, не понимаешь?

– Чего я не понимаю?

– Роман своим сюжетом – это объяснение Зорину в любви!

– Да ладно, не преувеличивай, – улыбнулась Таисья, – ничего такого там нет. А быть

прототипом ему польстит. Тем более что в романе он великолепен.

– Так что, Мира, сердце моё, – Зорин вернулся в кафе, – вы дадите мне почитать свой роман? Это будет поводом к следующей нашей встрече, Таисья, разве я неправ?

Глава 15

– Володя, мальчик мой, останься в России, поживи здесь, – Фертовский-старший ласково смотрел на внука.

– Посмотрим, грандпа, посмотрим, – Вилли ничего не хотелось обещать.

– Знаешь что, – Владимир Григорьевич поставил на столик пустую чашку, за время разговора выпил две чашки чая, внук лишь пригубил, – а пойдем в библиотеку, я тебе кое-что покажу?

Вилли перешагнул порог довольно просторного помещения, являющегося огромной библиотекой. Сколько же здесь было книг! Океан собранной литературы разных направлений и тематики – стеллажи большими секциями от потолка до пола. Недалеко от входа находилась резная лестница-стремянка. В центре между книжными шкафами на стене висел небольшой плазменный телевизор.

Вилли сел в предложенное кресло. Сам же хозяин устроился за письменным столом.

– Покурим? – Фертовский-старший достал из ящика стола зелёную бархатную коробку с сигарами. – Крепкая штука, – признался он, – мне вообще-то запрещено, но я позволю себе. В кои-то веки выкурю сигару с внуком, – протянул Вилли коричневую длинную довольно увесистую сигару.

– Почему тебе нельзя, грандпа? – молодой человек её понюхал.

– Сердце пошаливает, – вдруг смущённо признался Фертовский-старший, – один инфаркт уже был. Давно. Надо бы лечь в клинику и обследоваться по полной программе. Да всё как-то некогда – работа, семья, особо нет времени, да и желания. Мы часто бываем у твоего отца, я скучаю по внучке. Она для меня как глоток свежего воздуха. Машенька и Саша – самые главные женщины в моей жизни.

При этих словах Вилли, вовремя отвернувшись от грандпа, поморщился как от зубной боли, стал искать зажигалку. Нашёл.

– Подожди, – остановил его Владимир Григорьевич, заметив зажигалку, – я тебе покажу кое-что куда интереснее, – с этими словами нажал кнопку где-то на внутренней панели стола, и секция одного из книжных шкафов стала медленно и беззвучно отодвигаться. В стене появилась довольно большая хорошо освещённая ниша, в которой за стеклянной витриной лежало множество коробочек.

Владимир Григорьевич поднялся с места, быстро пересёк зал, из кармана пиджака достал миниатюрный электронный ключик, открыл им витрину.

– Вау! – чисто по-американски воскликнул Вилли.

– Володя, я хочу тебе показать свою коллекцию зажигалок, – с этими словами он открыл одну из коробочек. Взору молодого человека предстала серебристого цвета зажигалка. Фертовский-старший взял её в руки, устроил у себя на ладони.

– Прекрасная вещь, – он даже стал говорить тише, словно громкий звук мог каким-то образом навредить зажигалке, – этой красавице сто тридцать шесть лет! Представь себе, мой мальчик, её произвели в конце XIX века в Бирмингеме.

– Это серебро? – внимательно рассматривая раритет, спросил Вилли.

– Безусловно, 925 пробы.

Серебро корпус, а сердечник из латуни. Пайка, естественно, ручная, гравировка, – он перевернул зажигалку, показывая гравировальные буквы, – выполнена гильоше-машиной. Бензиновая.

– А что означают эти буквы – D и F? – Вилли поднёс раритет к самым глазам. – Уж не Deakin & Francis?

– Именно так! – воскликнул Фертовский-старший, поражённый тем, что внук слышал эти имена. – Ты знаешь об этой марке?

– Совсем немного, – рассматривая зажигалку со всех сторон, отозвался Вилли.

– Тогда, если ты не против, я расскажу о них подробнее. История этой марки довольно обширна и пронизывает последние четыре века: год её основания пришелся на 1786, когда ювелир Бенджамин Вулфилд открыл свою мастерскую. В 1816 году к нему присоединились Мур и Чарльз Деакин, в честь которых фирма и носила название – Deakin and Moor три десятилетия подряд, начиная с 1849 года. Постепенно Мур отошёл от дел, в 1868 году Чарльз воспользовался случаем приобщить к бизнесу племянника Стивена Деакина, и сделать предприятие семейным: теперь оно именовалось Deakin and Nephew. В 1879 году в мастерскую пришёл еще один племянник Деакина – Джон Френсис, и после отставки в 1881 года Чарльза Стивен и Джон остаются вдвоем у штурвала предприятия, которое годом позже и получило название Deakin & Francis.

В 1902 году Deakin & Francis получил статус компании с ограниченной ответственностью, в последующие годы поколения Деакин сменяли друг друга, так что и сейчас Deakin & Francis остается семейным делом: у руля марки стоит седьмое поколение – Джеймс и Генри Деакин. После обучения они с гордостью продолжили дело семейства, – с этими словами Фертовский-старший вздохнул, посмотрев на внука.

– И сколько же стоит такая вещь, примерно? – Вилли отвлёк его вопросом от невысказанных сожалений.

– Немного, на аукционе около тысячи долларов, – улыбнулся Владимир Григорьевич, – но у меня есть дороже экземпляры, есть и дешевле, зато с такой богатой историей, что, пожалуй, её стоимость не определить. Хочешь на них посмотреть?

– Еще бы! Конечно, хочу! – быстро закивал Вилли.

– Одна из самых старинных зажигалок, – Фертовский-старший открыл другую коробочку, – 1899 год, та же проба серебра, произведена всё в той же Англии, теперь уже фирмой Henry Pope. О ней я мало знаю, зато эта бензиновая красавица дороже своей соотечественницы, стоит она чуть более тысячи двухсот долларов, – он дал внуку зажигалку, чтобы тот сумел оценить красоту раритетной вещи. Довольно миниатюрная, светлого серебра, на корпусе витки с листочками, выполненные в духе старины, посередине корпуса инициалы фирмы в виде вензеля, украшенного короной. Штамп на торцевой части зажигалки – инициалы производителя и два оттиска пробирной палаты Бирмингема, удостоверяющие качество серебра – «якорь» и «лев». С противоположной стороны приварено крохотное колечко-ушко.

Вилли удовлетворенно крякнул.

Следующей при рассмотрении коллекции была зажигалка, произведённая в Швейцарии. На вид не особо интересная, медная с посебрением, потёртая. Зато, история, которую она в себе хранила, оказалась куда более захватывающей.

– Зажигалка фирмы Handy примерно 1940 года выпуска, Швейцария. Сделана из меди, а потом покрыта тонким слоем серебра – об этом говорит надпись «S.80» на механизме кремня. Там, где серебро стёрто, видна медная желтизна, – Фертовский-старший повернул зажигалку углом, – смотри, Володя.

Поделиться с друзьями: