На изломе Вечности
Шрифт:
И подумал, как же мало нужно, чтобы было радостно на сердце!
«Лейлани» ждала, покачиваясь у края посадочной площадки. Марко был уже на борту и отдавал последние указания, а его возлюбленная, красавица Ядзима прощалась с ребятишками, обступившими её плотной толпой. Ран, и Лалти, и нежная Мерит, прижимающая руки к уже начавшему округляться животику, все они были окружены грустными детишками, за которыми присматривали все время своего пребывания в Городе. Не хотелось малышам отпускать своих добрых нянек, но женщины все как одна пообещали прилетать время от времени. Пока же обнимали и целовали малышей, расстроенных их уходом.
– Шан все-таки решил остаться?- тихо спросил Ариен, подходя к Ран, стоявшей у борта и махавшей детишкам.
– Да, решил, – кивнула она, грустно улыбнувшись. –Его позвала любовь. И это прекрасно, разве нет?
Ариен кивнул, чувствуя пустоту в сердце. Ведь и сам он успел привязаться к молодому орку.
Посредством юного орка и Ран он уже начал осваивать Всеобщий язык, пока, правда, продолжая периодически ругаться на кхуздуле. Ран подняла его на руки и поворошила темные кудряшки.
– Шан остался там, малыш, – ответила она, указав на светящийся внизу Город.
Ран чуть покачала его и попробовала покормить грудью, но Тем’ра загрустил и не желал даже этого, своего бесспорно любимого лакомства. Он сполз с материных рук и бродил по кораблю, что-то ворча на гномьем языке, выглядя таким несчастным и печальным, что слезы наворачивались при виде этой грустной мордашки.
Но видимо, зов его сердечка был услышан. Они успели отлететь на приличное расстояние, когда кто-то из матросов крикнул, что за «Лейлани» на всех парах мчится крошечная лодчонка. Марко дал команду застопорить ход и вскоре лодочка нагнала их. Радостный вопль крошки Тем’ра огласил близлежащие небеса, а сам он бросился к прибывшим и повис на шее у Шана, который помогал вылезти из лодки смущенной и улыбающейся Леовин.
– У меня все равно никого больше нет, – тихо сказала девушка. –А Шану было бы тяжело разлучаться с вами. Вот мы и решили…
Юный орк нежно обнял её за плечи, второй рукой держа счастливого по уши гноменыша.
На сей раз путь к родным горам занял всего три дня. Перед тем, как отвезти Торина и братьев, Марко сделал остановку в Кхеле, где они пробыли день. Эльфы упрашивали их остаться подольше, но Торин и братья торопились освободить своих сородичей. В ту единственную ночь в Кхеле Ран призналась королю, что в тягости. Торин вне себя от счастья обнял её и прижал к себе, покрывая поцелуями и ласками.
– Побудь здесь, девочка, – ласково сказал он, поднимаясь и выходя из спальни.
Ран немного удивилась, но послушно осталась ждать, даже не представляя, что её ждет. Спустя пол-часа в дверь осторожно поскреблись, и молоденькая эльфиечка, вручив ей прекрасный серебряный ларец, доложила, что госпоже надлежит переодеться и проследовать за ней. Удивленная Ран открыла присланный ларец, обнаружив в нем изумительной работы свадебный наряд. От страха и сладкой нежности перехватило дыхание, вот что он задумал! Сумасшедший!
Она не ждала, что он признает её законной супругой, тем приятнее была эта новость, хотя
сердце Ран замирало от какого-то потустороннего страха. Она оделась с помощью юной эльфийки и посмотрелась в зеркало. Девчоночка замерла, в восторге глядя на Ран.– Госпожа, как вы прекрасны!
Смущенная невеста критически оглядела себя в зеркало. Наряд чудесных золотисто-сиреневых оттенков удивительно шел ей. Девушка принялась помогать ей заплести волосы, переплетая их дивными кристаллами аметрина, продетыми сквозь тончайшую золотую нить.
Ран подозревала, почему Торин хочет жениться так срочно, но ничего не сказала, твердо решив стрясти с любимого ещё одну церемонию…если конечно, им удастся освободить от чар Подгорное Королевство.
====== 42. Свадьба. О любящих и любимых. Голос из иного мира. ======
Лалти сжала дрожащие пальчики Ран и подвела её к большому цельному алмазу, на котором приносили клятву верности молодые. Торин, одетый в свои обычные доспехи, но с разрисованным кармином и охрой лбом, как полагалось жениху, протянул руку.
– Что ж, дети мои, не буду спрашивать вас о согласии, потому что вижу сам, что ваше чувство проверено и взаимно, -Гэндальф, в своем обычном облике старца с улыбкой поднял посох, прошептал несколько слов на Древнейшем и камень засиял изнутри мягким белым светом.
– Да не будет лжи и недоверия между вами, Торин и Вриндавани! Благословляю вас!
Камень вспыхнул золотым сиянием, лишь только коснулись его руки молодоженов.
Торин молча прижал к себе теперь уже жену и зарылся лицом в её пышные волосы. На душе у него кошки скребли, но хотя бы одно дело он довел до конца. Оставалось другое, то самое.
– Детей не отпущу никуда одних, – угрюмо произнес он, когда они с Гэндальфом под утро сидели на террасе, попивая ледяное пиво. Вринда-Ран спала без задних ног после всего, что они с теперь уже законным супругом вытворяли ночью. Торин же не мог сомкнуть глаз.
– Тебя и не просит никто отпускать их одних, – Гэндальф со вздохом высосал остатки пива из кружки и снова нацедил полную. –Ты пойдешь с ними, как и Милашка с Ариеном, и Ран, и все остальные, кто захочет пойти…
– Досказал или нет, теперь это не имеет значения, Торин.
Король покачал головой, с трудом сдерживая желание дать в рыло этому гаду.
– Назови мне хоть одну причину по которой я не должен тебя прикончить прямо сейчас, – ласково улыбнулся он. Гэндальф приподнял бровь.
– Прикончить? А за что, позволь спросить?
От такой умопомрачительной наглости Торин потерял дар речи, а волшебник тем временем поднялся потягиваясь и скидывая обличие старика. Теперь его красивая физиономия сияла, словно начищенный серебряный таз.