На границе империй. Том 10. Часть 9

— Боюсь, ты не до конца понимаешь, что на самом деле представляет собой киборг, Дая. У него вполне могут быть значительные ресурсы, о которых мы даже не подозреваем. Собственный корабль, надёжная связь с моим миром, влиятельные помощники. Я просто не могу оставить это дело незавершённым.

Малах задумчиво и понимающе кивнул:

— Понимаю твою позицию. Незаконченные дела действительно не дают покоя настоящему мужчине. Но будь предельно осторожен, Рик. Не дай слепой жажде мести окончательно затуманить разум.

— Это совершенно не месть, — покачал головой я. — Это жизненная необходимость. Пока он остаётся жив, смертельная угроза никуда не исчезает.

Керн, который до этого увлечённо играл с красочными голографическими проекциями планеты, наконец подошёл к нашей группе:

— А можно я буду самостоятельно летать на настоящем глайдере, когда как следует вырасту?

— Для начала нужно хорошенько вырасти и окрепнуть. А пока что я могу научить тебя правильно владеть боевым мечом.

Глаза мальчика мгновенно загорелись неподдельным восторгом:

— Правда? Ты действительно научишь меня по-настоящему сражаться?

— Конечно, научу. Но сначала необходимо основательно освоить азы и основы.

Дая заметно нахмурилась от беспокойства:

— Рик, он ведь ещё совсем ребёнок…

— Именно поэтому и нужно начинать обучение прямо сейчас, — убеждённо ответил я. — Этот мир крайне опасен. Дети обязательно должны уметь защищать себя в критической ситуации.

Мы ещё довольно продолжительное время обстоятельно обсуждали все детали предстоящего возвращения. Практичный Малах очень хотел забрать с собой хотя бы немного полезных технологий — простых, но эффективных вещей, которые могли бы заметно улучшить их повседневную жизнь в относительно примитивном Калтанге. Но я ему сразу же категорически отказал, терпеливо объяснив причины. Потому что все эти сложные устройства здесь исправно работали исключительно под постоянным контролем Кианны, а там обязательно требовали личную нейросеть.

— А что насчёт нашего друга Дарса? — с некоторым волнением спросила Ноза. — Мы ещё увидимся с ним когда-нибудь?

— Они с жёнами решили вспомнить старые добрые времена и всерьёз заняться прибыльной торговлей, — обстоятельно ответил я. — Они сейчас находятся довольно далеко от Калтанга. Но я обязательно передам ему, что вы интересовались его судьбой.

— Не надо, Рик, — Ноза сразу же пошла на попятную, заметно смутившись.

— Почему же? Давно хотел спросить, что именно между вами произошло?

— Ничего особенного, всё в полном порядке, — попыталась уклониться она.

— Не надо мне откровенно врать. Рассказывай правду!

— Властная Рина несколько раз нам прямо в лицо высказывала, что мы якобы живём, питаемся и одеваемся исключительно за её щедрый счёт. Вот мы и крупно поругались с ней тогда.

— Вот оно что, теперь понятно. Вот только добрая половина всех трофеев, что регулярно привозил Дарс, по праву моя.

— Дарс именно это нам и говорил неоднократно, но она так и не отдала нам ни одной серебрушки. Категорически заявила, что всё без исключения пойдёт в счёт нашего долга, что ты якобы отдал законную долю Дарса дочкам местных купцов. Это действительно правда?

— Да, к сожалению, правда. Очень зря она так поступила с вами.

— Значит, у нашей мамы всё-таки есть, на что достойно жить?

— Конечно, есть, не беспокойтесь об этом.

— А то мы серьёзно переживали, что у нас нет ни одной серебрушки на новую жизнь.

— Да, серебрушки в данном случае не главная проблема.

— Боюсь, что как раз проблема, и довольно серьёзная. Пока отец физически не сможет полноценно работать по специальности. Нужна собственная кузня и для хорошей кузни обязательно надо много разного дорогого инструмента.

— Не волнуйтесь, обязательно разберёмся в этой проблеме, — заверил я их.

В последующие дни я действительно начал обучать осторожного Керна основам фехтования. Мальчик оказался на удивление способным учеником — у него были хорошие природные рефлексы и врождённое чувство равновесия. Правда, поначалу он слишком сильно напрягался, пытаясь компенсировать недостаток опыта чрезмерными усилиями.

— Расслабься, — терпеливо повторял я во время очередной тренировки. — Меч должен быть продолжением твоей руки, а не тяжёлой дубиной.

Айли наблюдала за нашими занятиями с нескрываемой завистью, но когда я предложил и ей попробовать, она категорически отказалась.

— Это же больно! — заявила она, наблюдая за тем, как Керн получил лёгкий удар тренировочным мечом по руке.

— Зато потом сможешь защитить себя, — разумно возразил брат, потирая ушибленное место.

Малах тоже активно включился в процесс обучения внука, рассказывая ему о тонкостях работы с различными видами холодного оружия. Его опыт кузнеца позволял глубоко понимать свойства металла и особенности изготовления качественных клинков.

— Видишь эту линию на лезвии? — показывал он Керну на одном из моих мечей. — Это след от особой закалки. Хорошее оружие можно узнать по таким деталям.

Дая и Ноза постепенно привыкали к мысли о том, что их дети изучают боевые искусства. Поначалу они относились к этому с большим беспокойством, но постепенно понимали практическую необходимость таких навыков.

Тем временем я продолжал поддерживать регулярную связь с Дарсом. Его дела шли весьма успешно — торговля приносила неплохую прибыль, а главное, никаких признаков преследования по-прежнему не наблюдалось. Это обнадёживало, но я понимал, что киборг мог просто затаиться, выжидая подходящего момента.

— Рик, — сказал мне как-то Малах, когда мы остались наедине, — я вижу, что ты терзаешься сомнениями. Хочешь остаться с нами, но чувствуешь, что не можешь.

— Не могу оставить незавершённым дело с киборгом, — признался я. — Слишком велика опасность.

— А если ты не найдёшь его? Будешь искать вечно?

Этот вопрос заставил меня задуматься. Действительно, сколько времени я готов потратить на поиски Тагира? И что, если он уже мёртв или навсегда покинул эту планету?

— Не знаю, — честно ответил я. — Но пока есть хоть малейшая вероятность, что он жив и представляет угрозу, я не могу успокоиться.

Малах понимающе кивнул:

— Тогда делай то, что считаешь правильным. Но помни — дети нуждаются в отце. И не только для защиты.

Его слова больно отозвались в моём сердце. Я действительно привязался к этой семье, особенно к маленькой Айли. Но чувство долга и ответственности за их безопасность не давало мне покоя.

Вскоре они оставили нас с Малахом наедине в рубке. Он долго молчал, устремив взгляд на звёзды, мерцающие на экране. В его глазах читались усталость и боль от пережитых испытаний. Атмосфера в рубке была напряжённой, словно воздух сгустился от невысказанных слов и тяжёлых воспоминаний.