На грани свободы

Так что, я был, по крайней мере, на шаг впереди них. Я просто не был уверен, что достиг чего-то, кроме как выграл для себя немного больше времени.

Немного больше времени с Лиа.

Стоило только нам остановиться в каком-нибудь мотеле, я стремился оказаться на ней и в ней как можно быстрее. Секс с ней приводил меня в чувство - давал мне направление и цель, которые я не чувствовал в себе с тех пор, как был первый раз переброшен на Ближний Восток. Казалось, она либо понимала, как сильно мне это нужно, либо, быть может, сама нуждалась в этом так же, как и я. Как бы то ни было, она никогда ни на что не жаловалась, кроме того, что у неё немного там побаливало.

Я купила смазку, и после этого она перестала жаловаться.

Не имея с моей стороны других блестящих идей, мы, в конечном итоге, вернулись к моей «ауди», припаркованной за готическим ночным клубом в Линкольн-Парке, а затем поехали в мою квартиру. Я понимал, что мы не можем долго оставаться в таком очевидном месте, но там находились вещи, которые мне были просто необходимы. И я хотел увидеть Одина, поэтому на обратном пути к моему дому мы забрали его из собачьей гостиницы.

Он был очень взволнован возвращением домой и всё время то приносил Лиа свою кость, чтобы та бросала её для него, то пытался лизать моё лицо и руки. Я сидел на диване и в течение нескольких минут смотрел на её с ним игру, прежде чем она решила, что поиграла достаточно для одного вечера. Один свернулся в своей собачьей кровати у двери на балкон и стал за нами наблюдать.

— Уже поздно, — заметила Лиа.

— Ты устала?

— Да.

Она и выглядела уставшей. Вся эта беготня доконала её, а прошло-то всего несколько дней. Я отвёл её в спальню и позволил ей расположиться там, не набрасываясь на Лиа в этот раз. Она отключилась почти сразу же, как только положила голову на подушку.

Пока Лиа спала в моей постели - зрелище, которое показалось мне безумно отвлекающим - я решил пройтись по всем спискам людей из организации Греко, а также по контактам, которые могли бы иметь какие-нибудь иные связи с его организацией. За пару часов я практически ничего не придумал и собирался уже бросить мой ноутбук через всю комнату, когда мне в голову пришла мысль.

Ник Вульф.

Возможно, Ник и был плотью и кровью Ринальдо, но прямо перед моим маленьким срывом он начал встречаться с девушкой. Её звали Милена, и она была связана с Андреем Севериновым, который был номинальным главой Чикагской преступной группировки вместе с Рюриком Дятловым. Несколько лет назад они переехали из Москвы в Азербайджан, чтобы урвать часть рынка торговли икрой, но они были не очень крупными поставщиками по сравнению с Моретти. Несколько месяцев назад я ликвидировал двоюродного брата Рюрика, когда они пытались нацелиться на постоянных покупателей икры у Ринальдо, но, по моим сведениям, Рюрик так и не узнал, что я был тем, кто нажал на курок.

У Милены был брат, Миха. Мы встретились однажды в баре, когда он начал гнал какую-то хрень на Ника, и я встрял между ними. Я мог убрать его той ночью, но Ник не захотел, чтобы я пошёл за ним. Из уважения к Нику я этого не сделал, но Миха всё ещё находился в моём списке. Я планировал обсудить это с Ринальдо, прежде чем предпринять какие-либо дальнейшие действия, но не успел этого сделать до того, как сам упал на самое дно. Если я не могу попасть в организацию Греко напрямую, то, возможно, я смог бы проникнуть туда через русских.

На данный момент это был лучший вариант.

Я взял свой телефон и выбрал один из контактов.

— Да?

— Привет, Малыш Эдди, — сказал я, — это Арден.

— Здорово, лейтенант, — ответил Малыш Эдди сонным голосом. — Вообще-то, сейчас три часа ночи, ты в курсе?

— Да, прости за это.

— Нет, не надо извиняться, — ответил он. — Чем могу тебе помочь?

— Миха Северинов. Мне нужна контактная информация.

Малыш Эдди, спец в области электронных средств связи, направленный в своё время вместе со мной в Ирак, был моим ключевым добытчиком информации вне организации Ринальдо. Несколько раз он оказался мне очень полезен. Малыш Эдди был предан своим друзьям-военным целиком и полностью, хотя и не имел большой любви к закону или правительству. Как своему бывшему командиру, он сделал бы для меня всё.

— В Чикаго?

— Да.

— Нет проблем.

Он перезвонил через несколько минут с адресом и номером мобильного телефона, а я перевёл ему немного денег.

— Эй, лейтенант, ты в порядке?

— Да, со мной всё хорошо.

— О-о, — последовала длинная пауза. — Просто я слышал... ну, я слышал, у тебя были небольшие проблемы.

— Это всего лишь недоразумение, — сказал я ему. — Теперь ребята через дорогу знают, что нельзя устанавливать такую громкую, блядь, дверь в гараже.

Малыш Эдди рассмеялся и повесил трубку.

Теперь я должен был выяснить, как подобраться к парню и что делать с Лиа, пока я занимался делами. В отличие от Одина, я не думал, что она будет слишком довольна идеей поехать в пансион.

Я хихикнул про себя от этой мысли.

Тем не менее, она должна была находиться рядом со мной, но не слишком близко. Трент по-прежнему точно знал, где я, и мне пришлось сменить наше местонахождение по многим причинам. Здание, в котором я жил, принадлежало Ринальдо, и как только он получит информацию о том, что я сделал, квартира, в которой я жил последние пару лет, станет зоной боевых действий.

Я переключился с просмотра информации о людях на поиск квартир в аренду. На самом деле, было несколько достойных вариантов с хорошими, открытыми балконами с тактически выгодными видами на окрестности. Я также проверил для Лиа те, из которых открывался хороший вид, потому что ей нельзя было часто выходить - слишком опасно. Я записал пару адресов, чтобы проверить на следующий день.

Один обнюхал мои ботинки и чихнул, а затем выжидающе на меня посмотрел. Как только я пошёл взять поводок, он начал бегать по кругу возле двери. Я остановился на минутку, не уверенный, что оставлять Лиа одну и спящей была хорошей идеей, но Один уже какое-то время не выходил на прогулку, и мне не хотелось её будить. Я только недолго побуду в парке за домом.

Я защёлкнул поводок на ошейнике Одина и тихо закрыл дверь. Прежде чем направиться к лифту и вниз, к Лэйк-Шор-Ист-Парку, убедился, что она был надёжно закрыта.

Как только я вошёл в зелёную зону, то оглянулся вокруг, чтобы увидеть, находился ли кто-нибудь поблизости. Была полночь, и никого не было, но меня не покидала мысль, что кто-то, кто видел меня тогда, мог узнать во мне того парня, который обстрелял это место месяц назад. На площадке для выгула собак не было ни людей, ни их четвероногих друзей, так что, по крайней мере, мне не пришлось встретиться с женщиной и её терьером, которого я пытался застрелить.

Я снял поводок с Одина и стал наблюдать, как он бегает, нюхает и поливает деревья. Он наложил большую кучу прямо посреди площадки, которую я убрал в один из пластиковых мешков из диспенсера, установленного на заборе, прежде чем сел на скамейку и закурил. Тлеющий кончик сигареты прикрыл ладонью, чтобы он был менее заметным.

Находиться в том же месте, где я не так давно потерял над собой контроль, было, мягко говоря, довольно странно. Мои нервы были на пределе, и я продолжал осматриваться вокруг себя, как будто ожидая, когда враги выскочат из-за какого-нибудь куста и начнут стрелять. Это было похоже на то, как я себя чувствовал до того, как врачи в военном госпитале назначили мне лекарства, и мне это совсем не нравилось.