На исходе алого заката

— Каждый год одно и то же! — возмущается «пальто».

— Мы не журналисты, — отвечает ему Дженнифер, вздёргивая подборок, и подходит ближе к надгробной плите.

Я протискиваюсь мимо коротышки и, пользуясь случаем, читаю надпись: «Трой Пэриш». И кто это вообще?

Поворачиваю голову влево. Мне не нравится, как «Пальто» смотрит на Джен. С какой-то неприязнью, что ли.

— Ну и зачем ты явилась сюда? — спрашивает, презрительно скривив губы.

— Ты чё такой борзый? — не выдерживаю я.

— Рид, всё в порядке, не надо. Приятно познакомиться, брат, — произносит она спокойно. Делает шаг к надгробной плите, наклоняется и оставляет цветы.

Брат?

— Я же тебе сказал, что это она, — шепчет коротышка говнюку, разглядывая девчонку.

— Никакой я тебе не брат, — цедит он. — Проваливай отсюда! Ничего тебе не светит. Явилась спустя столько лет, чтобы сказки нам тут рассказывать?

— Я даже не знала, что вы здесь будете. И нет, мне ничего не нужно…

— Ну конечно! Такая же, как твоя пронырливая мамаша!

Хватаю недоумка за шиворот.

— Пасть заткни свою, не то я это сделаю! — предупреждаю, дёргая его за дорогую ткань, которая начинает трещать от натяжения.

— Рид, прошу тебя, отпусти его. Пойдём, я ведь всего на минуту.

«Пальто» по имени Джейк так и просит ***дюлей, но ладошка Смит сжимает мой локоть, и я его отпускаю.

— Живи пока.

Нервно поправляет воротник и кривит губы.

— Какое счастье, что у меня есть замечательная семья. Любящий отец, который воспитал меня, любимые брат и сестра. Надеюсь, не увидимся больше, — говорит она ему. Проходит мимо и зовёт меня.

— Ну и как это понимать? — уже в машине интересуюсь я.

— Бен мне не родной отец Рид, — огорошивает она. Потирает виски и вздыхает. — Я узнала б этом не так уж давно. Можно, подробности не буду рассказывать? Иначе ты мою мать возненавидишь ещё больше.

Я выставляю перед собой руки и запускаю движок. И вот почему я не удивлён? Речь ведь про Эмили Смит.

— Он не признавал меня. Не искал встреч и никак не участвовал в моей жизни. Глупо да, что я сюда поехала? — спрашивает она, отвернувшись к окну.

— Нет, почему. Если захотела…

— Сегодня день его рождения, и я решила, что должна… ну хотя бы раз… — тихо оправдывается, хотя и не должна вовсе.

— Сыновья у него — полный отстой.

— Достойные своего отца, судя по всему. Да простят меня святые, нельзя ведь плохо говорить об усопших.

— А мать твою они откуда знают? — глядя на светофор, спрашиваю я.

— Когда мы были в Италии, Эмили рассказала, что мать Троя не так давно пригласила её к себе. Не знаю, зачем она пошла туда, — повествует она, уставившись на дорогу. — Извинялась и молила о прощении. Мол помирать с грехом на душе не комильфо. Без конца твердила, что Трой был глубоко не счастлив. Якобы хранил фотографии Эмили и обвинял свою мать в том, что она сломала ему жизнь.

Мои брови ползут вверх. Тот ещё бразильский сериал по ходу.

— Вот знаешь, не верю… Хотел бы — нашёл возможность быть с ней. Разве нет? — поворачивается ко мне в ожидании ответа.

— Нашёл бы, — подтверждаю я. Может не сразу, но нашёл бы.

Уолмарт, хвала небесам, здесь не такой огромный, как у нас дома. Но всё-таки битый час мы разгуливаем по нему, пока Джен кидает в тележку нужные ей товары. То состав читает, то сроки, то продукты определённой фирмы выискивает, перерыв как полевая мышь всё на свете. Меня потешает эта её возня, и я то и дело засыпаю её язвительными комментариями на этот счёт.

У Джен хорошее настроение, несмотря на то, что встреча с прошлым, которого у неё никогда не было, прошла так себе. Мы долго спорим у стенда с мясными изделиями и всё никак не можем определиться с выбором, но в итоге, я одерживаю победу и тащу её на кассу.

— Очередь длиною с анаконду, — ворчит она.

— Ты бы ещё дольше ковырялась, к полуночи бы отсюда выползли, — прижимаю её к себе.

— Ты меня раздавишь! — пыхтит, смеясь.

— Давай поцелуй меня, Смит. Скукота смертная, — притягиваю к себе её лицо.

— Одурел? Тут люди кругом.

— Ой да плевать! — впечатываюсь в её губы и жадно целую. Мог бы сутками от неё не отрывался.

Джен горячо отвечает, поглаживая пальчиками мою щёку. Её нежность сбивает с толку, и я на полном серьёзе забываю, что мы стоим посреди долбаного Уолмарта, потому что конкретно в эту секунду ничего кроме неё не имеет значения.

— Молодёжь, ну вы идёте или что? — недовольно бухтит тётка, которая стоит позади нас. — Совсем уже стыд потеряли. Нет, ну ты видел, Дик?

Отрываться от податливых и мягких губ своей девчонки не хочется совершенно, но я понимаю, что ещё немного этих наших поцелуев — и я затащу Смит в какое-нибудь складское помещение.

— Идём, — улыбаюсь, как довольный кошара, наслаждаясь тем, как блестят её глаза. — Мужик сзади аж перевозбудился, — шепчу ей на ухо.

— Дурак, — фыркает она, толкая меня локтем.

На кассе еле впихиваю упрямой девчонке свою карту. Хватаю пакеты, иду на парковку. Открываю багажник, скидываю туда продукты и сажусь в машину. Включаю радио, проверяю телефон. Лерой так и не позвонил. Обиженка.

Барабаню по рулю, и где она так долго шарахается? Начинаю переживать и решаю отыскать её. Поди залипла на автомат с игрушками, который у входа. Просадила небось уже всю наличку, пытаясь достать очередного плюшевого уродца.

Но я ошибаюсь. Джен, прислонившись спиной к стеклянной стене, сидит неподалёку от входа в Уолмарт. Меня это даже пугает. Быстрыми шагами добираюсь до неё, гадая в чём дело. Может, плохо стало?

— Джен, — обеспокоенно обращаюсь я к ней, присаживаясь на корточки. — Эй, в чём дело?

Убирает руки. Лицо мокрое от слёз. Что за дела на хрен?

— Кто тебя обидел? Быстро говори! — трясу её и осматриваюсь по сторонам.

— Никто, — тянет носом и стирает влагу с щёк. Показывает пальцем куда-то наверх.

Хмурю брови. Поднимаюсь. Ну и что её так расстроило? Доска объявлений? Однако в следующую же секунду я стискиваю до хруста зубы. Ясно. Ориентировка. Разыскивается. Дэвид Бачевски. Не знаю, как именно, но я сразу понимаю, кто это.

— Идём, — поднимаю её и увожу подальше от этого места.