На изломе Вечности

Торин лежал поперек колесницы. Ветерок чуть шевелил его длинные черные волосы. Кили, стоящий на коленях над ним, поднял измученное, белое как мел лицо.

– Я сделал все, что мог, – беспомощно прорыдал он. –Аурендир…Аурендир, спаси его!!!! Ведь ты можешь даже мертвого вернуть из Чертогов Вечности!

====== 36. Рассказ Гэндальфа. Путь Туомаса. ======

Кили рыдал, словно безумный, уткнувшись лицом в грудь Торина. Гэндальф торопливо провел ладонью по лицу короля, но никаких изменений не произошло. По лицу волшебника разлилась смертельная бледность. И когда он поднял голову , в его взгляде было столько боли, что странно было, что существо его порядка способно испытывать такие страдания.

Он мертв?

спросила Ран каким-то жутким безликим голосом.

– Пока нет, – покачал головой Гэндальф, – но здесь даже я бессилен… он подпал под власть Дудочника…

Волшебник тяжело опустился на дно лодки, его била дрожь. Лицо, казалось, постарело на сотню лет. Присев рядом, Туомас отвинтил крышку с фляжки, в которой таскал выпивку, и сунул в руки Гэндальфу. Волшебник глотнул, вытаращил глаза, выпустил из ушей и ноздрей струйки синеватого дыма и, наконец, взглянул осмысленно.

– Теперь прекратить паника, – жестко произнес чужемирянин. –Говорить сейчас здесь, кто есть Торин? Почему он драться Злой Парень. Говорить все! Сейчас!

Остальные поддержали Туомаса согласным ворчанием. Послышалось хлопанье крыльев, это поочередно крылатые спустили с крыши всех её обитателей и перенесли их к колеснице.

– Мы можем сделать хоть что-то?- тихо спросил Марко. Гэндальф покачал головой.

– Ничего мы не можем. Если даже Торин не смог… а ведь он обладает куда большей стойкостью и могуществом, чем все мы вместе взятые…

Так что или что он такое?

подал голос Фили, прижимавший к себе тихо плачущего брата. –Раз даже ты склоняешь голову перед его могуществом и силой…

Он

плод Высочайшей Магии, – вздохнув, начал Гэндальф. –Он объединяет в себе частицы всех рас и душ трех миров. Его соткали Высшие Владыки, соткали покрывало его души… когда стало известно, что до пробуждения Дудочника осталось всего ничего…

Высшие Владыки Вечности собрались на Совет. Поскольку согласно древней клятве никто из них, включая Илуватара, не могли противопоставить свою силу и мощь Дудочнику, решено было вдохнуть жизнь в того, кто сумел бы это сделать. Но нужно было не просто живое существо, а некто, кто нес бы в себе частичку каждой расы трех миров. Даже частички орков, троллей и Неназываемых пошли в ход. И тогда же было решено, что родиться будущий Воин должен среди гномов, ибо там бы его не стал искать Вековечный Враг. Но мы просчитались…

Гэндальф смолк, покачивая головой.

Что значит, просчитались?

тихо спросил Фили.

Волшебник ответил не сразу. Склонив голову так, чтобы не было видно его лица за прядями седых волос, он медлил довольно долго прежде, чем наконец, решился говорить дальше.

– Темная сущность, бывшая разведчиком и верным слугой Врага, вселилась в одного из самых могущественных Высших. Так Тьма проложила себе путь к трем мирам. Так Врагу стали известны планы по созданию Воина…

На сей раз молчание длилось дольше. Волшебник стиснул ладонями седую голову, словно стараясь выдавить горькие воспоминания.

– Враг тайно вложил частичку себя самого в душу, что была плодом труда всех Высших. Затем душа, разделенная на три части, была помещен в лоно женщин в трех мирах. В том, откуда ты прибыл, Туомас, женщина погибла и часть сотканной души Воина долго скиталась из тела в тело, не имея сил найти пристанище, пока не была вселена в уже родившегося младенца, чья душа была разорвана при рождении, поскольку его близнец не смог выжить. Этим младенцем был ты.

Туомас кивнул с какой-то серьезной отстраненностью, словно уже знал обо всем и лишь получил подтверждение своим знаниям. Торке, Шан и Тем’ра прижались к нему и он погладил всех троих по лохматым головам.

– Часть души была вселена в королевское дитя, сына и внука подгорных владык в том мире, откуда призвана была в миг необходимости. И третий осколок был вселен в плод женщины-гнома этого мира, попавшей в плен к оркам и уже будучи беременной, изнасилованной их предводителем. Увы, это дало свои черные плоды. Тьма наступала со всех сторон и единственный, кто смог побороть её в себе, был ты, Туомас. Торин Защитник и Торин Кровавый Меч были изначально заражены Тьмой…

А как быть со мной?

глухо произнесла Ран, вскинув голову. –То, что я помню… тот, другой мир…то, что сделал со мной Кровавый Меч в этом мире…что произошло, Гэндальф? Это дитя- сын Торина. И этот мальчик, Торке, сын Кровавого Меча… я чувствую, что тут есть связь, но какая?

Волшебник тяжело вздохнул.

– Когда Высшие поняли, что Враг заразил сотканную душу Воина, было решено послать вдогон того, кто мог бы… мог бы удержать Воина на стороне Света. Был брошен Великий Жребий и выпал он одной из молодых майяр, богини-танцовщице по-имени Вриндавани. Её душа была расколота на три части, но случилось так, что две из них вселились в тела сестер-близнецов в этом мире, а третья была вселена в тело вашего двойника из мира Торина Защитника. Тем не менее, душа была одна, как и у Торина. И ты чувствовала это. Увы, в том мире ты подарила Торину лишь свое проклятье, но нет худа без добра, именно оно помогло ему умереть в нужное мгновение…чтобы перенести его сюда, в этот мир. В тело Торина Кровавого Меча, с чьей душой он объединил свою душу. Вы искали врага извне, а он был внутри…

Дать бы тебе в морду, старый ты летучий хрен!

в сердцах произнес Марко. –Недаром я всегда недолюбливал богов. Нельзя им верить…

А дети?

тихо спросила Ран.

Торке и Тайрин

дети, рожденные в результате слияния душ. А Шан, которого так осмотрительно вытащил и забрал с собой Ариен, сын Вриндавани, твоей сестры-близнеца, от предводителя орков. Она успела спасти своего сына, когда орки гнались за ней, но сама была схвачена и уведена в Тангебельские пещеры. Маленький Шан родился спустя несколько месяцев, а Вриндавани… ты знаешь, Ран…

– Она в этом малыше, – Ран кивнула, обняв Шана, который дрожал как осиновый листок, тихонько повизгивая.

Старик, ты отправлять моя сон!

жестко произнес Туомас.
– Моя должен быть Торин!

Гэндальф вздрогнул, в изумлении глядя на парня. Туомас чуть наклонился вперед, выстукивая ритм сильными пальцами. Его голос казался ревом бури и свистом ветра, плеском волн и ворчанием пламени.

Вперед, всегда иди вперед, о, не сдавайся, нет!

Хотя легко, продать легко себя под звон монет,

О, так легко себя отдать желаньям и мечтам,

Вернуться снова так легко к забытым детским снам.

И трудно так, трудней всего подняться и идти,

Когда пробьет последний час для твоего Пути…

Гэндальф покачал головой, из-под его седых ресниц полились слезы. Проведя по голове Туомаса, он слегка коснулся его лба между глаз указательным и средним пальцем и чужемирянин тяжело осел. Марко подхватил его, пристроив голову парня на своих коленях, и посмотрел на Гэндальфа. Волшебник не выдержал его взгляда, опустив голову.